Пси-ON. Книга IV (СИ) - Нетт Евгений (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT, .FB2) 📗
Но этот и несколько других вопросов необходимо обсудить на собрании, а не обмозговать самостоятельно. Ксинг и так уже сделал слишком много, и взвалил на себя ответственность, так сказать, не по рангу, за что ответит уже через пятнадцать минут.
Скрывать предпринятый шаг от товарищей и союзников он не собирался изначально, разумно полагая, что именно с утаиваний и недоговорок начинается развал любой системы…
Глава 23
Выше только Боги
Время не имеет значения.
Даже мне сложно представить, каково это — не обращать внимания на его постоянное и неотвратимое течение. Потому что всё, что я имею, всё, о чём думаю, весь окружающий мир — всё это жёстко привязано ко времени. Можно исказить пространство, но не время. И остановить его по-настоящему тоже нельзя, как, впрочем, и ускорить. Объективное течение времени неумолимо и постоянно, что одновременно и благо, — хоть что-то стабильное в этой жизни, — и бедствие для тех, кто алчет выйти из-под его власти.
Правда же такова, что нет ничего, что вышло бы из-под «юрисдикции» времени.
Ибо сначала было время, а уже после — всё остальное.
Во многом именно по этой причине старательно мимикрирующий подо что-то понятное мне Гость и стал казаться таким чужеродным спустя где-то сутки. Мы долго и много говорили, так как нам было, что обсудить. Я выяснял всё до мелочей, пытаясь углядеть неточности и оговорки там, где их по итогу не оказалось, а Гость…
Он вовсю оправдывал свои же слова о том, что время для него значения не имеет вовсе. Когда я раздумывал и молчал, он недвижимой глыбой восседал на своём камне в позе древнегреческого мыслителя. Несколько раз его силуэт исчезал на мгновение или несколько секунд, а реальность вздрагивала, ибо мощь Гостя искажала само пространство. Как он ответил на единожды высказанный вопрос, за время своих исчезновений он улаживал какие-то свои дела.
Десять секунд в сумме на всё про всё, вероятно, в другой вселенной — это даже для меня перебор.
Так или иначе, но в отшельничестве мы провели как бы не треть месяца. У меня не единожды возникали мысли о том, что, возможно, стоит всё же прерваться и заняться делами, но опасение лишиться этого шанса, потеряв расположение Гостя, пересиливало все прочие доводы.
Я не понимал его логики и того, что и как он во мне изучает, и не является ли его здесь нахождение мимолётной прихотью, когда стоит только мне пропасть из поля зрения, как он вернётся в свой многомерный, сложный и пронзающий вселенные насквозь поток существования мир.
Я брал от ситуации всё, приняв все риски и заранее смирившись с потерями. А потери, как бы мне ни хотелось иного, были. Ноосфера стенала, отражая эмоциональный и мыслительный окрас всех происходящих в мире событий. Планета уверенно тлела и кое-где даже полыхала. Всё, что я только мог упустить из-под своего контроля, было упущено. Возвращение же себе браздов теневого управления виделось мне задачей околоневозможной. ОМП как будто бы взялись за реорганизацию самих себя, а преступные синдикаты и ушедшие в тень корпорации после теракта были выжжены огнём и мечом, не найдя спасения в силу разрозненности и моих прежних действий, направленных на устранение всех действительно опасных криминальных боссов.
Возвращать было нечего. Разве что строить с нуля, но это процесс отнюдь не быстрый, да и не такой эффективный.
С другой стороны, теперь мне, вероятно, всё это просто не было нужно. Та мощь и те возможности, о которых вещал и которые демонстрировал Гость, позволили бы мне навести порядок на планете если не по щелчку пальцев, то в очень даже разумные сроки. Ну а если принять за данность тот факт, что он не лгал мне, и выбрать существование в бренной оболочке…
Тогда Земля обречена.
Не было ещё мира, который не утонул бы в Пси и не вымер. Чудовищному механизму эволюции, истребляющему тысячи тысяч миров ради рождения одной сверхсущности, не было нужды сохранять в целостности хотя бы одну планету из всего этого множества. Как растение рано или поздно увядало, сбросив семена, так и планеты гибли в попытках исполнить своё предназначение.
Но я, приняв неотвратимое, пока ещё мог спасти свою Землю. Хотя бы её, пусть даже ценой, неподъёмной для человека. Я думал, что моя человечность давно канула в лету, но Гость на примерах продемонстрировал обратное. По своей сути я оставался человеком, хоть и «отмасштабированным» в соответствии с новыми возможностями.
Медленно сходящим с ума, держащимся лишь за счёт цели-якоря человеком.
Гость весьма доступно объяснил, почему такие как я обычно сходят с ума, и картина эта была самой что ни на есть неприглядной.
«В норме» у одарённого мозг как орган выполнял скорее роль якоря-привязки для энергетической части разума, и дублировал всё то, что происходило в последнем. Пропадал мозг — пропадал якорь, и псион закономерно умирал, не имея сил на поддержание себя в сугубо энергетической форме.
В моём же случае мозг резко перестал справляться со своей работой. Привязка канула в лету первой. Следом начались проблемы с дублированием всего того, что происходило со мной настоящим. Физический орган просто не вывозил нагрузки, и в последствии скорее гадил, чем помогал. Каналы, связывающие мозг и разум, от такого обращения получали накапливаемые повреждения, а уже они, в свою очередь, начинали сбоить, проводя сигналы не от разума в мозг-дублёр, а наоборот.
А уже этот процесс и должен был со временем, — весьма быстро притом, — привести к безумию.
Мне крупно повезло, что по неким причинам мой мозг не успел навредить достаточно для того, чтобы у меня не осталось шансов на удачную смену формы существования. Причина пока была не ясна даже Гостю, а я и вовсе мог только гадать на кофейной гуще, отталкиваясь от собственных ощущений. Всё же, разум был моим, мозг — тоже моим, а со стороны, как известно, видно далеко не всё.
Что я считал самым забавным, так это то, что от печальной участи подобных мне обычно спасала такая банальщина, как смерть. Не просто так одним из условий эволюции являлась, фактически, гибель физической оболочки, от которой предлагалось осознанно отцепиться, находясь в коме.
Иными словами, если бы меня сразу после стазиса сбил автобус, то я бы, вероятнее всего, не погиб бы, а начал эволюционировать. Правда, в таком случае процесс был бы не столь быстрым, — что такое три года? — и мог растянуться на века, но в конечном счёте на вымершей и мёртвой земле проклюнулась бы новая форма жизни. Без личности и прошлой памяти, конечно, но это — следствие неконтролируемой смены формы. По аналогии с домом, который можно снести и построить новый, а можно взять старую постройку за основу, предварительно ту отреставрировав.
А ведь с успешным протеканием процесса ещё и повезти должно, так как всегда оставался шанс просто раствориться в бесконечно-вечном, как миллиарды людей до меня…
Если подвести итоги, то сейчас я обладал почти всей полнотой знаний, необходимой для контролируемой и максимально безопасной эволюции… если Гость меня не налюбил, но его правдивость я уже принял на веру. Иначе всё просто теряло смысл. Его, смысла этого, и так было не слишком-то много, ибо я упорно не понимал и половины того, о чём мне рассказывала залётная сверхсущность, но хоть что-то завсегда лучше, чем ничего.
Вы можете спросить, чего же я тогда медлю, раз уже принял решение. А я вздохну и отвечу, что у всего есть свои причины. И у того, что я заседаю на крыше самого высокого здания Москвы, взирая на город с высоты птичьего полёта безо всякого ускорения сознания, тоже была причина.
Я… прощался, пожалуй. Не с людьми: они меня не поймут, а отсюда всех, кто мне интересен, я сейчас и так «видел». Ксения с Линой заседали во дворце на пару с Владимиром, которого покушение заставило пересмотреть прежние взгляды на мир, а мой подарок с зачисткой его разума от нагромождения дерьма Его Величества органично дополнил картину. Юноша стал осторожнее и мудрее, а государству в иерархии его приоритетов пришлось потесниться, чтобы уместить на первое место и семью тоже.
