Под покровом тайны (СИ) - "Робинзон" (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений txt) 📗
Вздрогнув от шума, она с грохотом рассыпала поленья.
С кряхтением, встав на ноги, она неодобрительно уставилась на меня.
-Так ведь и знала, - сказала бабуля и в сердцах начала матерно ругаться. - Ох, Варька, надо же тебе было такую невезуху выродить, - сообщила она маме. - Всю ведь жизню вам и себе поломала. Ну, Ленка, ежели бы знала о твоих художествах, всю бы задницу тебе исполосовала.
Мама, между тем, стояла, не говоря ни слова. Для нее мое внезапное появление и переход к бабушке стал полным шоком.
Видимо до бабули это дошло, потому, что она прекратила кричать, и повела, послушно зашагавшую за ней маму, к кровати. Уложила ее на перину, накрыла одеялом, после чего дала выпить настойки, остро пахнувшей валерьянкой. Затем положила руку на лоб.
Я почувствовала знакомый выплеск силы, и мама тут же заснула.
Бабушка встала и с грозным видом нависла надо мной.
-А теперь, давай правнучка, рассказывай, чего еще натворила, что мать пришлось с собой забирать. - сердито буркнула она.
Я быстро сообщила все, что произошло за сегодняшний короткий зимний день. Бабушка слушала меня, неодобрительно качая головой.
-Ну, и дуреха ты выросла, вроде девка взрослая, а ума совсем нет. Зачем ты к этим чекистам полезла. Ну, подержали бы они Варьку день или два, да отпустили.
А теперь все, дорогая, показала ты себя во всей красе. Нету вам теперь обратного ходу, да мне придется на старости лет в Заповедье переселяться. Тьфу на тебя кошка драная, безалаберная! - ругнулась она под конец и отвесила мне звонкий подзатыльник.
Я только сердито засопела, но ничего не сказала. А что можно было говорить? Виновата я кругом. От грустных мыслей на глазах снова начали появляться слезы. После того, как я всхлипнула, бабушка грозно сказала.
-Перестань реветь сейчас же. Лучше давай размыслим, что делать теперь будем. Я надеюсь, время у нас еще есть. Снег валил почти неделю, не переставая, дороги не чищены, так, что доберутся сюда к нам нескоро. Да и твой следователь понятия не имеет, куда вы с маткой подались. Хотя меня в первую очередь проверят. -Вздохнула она.
Мы просидели с ней почти до часу ночи, обдумывая, как поступить. Электричество отключили в одиннадцать часов, поэтому пришлось раздуть самовар. Чаю мы выпили без меры и наговорились вдоволь. Но без мамы это все было несерьезно. Вряд ли она захочет перебраться вместе с нами в Заповедье. Так ни о чем не договорившись, мы легли спать.
Утром я проснулась от разговора. За перегородкой, на кухне тихо шептались бабушка с мамой.
Подслушивать мне не хотелось, поэтому я встала, надела войлочные чуни на босу ногу и пошлепала к ним.
На кухне горел свет, видимо было уже утро. Дизель в деревне включали в пять часов. Однако за окошком все еще оставалась непроглядная темень. И только лай собак напоминал, что за бревенчатыми стенами дома есть другая жизнь.
Бабушка сидела в сорочке, ее толстая коса была развита, седые волосы лежали тяжелым шлейфом на спине и плечах, в этот момент она сильней чем когда-либо напоминала бабу-ягу.
Мама была намного миниатюрней и сейчас больше походила на испуганную девочку перед строгим учителем, чем уважаемого работника молококомбината. Было заметно, что она недавно плакала, на щеках у нее выступили красные пятна.
Мне стало ее жалко-жалко, и не сдержав порыв, я обняла ее за плечи и прижалась щекой к ее щеке.
Она прижала мои ладони к груди и прошептала:
-Бедная моя девочка.
От этих слов я тоже начала нюнить, бабушка молча, с видимым неодобрением,
разглядывала нас. Молчать ей надоело быстро, и она рявкнула:
-Хватит ныть, давай Варька думай, что делать будем.
Мама поглядела на меня и неуверенно произнесла:
-Куда же мы спрячемся? Лене школу надо заканчивать.
-Нет! Вы только поглядите,- воскликнула бабуля. - я ей про Фому, она мне про Ерёму. Я в дверь, она в окно. Варька, я тебе битый час объясняю, Ленка твоя в школу не пойдет. Заберут ее на опыты, а заодно и нас с тобой. Всю жизнь придется взаперти провести.
-Ладно, бабушка,- ответила мама. - Поняла я все, поверить только в это до сих пор не могу. Долгие годы рассказы твои за побасенки держала. А оказалось, что моя дочка единственная, оборотнем стала.
Она выжидательно посмотрела на меня. Я вздохнула и начала говорить. Рассказ занял немало времени, но мама слушала внимательно, не говоря ни слова. Зато бабуля, которой все это было уже известно, развила бурную деятельность. Он выгребла из шкафа и комода белье и одежду, пропахшую нафталином и начала связывать их в тюки. Увлеченные беседой, мы не сразу обратили на это внимание.
-Бабушка, что ты делаешь? - спросила я, когда та принялась снимать занавески с окон.
-Что-что,- ворчливо отозвалась бабуля. - что думаете, я всяким голодранцам имущество свое оставлю. Все с собой заберем, могла бы, и избу в Заповедье перенесла. Ну, что, как чувырлы уставились! Хватить воду в ступе толочь, давайте помогать начинайте. Все едино, теперь отсюдова убираться придется. Так лучше раньше, чем позже.
Мы с мамой переглянулись и начали помогать бабушке, собирать вещи.
Вскоре всю середину комнаты заняли большие тюки одежды, посуды и прочего скарба.
-Ну, чего встала,- сообщила мне бабуля. - Открывай дверь в Заповедье, да не в избушку, - быстро добавила она. - Открывай к свекрухе своей будущей.
При этих словах мама кинула на меня удивленный взгляд, а я недоуменно пожала плечами, намекая, что бабушка преувеличивает.
Однако, когда перед нами открылось высокое окно, ведущее в холодную часть дома Милицы Ивановны, мама вздрогнула и начала падать в обморок.
Бабушка, легко удержала ее на весу и легонько похлопала по щекам. Пока мама приходила в себя, распахнулась дверь, ведущая в комнату, и оттуда с топором в руках выскочил Тим.
При виде нас топор выпал у него из рук. Он стоял и удивленно разглядывал нашу компанию. Через мгновение за ним появилась Милица Ивановна. Она с не меньшим удивлением смотрела на нас, пока бабушка не раскрыла рот и не скомандовала:
-Чего уставились, живо ноги в руки, помогайте вещи переносить! Потом все расскажу.
Как ни странно, все бабушкины вещи мы перетащили довольно быстро. В первый раз я держала так долго открытый портал. Вначале казалось, что я могу делать это сколько хочу. Однако после пары часов, края окна, соединявшего наши миры, стали дрожать и размываться. А внутри появилась тянущая боль, начинающаяся где-то в солнечном сплетении. Поэтому, когда бабушка в очередной раз ринулась в проем, чтобы притащить что-то еще, я схватила ее за руку и призналась, что больше не могу держать переход. Она кивнула, и я с наслаждением расслабилась. Края окна мгновенно сомкнулись и оно, сверкнув легкой вспышкой, исчезло.
Наступило неловкое молчание, прерванное словами Милицы Ивановны
-Ну, что же гости нежданные, проходите в избу, угостим, чем богаты.
-Мы тоже не с пустыми руками явились,- сказала бабушка и, взяв тяжелый тючок, прошла в открытую дверь.
В жилой комнате было тепло от натопленной печи. Пахло щами. На лавке рядком сидели четверо детишек и испуганными глазами смотрели на нас.
Когда один мальчишка начал перекидываться у нас на глазах в рысенка, маме опять стало плохо.
Бабушка усадила ее за стол и раздраженно произнесла:
-Варька, ну, сколько можно! Ведь сто раз уже сказано про оборотней, привыкай, может, всю жизнь теперь здесь придется провести.
Она водрузила тючок на стол и, развязав, начала оттуда выкладывать пироги, потом несколько пачек чая, и две банки сгущенного молока. Завалив снедью пол стола, она последней поставила на стол бутылку Столичной.
-Ну, чего хозяева стоите у дверей,- сказала она. - Давайте, сядем за стол, обрисую я всю картину, чего это мы к вам средь зимы всем табором явились.
