Горец. Кровь и почва (СИ) - Старицкий Дмитрий (список книг txt) 📗
Но до дома пришлось проведать еще завод, который от находников сам отбился. Все же пулемёты с автоматами делаем - не абы что.
И гвардейский арсенал. Этот тоже остался цел, несмотря на малочисленную охрану. К складам с оружием бандитов не допустили. А там и конные егеря с той стороны реки подоспели.
Плохо сработала только столичная полиция. Разбежалась. А полицмейстер вообще всё время смуты в подвале просидел - ховался сам и семью спасал. А на службу забил.
Дома, в атриуме у колодца лежал уже слегка пованивающий труп Зверзза. Сурово растерзанный. Штыками добивали старого увечного фельдфебеля.
На чердаке, у пулемета, обнаружился труп одного из его пасынков. Убит на боевом посту. Пулей в лоб. Но до него погромщики вроде как не добрались, иначе исправный пулемет так бы не оставили на месте, с собой бы забрали. Не нашли они хитрой лестницы на чердак.
Всё в доме перевернуто вверх дном. Ни одной ценной вещи не осталось. И на удивление целехонький винный погреб.
От живности на хоздворе только пух и перья.
Конюшня и стойла пустые.
Собака застрелена.
У соседей то же самое. В живых только те, кто ходил на гусиную охоту и не был дома во время беспорядков.
Довольно быстро нарисовался взвод конных егерей соседнего полка с вопросом: кто тут шарится по домам обывателей? От них и узнали, что произошло в городе.
Это даже не революция, а чёрте что. На нашем конце орудовали пленные из республики с лозунгами Лиги социальной справедливости, которые все можно вместить в ёмкое ленинское: ''грабь награбленное''. Вместе с ними орудовали и бывшие наши - имперские - воины, которые побывали в республиканском плену. Толпы. Но разбежались резво, когда по ним начали стрелять. Вооружены они были плохо. В основном разным холодняком.
- Герцог убит. Его старший внук тоже. Младшего внука не нашли. - Сообщил мне баннерет егерей. - Теперь вы тут главный, ваше сиятельство.
- Точно? - недоверчиво переспросил я. - Вы их трупы видели?
- Точно, ваше сиятельство. Сам их хоронил в загородной резиденции. Она первой подверглась нападению. А там всего охраны-то по традиции три взвода дворцовых гренадёр. Все полегли. И это... пацанчик ваш, его мачеха и новорожденная девочка у нас в казармах. Мы не успели. Простите нас. Сначала самим надо было отбиться.
- Кто? Какой пацанчик?
- Вдова вашего управляющего с дочкой и ее пасынок. Они к нам в казармы прискакали за помощью.
- А жена моя и сын?
- Пацанчик этот ваш сказал, что их тут не было - отдыхать уехали.
Слава ушедшим богам. Если все как обговаривалось, то они у дяди Оле. А в казармах второй приёмыш Звезза спасал его жену и дочь.
- Куда бандиты с города ушли?
- В разные стороны. Но большинство обратно на запад. Говорят, что они собрались сжечь нефтяные вышки.
А вот это - подумал я - уже ниточка к тому, чтобы понять: кому всё это выгодно было.
Оставив командира полка конных егерей за коменданта города с чрезвычайными полномочиями, выехал в герцогское предместье. Бормоча под нос, что местные офицеры все инструкций сверху ждут, а самостоятельно мышей ловить разучились.
И да... полицмейстера столичного расстрелял за бездеятельность. Публично. Чтобы другим неповадно было.
Места последнего успокоения Ремидия и малолетнего маркграфа нашлись рядом с могилой Ивана Цвета. Пока только земляные холмики.
Постоял, рассыпав по этим холмикам земли зёрна злаков, погрустил. Но время не ждало. Некогда страдать, тем более что я опять должен кровавую тризну врагам.
Дворец, естественно, был разграблен. Но по мелочи. Крупные вещи и мебель осталась на местах. Правда, не всегда комплектно и целиком. Картины варварски порезали.
Получив в руки герцогскую печать, чудом сохранившуюся в кабинете Ремидия, первым делом я произвел Щолича в капитаны рецкой гвардии за защиту Калуги. Подписал указ как регент Реции и исполняющий обязанности электора при малолетнем герцоге. Теперь он уже и маркграф Рецкий, и граф Риестфорт одновременно.
Больше всего, кроме людей, было жаль поломанного и вытоптанного герцогского сада. Бедный Иван Цвет, положивший на этот сад всю жизнь, думающий, что он останется памятником ему в потомстве. Добро еще, что могилу пришлого ботаника не тронули. Хотя флигель его основательно загадили и все бумаги сожгли. Весь архив.
Доклад императору о произошедшем событии и кадровых изменениях отправили самолётом. Впрочем, и по телеграфу кратко продублировал.
В ответной телеграмме Бисер выразил мне свои соболезнования и утвердил меня в должности герцогского регента.
Разогнал разведгруппы искать юного герцога по городу и окрестностям столицы. И патрули конных егерей по дальним весям искать бандитов.
Кстати, и воздушной разведкой не побрезговал, несмотря на то, что в Калуге осталось всего два самолёта. Остальные по плану трассу авиапочты в Химери прокладывали, вели поиск удобных аэродромов. Беспорядки беспорядками, а основной работой мой наземный генерал не манкировал.
Отозвал с линии фронта отдельную рецкую кавалерийскую бригаду. И еще один полк конных егерей с востока герцогства. Но когда они тут будут?
Бандитов надо давить. Жестоко давить. Чем раньше, тем лучше.
Завод ''Гочкиз'' во Втуце заработал в три смены. Кавалерию надо насытить ручными пулемётами. Мобилизационный запас патронов в арсенале сохранился.
Гражданские чиновники опомнились, вышли на службу, и город вернулся к нормальной жизни. Дворники метлами зашаркали. Дальше они тут и без меня управятся, а мне надо найти семью.
На хуторе всё было спокойно и благостно, будто и не было по стране разгула бандитизма.
- Помнишь старую тропу контрабандистов? - спросил я дядю Оле, отозвав в сторонку.
- А чего ее не помнить? Вроде как ещё не состарился, - ехидно прокряхтел он, изображая вежливый смех.
- Уведёшь всех в Риест. Жить будете в имении Тортфорта-младшего. - Для наглядности показал я на мальчика, который с упоением гонялся по двору за пятнистой козой. - Не навсегда. Но пока здесь порядок не наведем, сидите там. Документы все я передал Альте.
А ты? - спросил Оле.
- А я тут вместо герцога пока побуду.
- Ну, ну... Бароны не схарчат?
- Не боись. Я сам ''Кровавый Кобчик'', - заверил я родственничка.
И начались сборы. Никто даже не подумал опротестовывать мои распоряжения. Я тут сеньор на этой горе. Но всё равно сорвался, стал бестолково подгонять народ, распоряжаться невпопад. Тут денщик мой Ягр процитировал рецкую народную мудрость, чем меня немного успокоил.
- Вьючные стирхи медлительны, командир, но погонщик терпелив.
Оле стоял на крыльце дома и, что-то пережевывая губами, пересчитывал пальцы.
- Как так: всё бросить в одночасье. Не понимаю. - Бормотал он.
- Оле, - я постарался быть спокойным. - Жизнь дороже. Остальное всё наживное.
- Оно, конечно, так... Но жалко же.
- Спасать будешь не только себя, но и юного герцога и герцогиню-мать.
- Это ясырку-то твою? Так она не была замужем за герцогом. А прошлый ее господин был только графом.
- Была ясырка да вся вышла. Теперь она госпожа наша.
Оле пожал плечами, типа: как скажешь.
А я подумал, что титул для Альты надо придумывать другой. Не воспримут ее тут как герцогиню-мать, раз этого не утвердил покойный Ремидий. По указу старого герцога Альта только старшая дворцовая дама придворном штате.
- Элику с сыном с нами отправляешь? - спросил Оле.
- А с кем еще? - буркнул в ответ.
- Ну да, ну да... - шмыгнул он носом.
- Хватит причитать. Вьючь стирхов, - перешел я на приказной тон.
С собой я взял на гору два десятка штурмовиков с четырьмя ручными пулемётами. Думаю, достаточно будет. Всё же горными тропами пойдут не по шоссе. Коляску и шарабан на котором мы приехали на гору бросили на хуторе. А лошадей отдали под седла и вьюки.
