Восемь секунд удачи - Каменистый Артем (книга регистрации TXT) 📗
Понаблюдав за зараженными, Читер решил, что хрен с ними, пускай они так там и гуляют. От интересующего его места до них метров пятьсот, для мертвяков это огромная дистанция.
И не только для них. Вон элитник не засек Читера с несопоставимо меньшего расстояния. А ведь у таких тварей чутье невероятное. Даже Система сочла, что приличную роль в победе сыграла скрытность, выделив на нее всего-то в два раза меньше очков прогресса, чем на всепожирающую меткость.
Да там даже на ловкость приятная цифра капнула. А вот с удачей непонятно получилось. Говорят, она плохо качается, почти никак, а тут сразу сто девять единиц заработал. Откуда столько? Система сочла, что ему чересчур повезло? С этим трудно поспорить, но математика непостижимая, ведь все только и делают, что жалуются на непреодолимые трудности с качем этой характеристики. Надо будет по возвращении в стаб поискать расширенную информацию о теории распределения зарабатываемого опыта, в брошюрке для новичков она подается скудно и обрывочно.
Ладно, пора делом заниматься. Спешка здесь вредна, но и, сидя на месте, ничего хорошего не высидишь. Глядишь, и правда сильные твари появятся или вернется удравший пикап, да не в одиночку, а с подкреплением.
Сотню метров преодолевал пять минут: от забора к забору, от куста к кусту. И головой вертел без остановки. Главным образом нервировало поведение мертвой твари — она вроде как свалилась в агонии, вот только агония подозрительно затянулась. То есть нижние конечности монстра продолжали подергиваться. Движения эти почти затухли, напоминая скорее крупную дрожь, но разглядеть их не составляет труда.
Последние шаги чуть ли не ползти пришлось. Страшновато приближаться к дохлой туше, которая вообще-то с виду не совсем мертва. А там, резко протянув руку под костяной капюшон, нащупал на удивление широкую дыру, обезобразившую споровый мешок, просунул туда пару пальцев и закрутил ими во все стороны, чувствуя, как поддается, наматываясь, мягкое содержимое.
Тело твари чуть дернулось, слегка подогнулись ноги, из кривой пасти вырвался протяжный вздох, заставив зашевелиться волосы на голове Читера.
А затем все — зараженный наконец угомонился.
Вначале в дело пошел нож, взрезающий оболочку по вогнутой линии, затем полиэтиленовый пакет, в который без разбора сгребалось содержимое. Лишь убедившись, что внутри ничего не осталось, Читер с сожалением оставил павшего монстра в покое.
И что теперь? Больше всего хотелось убежать отсюда подальше, забиться в укромный уголок и внимательно изучить добычу. Но жадность в оба уха орала, что добыча-то неполноценная. Вон автомат лежит, пусть смятый, зато с патронами в магазине, а вон граната валяется. Буйствующий монстр немало добра перекалечил, у мертвяков так заведено, чтобы иммунным труднее жилось, но и до конца с материальными ценностями не расправился, здесь все еще есть чем поживиться.
Поэтому следующие сорок минут пришлось посвятить обыску поля боя. Почему так много? Да все из-за проделок элитника, очень уж сильно он разнес грузовик, немало полезных в хозяйстве вещей оказались присыпанными обломками. И говоря про обломки, подразумевается не только легковесный хлам, а и стальные листы, весящие столько, что без подручных инструментов их с места не сдвинуть.
Удалось отыскать целый автомат, два пистолета, обрезанный по самый магазин помповый дробовик и тяжелое мачете, на котором было установлено усовершенствование: удар этим оружием с вероятностью пять процентов мог вызвать у противника кратковременный судорожный спазм мускулатуры конечностей. Читеру это оружие, несмотря на магическое дополнение, не понравилось — не под его руку. Но он по аналогии с проданным за хорошую цену топором предполагал, что торговец заплатит неплохо.
Плюс гранаты и различные патроны, плюс легкий бронежилет, совершенно целый, плюс несколько фляг с живчиком, плюс немного споранов, найденных в разгрузочных поясах и карманах раскиданной компактно одежды.
Понятно, почему компактно…
А вот теперь можно и сваливать. Все, что можно было выжать из этой ситуации, Читер выжал. Если где-то, надежно зарывшись в обломки, мастерски скрываются полезные предметы, пускай достанутся кому-нибудь другому или никому.
Он и так слишком много получил, сейчас главная задача — не поиск новых ценностей.
Сейчас надо сберечь уже найденные.
Сто пять споранов.
Сто пять, мать его, споранов!
В ладони столько не поместится, даже если ты боксер-супертяж с разбитыми в лепешку кулаками и вытекающими из ушей мозгами.
Сто пять споранов из одного зараженного. Нет, Читер внимательно изучил таблички трофеев в методичке для новичков и представлял порядок цифр. Но одно дело, когда ты видишь их на бумаге, напечатанные мелким шрифтом, и совсем другое, когда выпутал из черноты паутины, пощупал каждый, сложил в одну кучку на лист лопуха и смотришь на нее выпученными глазами мышонка, который пытается родить гору.
Это очень и очень прилично. В голове непроизвольно завертелись мысли, посвященные целенаправленной охоте на элитников. Да, это риск, это чертовский риск, не поспоришь, но зато призы…
Сколько нужно прикончить бегунов, чтобы собрать сто пять споранов? Семьдесят, восемьдесят? Сто? Сто пятьдесят? По личному опыту выходит, что-то среднее между последними двумя цифрами. И надо учесть, что такая охота отнимет прорву времени и часть добычи придется потратить на поддержание собственного спорового баланса в этот период.
А если тебя покалечат, что весьма вероятно, расход живчика резко увеличится.
Один-единственный выстрел в тварь восемьдесят четвертого уровня, и дело сделано. Конечно, если вспомнить цены у торговца, не такая уж и фантастически огромная добыча получается, но надо учесть, что этим она не исчерпывается.
Ведь есть еще кое-что, в сравнении с чем сто пять споранов — сущие слезы.
Тридцать желтых горошин, одиннадцать белых и три золотые. В одной ладони помещаются, и даже последние выглядят вопреки названию невзрачно дешево, будто комочки желтоватого сахара. Но о цене так не скажешь. От стаба к стабу она может варьироваться, но по личному опыту и примерам из методички выходило, что в среднем за желтую можно выручить одиннадцать споранов, за белую сорок, а за золотую целых сто двадцать.
Итого, содержимое одной ладони теоретически можно обменять почти на тысячу сто споранов.
Цифра даже для хорошо прокачанного иммунного весьма приличная.
А для новичка — невозможно невероятная.
Но и это еще не все.
Далеко не все.
Две черных звезды, одна белая и одна золотая. Первые идут по двадцать пять споранов, вторые по сто сорок, третьи по двести. Итого восемьсот девяносто.
Четыре простые нитки янтаря стоимостью по сто пятьдесят и одна узелковая, тянущая на все восемьсот, в сумме дают еще тысячу четыреста споранов, а одна-единственная черная жемчужина добавляет целых две с половиной тысячи!
А дальше остаются мелочи: двенадцать зерен по половинке спорана и четыре ореха, каждый по спорану за штуку. Грамм триста паутины добавляют еще споран.
Таким образом, израсходовав всего лишь один патрон, Читер обзавелся добычей, которая оценивалась в шесть тысяч одиннадцать споранов. Плюс добытое на поле боя и в тайнике оружие можно продать, плюс патроны, плюс сорок девять споранов, одна желтая горошина, грамм восемьсот паутины, один орех и десять зерен из предыдущей добычи, что добавляет еще шестьдесят восемь. До сих пор самое дорогое, что доводилось держать в руках, это винтовка, за которую в сумме отвалил двести девяносто. Но теперь с таким-то богатством она казалась смехотворно дешевым пугачом.
Надо срочно обзавестись чем-нибудь получше.
Много чего надо. Первым делом — правильно распорядиться добычей. Ведь почему некоторые трофеи ценятся настолько высоко? Причина проста — с их помощью можно усиливать себя. Некоторые из предметов, добываемые из монстров, способны в какой-то мере заменить кач или поднять то, что при помощи кача поднять трудно.
