Мир, после вируса. Прорываясь на Юг (СИ) - Птица Алексей (читаем книги txt) 📗
К утру она ушла, оставив усталого и ошеломлённого Филатова одного. Он не курил, но сейчас бы закурил точно. Встав, он помылся под холодной водой в душе и растёрся полотенцем. Надел, зачем-то разгрузку со вставленными туда магазинами и уставившись в чернильную ночь за окном, стал непрерывно смотреть в одну точку.
Его мозг, избавившись от избытка тестостерона, сейчас медленно работал обрабатывая информацию и пытаясь разобраться в самом себе, своих желаниях и поступках и не находил оправдания ничему.
Все ситуации, в которые он попадал, были неоднозначны и каждый раз требовали, нового решения и поступок девушки, его скорее озадачил, чем помог в его умозаключениях. Просидев, так около часа, он наконец плюнул и улёгшись обратно на диван крепко заснул, сжимая в руках эфес сабли, а не ушедшую от него недавно девушку.
Утром он проснулся, как ни в чем, ни бывало и, взглянув на часы, убедился, что он основательно даванул на «массу». Тело и мозг отдохнули, и чувствовался прилив сил. Немного портили настроение свежие шрамы на морде лица и на руках, но в целом, всё не так уж было плохо.
Быстро собравшись, он экипировался в бронезащиту, взял вместо автомата дробовик и отправился на Центральный рынок, которые ему советовали буквально все.
Этот рынок, славился ассортиментом товаров, а кроме того, действительно был Центральным, находясь в центре города на пересечении нескольких районов и невдалеке проходящих мимо него транспортных магистралей.
Заявившись, туда перед обедом, он без проблем зашёл на его территорию, переговорив с троицей вооружённых людей, которые составляли здесь местную охрану из боевой дружины Центра.
С любопытством, осматриваясь по сторонам, он прошёлся по его территории, не увидев ничего интересного для себя и уже жалея, что потратил время впустую, когда увидел, что есть ещё и более охраняемая часть рынка, где нетрудно было догадаться, продавался уже более нужный товар, чем в предыдущей.
Вход туда, надо было оплачивать, но не золотыми пистолями, их достаточно было показать, что они у тебя есть, а патронами, причём любыми, лишь бы они были боевыми, хоть от автомата, хоть от пистолета, хоть от дробовика.
Расплатившись пятёркой охотничьих патронов с дробью, он зашёл в ангароподобное здание, поразившее его внутри своим размахом и развалом товаров лежащих на импровизированных прилавках.
Хотя удивляться было особо не чему, не зря же за это брали, целых пять патронов. Здесь было множество амуниции, оружия, патронов, ножей и прочего «холодняка». Были кованные топоры, секиры и прочие колюще-рубящие орудия труда воинов и бандитов, от произведений искусства, до кухонного топорика, но зато остро отточенного.
Невольно ему вспомнилась фраза, его бывшего преподавателя по ТЭРЦ.
— «Товарищи курсанты, у меня, на таких как вы, есть шашка и не смотрите, что она пластилиновая, зато остро отточенная».
Вот и здесь, глаза разбегались от своеобразия оружия. Но, топор ему был не нужен, свой он потерял, где-то на пути в Саранск, а новый был ни к чему. Оружие и патроны у него были, что к пистолету, что к дробовику с автоматом. Нужно ему было другое, у них не было медикаментов, а защита была всё хуже и ничем ни гарантированная.
Покрутившись по рядам, он нашёл прилавки, где торговали всякими медикаментами, и стал прицениваться к разложенному там товару. Деньги у него были. В резиденции Заточки, они нашли почти сто пистолей и теперь намерены были их с пользой потратив, компенсировав, свои моральные убытки.
Наконец, он остановил свой выбор, на одном из прилавков, где на глаз, ассортимент, был намного богаче, чем на других, а упаковки лекарств и бинтов выглядели свежее.
Так и оказалось. Ему нужны были бинты, перманганат калия, несколько наименований сердечных лекарств. Хирургическая игла и нитки к ней. Обеззараживающие воду таблетки, что-нибудь от поноса и расстройства желудка. Жаропонижающие, антисептические, кровоостанавливающие, как лекарства, так и жгуты, а также самые лучшие восстанавливающие и тонизирующие препараты. Ну и последнее, а может быть и самое важное. Ему был нужен промедол.
Нет, он не был наркоманом, но если в тебя попала пуля и у тебя болевой шок, ты можешь умереть от него. У тебя может остановиться от этого сердце, ты не сможешь бежать с разорванной ногой, что поможет тебе спасти жизнь, а промедол позволял это сделать и он был им необходим в их нелёгких странствиях, хотя он и надеялся, что до этого не дойдёт.
Всё вышеперечисленное нашлось и даже новенькая медицинская и компактная сумка с красным крестом на боку тоже, а за промедол.
Старикан, который торговал медикаментами, запросил аж двадцать пистолей, когда за всё остальное, он отдал всего лишь пять. Скрипя зубами, Филатов расстался с золотом, жизнь, всё равно была дороже.
Погрузив, всё в медицинскую сумку, а промедол в отдельную жестяную коробку, он положил всё в армейский рюкзак и направился на выход, провожаемый безмолвными взглядами охраны.
Выйдя из закрытой части рынка, он прошёлся по рядам дешёвой бестолковщины и просроченных продуктов и направился на выход из рынка, где его уже ждали, характерные ребята.
— Э, слышь, крутой, — сказал, один из пятёрки поджидавших его непонятных личностей. Ты товара много купил, надо отдать десятину, уважаемый людям. Отдавай либо деньгами, либо товаром, мы всё берём — и он весело осклабился, довольный собою.
— Его поддержал, какой-то старый «обсос», входящий в его команду.
— Да, да уважаемый, — Ленин, завещал делиться.
— Слышьте, вы … задушив в себе хрип ярости Филатов — уважаемые. По какому праву, вы требуете с меня мифическую десятину. Вы, что церковь или представители монарха. Так, его, ещё в 1917 году скинули престола.
— А, дедушка Ленин, — продолжил он.
— Давно уже лежит в мавзолее, в виде мумии. Хотя может его и эта эпидемия оживила и он сейчас ходит и смотрит, что твориться вокруг и как от его имени отжимают десятину.
— Это не по понятиям пацаны. Могу, лишь из уважения к вам, дать пяток патронов к дробовику и расстанемся полюбовно, чтоб не встретиться больше никогда — и он выжидательно посмотрел на них.
Те видимо растерялись, пока, самый толстый из них, увешанный патронташем с патронами к охотничьему ружью не вышел вперёд и не пропищал, неожиданно высоким голосом: — Деньги гони урод, мы видели, они у тебя есть.
Филатов не знал, что послужило толчком к дальнейшим его действиям, то ли разочарование в людях, то ли горечь потерь, то ли моральная усталость, но он вытащил из ножен свою саблю и одним движением отхватил голову толстому.
Обезглавленное тело постояло пару секунд и завалилось вперёд, брызнувшая кровь из артерий забрызгала лица, стоявших рядом подельников, а Филатов, потрясая саблей, и подняв голову к небу, зарычал: — «УБЬЮ!»
Все четверо, бросились в разные стороны, даже не попытавшись дать бой и бежали сломя голову, страшась оглянуться назад, пока не скрылись за близлежащими домами.
А Филатов, успокоившись, быстро пошёл домой, вложив саблю в ножны. Крепко стиснув руками свой дробовик, и ненавязчиво держа его в полной боевой готовности. Но больше, на него никто не напал и, убыстрив шаги, он скрылся за поворотом, где, уже не скрываясь, лёгкой рысцой рванул в сторону приютившего его района.
Добрался он благополучно, решив искать машину, уже завтра и на другом рынке, который находился на выезде из Пензы и назывался Арбековский. Его держали выходцы из кавказских республик, которых вирус также посетил, разделив, на выживших и мутировавших, но, не изменив саму их природу.
По отзывам собранным на рынке, они делали из любой машины — мини-броневик, обшивая его листами железа, как хотел заказчик и могли, найти любую из нужных клиенту машин, но в силу их природы с ними нужно было держать ухо востро, впрочем, как и со всеми остальными.
Эти хотя бы не скрывали, что уважают только силу и сильного человека, что сейчас поневоле Филатов ценил. Забравшись свою квартиру, она начал готовиться к походу на рынок, учтя случай на Центральном рынке, после чего, крайне утомлённый заснул, и ему ничего не снилось.
