Счастливчик (СИ) - Мишин Виктор Сергеевич (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
Гуляли до самого вечера, лишь один раз зашли всем кагалом в пельменную и налопались до отвала пельмешек, черт, а я ведь и забыть о них успел. А, между прочим, это для меня такая пища, что могу есть хоть каждый день. Помню, еще там, частенько с женой ругался. Та все удивлялась, как мне не надоедает есть пельмени каждый день, а я в свою очередь удивлялся, почему нельзя? Съев в пельменной сразу две порции, одну со сметаной, а вторую с маслом, почувствовал себя, наконец, человеком. Был бы в гражданской одежде, вообще забыл о войне.
Москва была великолепна. Прекрасная именно своей историей и архитектурой, отсутствием рекламы, как же хорошо было жить, не слушая отовсюду: «ешьте это, пейте то, стирайте только этим порошком, берите нашу ипотеку, у нас она „всего“ 20 процентов». Может, сдохнете быстрее, всегда додумывал я, слушая всю эту ересь. Ведь живут же люди без рекламы, без поганых советов, и ничего не теряют.
Ладно, реклама, а движение? Можете себе просто представить, что в столице мимо вас в течение часа проедет всего десяток-другой машин? Вот и я глазами хлопал, хотя в принципе-то все это видел и прекрасно понимал, что это другое время. Вот бы сейчас всю нашу компанию на Кутузовский в 2012–2015 годы! Вот бы охренели. Помню, первый раз в Москву приехал, лет пятнадцать мне было, первая мысль была: «Как тут вообще можно ездить???» А ведь люди ездят, или будут ездить, тьфу ты черт, опять весь в думки ушел.
Люди, идущие навстречу, приветливы, улыбаются. Военные отдают честь, мы тоже без конца козыряем. У Петровича-то жена давно привыкшая, а мне, помню, пришлось Светланку наставлять, что нельзя брать мужчину в форме под правую руку. А она все равно частенько забывается и виснет именно на ней. А в Питере, видимо, традиции сильнее, там на это вообще смотрят особо. У флотских так и вовсе мозг закипает от всяких обычаев. Вроде уж давно не царские времена, и Вирены всякие по улицам не ходят, а поди ж ты, порядок такой.
Светланка, как истинная коммунистка, пыталась затащить нас в Мавзолей, хорошо, что сушеного вождя еще не вернули из ссылки в Сибирь. Там где-то отлеживается, увезли, как и в моем времени. Истомин объяснил любимой это, но она еще долго причитала. Пришлось пообещать после войны ее сюда привезти. Чего они от такого зрелища тащатся. Меня вообще с детства напрягал такой мазохизм, смотреть на мертвого человека, какое невыразимое удовольствие. Да символ, но ведь труп же! Никогда не понимал. Да и символ чего? Братоубийственной войны? А я революцию считал именно этим. Какие-то суки забугорные стравили между собой один народ и потешались над этим, грабя и вывозя из страны между делом все, что захотят.
Вечером у Алевтины Игоревны был концерт. У нее в квартире стояло пианино, а моя первая гитара и так всегда хранилась именно здесь. Даже пыли на ней не было, вот какая хозяйка Алевтина. Пели до часа ночи, соседи даже не думали ругаться, хотя всем рано вставать на работу. Просто все соседи были здесь, у нас в квартире. Когда мы закончили концерт, охренели с хозяйкой, как сюда смогло набиться столько людей. Соседи были со всех этажей, все подпевали известные песни и тихо плакали под еще не слышанные. Пел я много и с огромным удовольствием. Сначала боялся, что рука не позволит играть, но ничего, да, боль никуда не делась, но удовольствие заткнуло все болячки, и я просто наслаждался музыкой. После того, как Светланка спела наш домашний хит «Кукушку» Цоя, плакали все, даже мужики вытирали глаза, пряча взгляд. Голос у любимой был очень сильный, правда, на октаву выше, чем мне бы хотелось, но это цепляло еще сильней.
Наутро пришлось оставить всех дома с хозяйкой, а нам с Истоминым отбыть к начальству. Я как последний двоечник забыл сдать рапорт. Когда с утра заявился посыльный от наркома, я аж покраснел от стыда.
– Здравия желаем, товарищ нарком, – хором поприветствовали мы Лаврентия Павловича в его кабинете.
– Ой, да хватит кричать-то! Новиков, у тебя что, головокружение от успехов? – Я аж голову в плечи вжал. Во блин, где я накосячил-то, кроме того, что забыл рапорт сдать, вроде ничего дурного не совершал?
– Никак нет, товарищ нарком, я полностью здоров. – Видя, как на мою реакцию Берия улыбнулся, я несколько успокоился.
– Ну не совсем здоров, как же ты с ранением в руку, да еще, как мне доложили, серьезным ранением, на гитаре-то играл?
– Раны искусству не помеха, Лаврентий Павлович. Я ведь этой же рукой и отчет написал, кстати, это как раз было сложнее.
– Да, устроили вы вчера концерт. У нас бдительные граждане даже милицию вызывали.
– Какую милицию? – вместе с Истоминым спросили мы. – К нам никто не приходил.
– Да приходили, только увидели, что происходит, да у вас там же и остались. Совсем вы бдительность потеряли, трех сотрудников в форме не увидели, ай-ай-ай! Наказывать надо вас за потерю бдительности, да еще в военное время.
Берия откровенно куражился, а мы стояли как те три тополя, только вдвоем.
– Хорошо товарищи офицеры, можете идти. Выздоравливайте, война, к сожалению, еще не закончилась.
Мы попрощались с наркомом и ушли, недалеко, квартира Алевтины Игоревны тут рядом.
Горы, горы и леса, и никаких патрулей. Проходной двор какой-то. Споткнувшись о какой-то валун, я чертыхнулся. Начало апреля выдалось насыщенным. Меня вызвали в Москву и поставили задачу. Какую, а простую, сберечь голову бесноватого Адольфа. Ага, вот и я охренел от услышанного.
Группу выкинули из самолета над горным хребтом. Только там можно надеяться на незаметность. Вот по горам и продвигаемся вглубь страны, к одному из великолепных озер. Никто не пострадал при жесткой посадке. Да уж, камни это не наша мягкая земелька. Ладно хоть на рассвете видимость позволила разглядеть ровное и открытое место. А так елок тут хватает. И камней. Тьфу ты, блин, такое впечатление, что здесь когда-то бомбардировка шла, тщательная. Настолько каменистая поверхность, ужас.
Получив неделю назад документы разведки, я только хмыкнул. Судоплатовские в очередной раз показали высший пилотаж. В Швейцарии состоится встреча немецкого генералитета с представителями наших союзников. Проще говоря, три высокопоставленных фрица должны обсудить с двумя англичанами и одним америкосом, как им грохнуть фюрера и взять власть в Рейхе. Англичане обеспокоены нашим продвижением по Европе, понимают, суки, что не успевают. От Германии им уже точно ничего не достанется, а повезет, так и все остальное освободим. Вон и Румыния уже наша, и Польша почти вся. Вот они и решили воплотить свои мечты, скинуть Гитлера, заключить договор и ударить по нам всем вместе. Ну, это немцы должны будут воевать, а союзнички будут им поставлять технику и оружие. Вконец оборзели, почему-бы не шлепнуть пару-тройку воротил, что крутят всем в США и Англии? Озвучил мысль и получил ответ:
– Не время. Так подставляться нам нет никакой нужды.
Вот и пробираемся в страну сыров, для того, чтобы помочь фюреру. Блин, даже звучит противно. Обезглавив верхушку заговорщиков, мы спровоцируем чистку рядов в Рейхе. Судоплатов не зря хлеб ест, документы фюреру будут подброшены такие, что по-другому тот не поступит.
Встреча «друзей» произойдет на вилле у озера, красивейшие места. Правда, вот нам топать туда далековато, и всю дорогу по горам. Работать предположительно будем тихими винтовками, так как встречаются эти заговорщики без всякого стеснения и с минимумом охраны, думают, забрались далеко, и никто ни о чем не знает, три раза ха. Вот прибудем на место – увидим. На всякий случай Хан тащит ВСК, если не получится подойти на четыреста-пятьсот метров, будет работать один и сразу по всем, как? А сам еще не знаю. Из того, что я вижу сейчас, а это горы, не думаю, что у нас будет возможность стрелять издалека. Только если через все озеро, но там такие поправки нужны, что попасть даже третьим выстрелом будет чудо. Надеюсь превратить проблему гор в наше преимущество. Ведь стрелять близко и сверху вниз проще, чем издалека и над водой. Судя по фотографиям, что нам дали, вилла стоит на берегу озера у подножья горного хребта. Весь склон – это хвойный лес, нам не привыкать. Немцам его перекрыть сложно, а для нас хорошо, есть где «потеряться».
