Темное время суток (СИ) - Бадевский Ян (бесплатная библиотека электронных книг txt, fb2) 📗
Валик вложил «кольт» в кобуру на бедре.
— Мы должны держаться вместе.
— Никто не спорит, — согласился Ефимыч. — Но и действовать надо с умом. Нюхач — легкая мишень. Если его убьют, мы не сможем продолжать охоту.
За окном бесновался электрический кошмар.
— Они правы, — вступил в разговор Друмкх. — Только я могу выследить Полину.
Валик сдался.
— Хорошо. Только… осторожнее там.
Возвращаясь в родной срез, Никита сталкивался с одиночеством. Между ним и Полиной что-то возникло — бессмысленно это отрицать. Вот только Ржавчина отпустила своих героев, а Нортбург встретил их осенней слякотью и пронизывающими ветрами.
Рамон вернулся в срез с Валиком и Хроном. Последний, оказывается, жил в одном из городов-спутников, так что ему нужно было успеть на вечернюю электричку. Попрощавшись с коллегой, Валик и Никита двинулись к ближайшей станции метро.
Дождя не было, но под ногами хлюпали лужи, а с деревьев слетали последние листья. Парк озарился светом литых чугунных фонарей. Рамону нравились эти шары. Есть вещи, устоявшие под напором времени. Вещи, напоминающие о беззаботном советском детстве.
— Домой? — устало спросил Валик.
Никита пожал плечами.
— Рюкзак надо сбросить. Потом сбегаю в магазин, куплю чего-нибудь пожрать.
— Дельная мысль, — одобрил ведун.
— А ты?
— Такой же план.
Оба рассмеялись.
Валик работал снабженцем на Ржавчине — его прикрепили к бригаде ведунов, занимавшихся поставками боеприпасов, провизии и медикаментов. Лечить укушенного оборотнем солдата смысла нет, но матерая нежить использовала холодное оружие. Преимущественно, мечи, топоры и кастеты. Раны, оставленные такими игрушками, выглядели жутко.
За полгода, проведенных на Ржавчине, Никита сдружился с интеллигентным проводником.
— А что, — неожиданно для себя предложил Рамон. — Не ударить ли нам по пиву?
Валик ошарашенно уставился на приятеля.
— Ты серьезно?
— Вполне.
— Охотники не пьют с ведунами.
— Это запрещено?
— Нет. Просто традиция.
Никита махнул рукой.
— Забей. Согласен?
Поколебавшись, Валик кивнул.
— Тогда созвонимся через пару часов.
Они обменялись телефонами.
Сумерки быстро сгустились над городом. Поднялся порывистый ветер, разогнавший тучи. Сквозь изодранное сизое покрывало проступили звезды. А еще — луна. Огромная, круглая. Словно око неведомого хищника.
Подъезд приготовил неприятный сюрприз.
Домофон.
Рамон не мог сообразить, почему металлические двери не установили сразу. Это ведь норма сейчас. Возможно, дольщики отказались от домофонов по неведомым причинам. Сложно сказать. Теперь Никите придется искать чип, делать его копию, а затем договариваться с хозяином об установке домофона. Впрочем, нужно ли это делать? Гости к нему приходят редко.
Увидев, что в окнах первого этажа горит свет, Рамон позвонил в четвертую квартиру. Ответила пожилая женщина.
— Кто?
— Это ваш сосед сверху. Я из командировки вернулся, а тут домофон. Впустите?
В голосе женщины прозвучало сомнение:
— Точно сосед?
— Точно. Никита.
— Снимаешь?
— Снимаю.
В динамике что-то затрещало. Раздался характерный писк, и дверь размагнитилась.
— Спасибо, — сказал Рамон.
Лифт не работал.
Никита двинулся наверх. Третий этаж подарил новые впечатления. В тусклом свете подъездной лампочки — вычерченный мелом силуэт. Перед массивной дверью, оснащенной сигнализацией и видеокамерой. Старушки-сплетницы уверяли, что за дверью живет криминальный авторитет, имеющий «связи» с мэром Нортбурга. Самим мэром, вы только подумайте.
Перешагнув через условную ногу авторитета, Рамон двинулся дальше. В этих меловых абрисах есть своя философия, решил он. Помни о смерти, и все такое.
Третий сюрприз подстерегал хозяина съемной квартиры в холодильнике. Все, что там находилось, пришлось выбрасывать. Даже курица в морозилке не выдержала длительного расставания. Срок годности стал достаточным аргументом для утилизации.
Запихнув испорченную еду в объемистый пакет, Рамон выдвинулся на площадку. Курица ухнула в мусоропровод. Вместе с просроченными творожками, молоком, докторской колбасой и прочими издержками профессии. Зарекался же все съедать перед рейдами…
Вернувшись в квартиру, Никита распаковал рюкзак, разрядил и убрал в сейф стволы, принял душ. Голову мыть не стал — за продуктами идти. А там ноябрь, холодно.
Торговый центр расположился в пяти минутах ходьбы от дома Никиты. Типичная коробка с яркой вывеской, приличной парковкой и постоянными скидками.
«Копейка».
Таких магазинов пруд пруди. Даже в альтернативных слоях встречаются. Живучая гадость.
Рамон запихнул рюкзак в камеру хранения, взял корзину на колесиках и отправился в шоп-тур. Ржавчина вымотала настолько, что хотелось затариться на неделю вперед. Хотелось сидеть в тишине квартиры, пить пиво и высовываться наружу лишь в исключительных случаях. Например, чтобы посидеть в баре с друзьями. И то — без фанатизма.
Полина осталась на Ржавчине. Опыт у девушки был внушительный, поэтому руководство заплатило ей бешеные деньги за инструкторскую работу. В ближайшие несколько месяцев Полина будет тренировать азиатских солдатушек, учить их расправляться с оборотнями. Плюс — «ограниченный контроль». Иными словами, наблюдение за территориями, которые Бангкок формально отнес к «чистым».
Шоп-тур начался с мясного отдела.
Рамон забросил в корзину несколько палок сыровяленой колбасы, увесистый сверток развесных пельменей, замороженное куриное филе. В рыбном отделе набрал кучу консервов. Набор бесполезной пищи пополнили крупы в пакетиках для варки, набившие оскомину «роллтоны», перловка и спагетти. Сюда же — кетчуп в стеклянной бутылке. Огурцы с помидорами, яблокки, лимоны, зелень, лучок с чесночком. Два десятка яиц. Оливковое масло. Баночка маринованных грибов. Вредные «бреморские» салатики. Нарезной хлеб.
В алкогольном отделе Рамон слегка задержался. Долго раздумывал над ассортиментом, в итоге пришел к тому, что надо основной упор сделать на пиво. Хорошее питерское пиво в стекле. Коньяк дома оставался, а вот вискарь подошел к логическому концу. Нужно восстановить баланс парочкой пузырей «Джека Дэниэлса». Вроде бы все. Продуктовый план выполнен.
Отстояв длинную очередь на кассе, Расмон расплатился пластиковой карточкой и покатил тележку к камерам хранения. Поначалу он опасался хранить деньги в банке и пользоваться пластиком. Все-таки, доход нелегальный. Никаких деклараций, ИП, чеков и прочего. Куратор убедил Никиту в том, что его страхи безосновательны. Попробуй, сказал куратор. Ты же не хочешь однажды вернуться из рейда с какими-нибудь йенами или тугриками, а потом мучиться от голода до утра? Если вернешься в срез поздно вечером, никто тебе обменник не откроет.
Воспользовавшись советом куратора, Рамон открыл рублевый счет и положил туда пятьсот евро. В пересчете. Всесильные налоговики так и не заинтересовались его доходами. Да и чем тут интересоваться? Гроши ведь.
Пригодилась карточка, подумал Рамон, загружая продукты в рюкзак. Спасибо тебе, мудрый куратор.
На улице зазвонил телефон.
Валик.
— Здорово, — сказал Никита.
Рюкзак ощутимо врезался в плечи.
— Закупился? — спросил ведун.
— Только из магазина.
— Я уже дома, — сообщил Валик.
— Где окопаемся?
Секундная заминка.
— В бар не хочется, — признался проводник. — Можем у меня посидеть. Я один живу, так что никто не помешает.
— Хорошо, — согласился Рамон. — Куда ехать?
Валик назвал адрес.
Правила запрещали ходить по улицам во время электрического шторма. Да никто бы туда и не сунулся. Разве что отчаявшийся самоубийца. Но городские власти не могли позволить стихии парализовать коммуникации и пути сообщения. Вот и понастроили в подбрюшье кучу тоннелей, лифтов и переходов — прорезиненных и наглухо изолированных от окружающего мира. Эта транспортная система была оснащена автономным освещением, гоизонтальными вакуумными шахтами и дорожками для велосипедистов. Все здания Иерихона имели обязательные запасные выходы к этой системе. Насколько знал Никита, там даже капсулы скорой помощи курсировали. Ну, и роботы аварийной службы, куда ж без них.
