DOOM: По колено в крови - Хью Дэфид Линн аб (книга регистрации txt) 📗
На десерт у нас ничего не было, поэтому подсластить трапезу мы могли лишь продолжением беседы.
— Помнишь, я подумал о том, что пришельцы используют Деймос, как космический корабль, — сказал я. — Каким это, интересно, образом они могут перемещать такой огромный объект, как марсианская луна?
— Наверное, через какой-нибудь гиперпространственный туннель. Да, Флай, я знаю — ты считаешь, я слишком увлекаюсь научной фантастикой, но…
Что уж тут говорить. По крайней мере, благодаря этому возникла неплохая рабочая гипотеза.
— А вдруг существует возможность прорваться сквозь стены этого туннеля? — спросил я.
— Возможно. Но при этом мы сами можем погибнуть. Мы ведь не знаем, физические законы какого мира царят за пределами этих стен, но даже если они такие же, как у нас, там почти наверняка не будет воздуха.
— Тогда вообще все может быть разрушено — и Деймос, и все, что на нем есть.
— И мы в том числе. Но разве это не расстроит планы вторжения? — На лице Арлин расплылась улыбка, перешедшая в зевок. Скучно ей, конечно же, не было, но веки сами собой смыкались от непомерной усталости.
— Если эти создания могут превратить луну в космический корабль, — попытался я развить свою идею, — представь на минуточку, какие чудовищные создания охраняют сам туннель.
— Если ты имеешь в виду те рожи, которые изображены на стенах, то я не верю в реальность их существования. Но все равно они мне ненавистны… — Голова девушки склонилась чуть вперед, и она засопела. Тихонько так, почти неслышно.
Лифт действительно оказался самым безопасным местом на Деймосе. Я сидел рядом с Арлин и охранял ее сон. Кругом стояла жутковатая тишина, несмотря на едва заметную вибрацию кабины. Через четыре часа я ее разбудил.
— Теперь твоя очередь, — заявила она тоном, не допускающим возражений, протирая глаза, чтобы окончательно проснуться.
— Только не давай мне спать больше трех часов.
— Да спи ты, спи, парень, я тебе приказываю спать, — Арлин зажестикулировала перед моим лицом, что, по всей видимости, должно было оказать на меня гипнотическое воздействие.
Я на самом деле заснул, но не от мистических телодвижений, а потому, что умел засыпать в любых обстоятельствах, если это было необходимо.
Иногда мне удавалось спать без сновидений.
Река человеческой плоти с лицами-островками затронула, по-видимому, те глубины подсознания, в которых скрыты все тайные страхи, опасения и сожаления. Отход ко сну оказался для меня равносильным погружению в эту реку.
Я запутался в длинных липких волокнах, схожих с гигантской паутиной, но в центре ее вместо паука находилось странное лицо, казалось, составленное из отдельных черт сотен и тысяч самых разных людей. Мне не хотелось на него смотреть, но лицо надвигалось и надвигалось на меня и при этом медленно вращалось, как планета вокруг своей оси. Выражение его ежесекундно менялось, потому что состояло из угасавших улыбок, на месте которых возникали и корчились недовольные, угрюмые и унылые мины; рядов глаз, похожих на цепи бессмысленных стеклянных бусин; носов, вздымавшихся как горные кряжи, уходящие за линию горизонта.
Потом этот шар из посиневших человеческих ликов вплотную прижался к моему лицу, и вращение остановилось. Прямо передо мной возникло лицо давно умершего деда, каким я его запомнил — в кепке с длинным козырьком. Беззубый рот открывался и закрывался, губы напряженно двигались, но до меня не доносилось ни звука.
И, тем не менее, я точно знал, что он говорил:
— Не дай им переделать меня, Флинн, малыш мой дорогой… Бога ради, сделай так, чтобы они не смогли всех нас переделать черт знает во что.
Липкие волокна превращались не то в отростки, не то в усики, забивавшие нос и рот, душившие меня… Да, в словах деда заключалась суть происходящего.
Я проснулся в холодном поту. Арлин трясла меня за плечо.
— Флай, что с тобой?
— Спал слишком долго, — выдохнул я.
Усталость осталась почти такой же, как до сна. Поднявшись на ноги, я почувствовал, что меня трясет и шатает. Должно быть, начинался грипп, хотя говорить об этом Арлин мне не хотелось. Я был бессилен что-либо изменить. Я снова нажал кнопку, подключавшую энергию, а потом ту, которая приводила лифт в движение, и мы продолжили спуск в командный пункт.
Просто замечательно, что нам удалось перекусить и немного отдохнуть, потому что, как только дверь лифта распахнулась, мы с места в карьер вступили в новый бой с зомби, бесами, летучими тыквами и привидениями.
Засада была устроена прямо перед лифтом, и пришлось использовать в качестве прикрытия его двери.
К тому времени, когда мы проложили себе путь дальше, все огромное помещение, в» противоположном конце которого располагалась ведущая вверх лестница, было очищено от нечисти. В зале возвышалось шесть колонн, каждая из которых представляла собой отличное укрытие.
Поднявшись по лестнице, мы оказались перед дверью, за которой находилось нечто вроде зимнего сада. Воздух здесь, как в джунглях, был насыщен пыльцой мясистых растений, пустивших пышные побеги там, где некогда располагался компьютерный центр.
Арлин беспрестанно чихала. Меня эта напасть миновала, наверное, потому, что я слишком устал, чтобы набирать полные легкие воздуха, до предела насыщенного цветочной пыльцой.
— Про этот ботанический сад можно с уверенностью сказать только одно, — заметил я, — здешняя флора не имеет ничего общего с механическими устройствами.
Прочистив нос, Арлин добавила:
— И мужчины здесь — мужчины, а женщины — женщины.
Для полного счастья нам недоставало только резвого скакуна и шестизарядного обреза.
Отсутствие монстров явилось достаточно веским основанием для того, чтобы мы приступили к детальному обследованию помещения. Отдышаться можно и позже. Основным видом растений, выращивавшихся в саду, были темные, почти черные, немного маслянистые деревья, которые на нашей родной планете наверняка никогда не росли. Периодически их древесина пускала пузыри, которые с треском лопались, открывая все новые раны на изъязвленной, чудовищно уродливой коре. Я живо представил себе трехглавого Пола Баньяна с руками-ветвями, кончавшимися топорищами, который подрубает ветви этих жутковатых растений.
Пол, а может, это была земля, по которому мы шли, хлюпал под ногами. Присмотревшись повнимательнее, я заметил невероятно длинных и тонких насекомых, отскакивавших в стороны от наших ботинок. В конце концов мы прошли этот питомник до конца, где путь буйной растительности преграждал мрамор такого же рвотно-зеленоватого цвета, каким был выложен пол на складе наверху.
— Глянь-ка вон туда, — Арлин указала на оранжево-красную завесу пламени, отсветы которого полыхали на высоких стенах. Пламя сверкало достаточно далеко от нас, так что поджариться риска не было никакого.
— Ну, это уж такое дурновкусие, что дальше некуда, — разозлился я. — Не хватало только, чтобы из этого адского пламени выскочил лейтенант Вимс в образе красного дьявола.
— С хвостом с заостренным кончиком? — съязвила Арлин.
— У тебя, Сандерс, больное воображение, — буркнул я и добавил уже про себя: «Которое идеально подходит для того, чтобы ходить в разведку».
Мне очень хотелось надеяться, что наше положение совсем не такое безвыходное, как в фантастических романах, где страшные угрозы телепатически передаются в форме самых жутких кошмаров, которые только можно себе представить. Нет, мои кошмары не могли быть настолько банальны!
Арлин отыскала переключатель, открывший потайную комнату, куда мы тут же и направились. Войдя в нее, мы поразились тому, насколько она отличается от всего, что мы видели раньше. Комната была обшита панелями того самого черного, маслянистого, исходившего гнойными пузырями дерева. В самом центре дальней стены был вырезан один единственный барельеф — страшеннейший монстр, более ужасный или более нелепый, чем все, с которыми нам доводилось сталкиваться. Каждый его орган, гротескно преувеличенный до невообразимой степени, казался карикатурным. Самым большим выступом барельефа был пенис, торчавший под углом в сорок пять градусов.
