Режим бога. Восход Красной Звезды (СИ) - Вязовский Алексей (читать книги онлайн регистрации .TXT) 📗

Ставлю стакан, встаю и прислоняюсь лбом к стеклу. Вижу, как рабочие в спецовках в окружении людей в милицейских шинелях спиливают во дворе ветки дубов. После чего аккуратно складывают их в кузов КАМАЗа, припаркованного возле детской площадки.

- Щелоков распорядился - любезно поясняет Романов. - Чтобы снайперы на деревьях не спрятались.

- Это же война! - Наконец, до меня доходит. Если во дворе правительственного дома... По телу пробегает стадо мурашек. Каждое размером со слона.

- И я хочу знать ради чего и ради кого - Григорий Васильевич встает рядом и грозно смотрит на меня - Мы начинаем войну.

Я отхожу от окна и сажусь обратно. Романов остается у окна, мрачно смотрит наружу. Признаться и показать айфон? Ага, и тут же отправиться в комнату с мягкими стенами. Моя мировая популярность не настолько велика, чтобы в газете Правда про меня не написали "...известный певец и композитор... скоропостижно скончался..." и так далее. Но мне нужен Романов. Щелков хорош, но в политических вопросах - легковес. А нужно точка опоры. Косыгин идеально подходит. Увы, через год умрет. Кто еще? Устинов? Нет выходов.

- Озарения - тихонько пробормотал я

- Что? Я не слышу - Романов склоняется надо мной - Говори громче

- У меня бывают озарения - также тихо говорю я - После того случая с маньяком, я лежал в больнице... Там все и началось. Во сне приходят странные видения.

- И какие видения у тебя бывают? - Романов садится за стол, начинает барабанить пальцами. Поглядывает на телефон. Сейчас он вызовет людей в белых халатах.

- Очень разные. Бывают мелодии и слова из песен. Какие-то люди, образы, разговоры. Вот сегодня - я замялся

- Продолжай - я вижу перед собой матерого хищника и у меня сердце в пятки проваливается.

- Сегодня советский суд вынес приговор армянским террористам, взорвавшим в прошлом году московское метро. И мне сегодня приснилось, что... какой-то академик Сахаров пишет письмо Брежневу с требованием приостановки исполнения приговора и нового судебного разбирательства. В конце этого месяца письмо будет опубликовано в диссидентских кругах, а после кажется... попадет на Запад.... Тут я не уверен. Сахаров будет вызван в прокуратуру, где ему предъявят официальное предупреждение об уголовной ответственности за заведомо ложные заявления. КГБ попробует перехватить инициативу, начнет неуклюжую контригру вбросив через своего агента - журналиста под прикрытием Виктора Луи...

- Честно комсомольское! - я прикладываю руку к сердцу - Не знаю кто это!

- Дальше! - в голосе Романова звучит сталь

- Информацию в зарубежные газеты о причастности диссидентов к армянским терактам. Кажется, генерал Цинев таким образом хочет пощупать общественное мнение на Западе. После чего связать нелегальную "Национальную объединённую партию Армении" с Хельсинской группой.

Я очумело хлопаю глазами, показывая окружающим, что сам не понял, что сейчас сказал. Расширившиеся зрачки Романова мне говорят, что информация "дошла". Заработали шестеренки!

- И чем все заканчивается в твоих озарениях история с террористами?

- Их расстреляют - пожимаю плечами я

- Да, нет... - раздраженно дернул щекой Романов - С контригрой

- Глупая идея. Дискредитировать движение диссидентов, а уж тем более их арестовать не получится. Кажется, на Западе будет какой-то скандал, но дальше туман...

- Кто еще знает о твоем... даре? Щелоков, Чурбанов?

- Никто. Очень не хотел попасть в институт Сербского. Да и сейчас не хочу.

Я смотрю прямо в глаза Романова. Отведет или нет?

Не отвел. Я внутри себя тихонько перевел дух. Все-таки актер из меня так себе, могло все кончится Кремлевкой и 6-й спецлабораторией. Теперь же поторгуемся.

Григорий Васильевич тем временем поглаживает трубку телефона.

- Письмо Калугина это твой экспромт? - прямо спрашивает Романов

- Мой - вешаю покаянно голову. В ответ слышу сдавленные ругательства.

- И что теперь прикажешь с тобой делать? - лава Ленинграда оставляет, наконец, телефон в покое и, поднявшись из-за стола, начинает раздраженно ходить по кабинету

Хочется пошутить на тему "понять и простить", но я сдерживаю свой юмористический позыв. Надо дать человеку созреть.

- Я могу быть полезен - осторожно подвожу Романова к правильным мыслям - С Ираном не ошибся, шпионские материалы у Калугина нашли. А еще я могу быть полезен не только стране, но и лично вам.

- И это как же? - усмехается Романов

- Брежнев быстро стареет. Это ясно и без моих озарений. Скоро развернется борьба за его пост. Помимо Андропова, есть и другие "тяжеловесы" в ЦК и Политбюро, которые видят себя в кресле Генсека. Тот же Громыко...

- Ну-ну, продолжай - Григорий Васильевич явно заинтересовался

- Вы - лучшая кандидатура - я бросаюсь в омут с головой - Вы из крестьян, а значит, знаете как и чем живет деревня. Воевали на фронте - понимаете нужды армии, ее задачи. Долго работали на руководящей должности в Ленинграде. Разбираетесь в специфике управленческого аппарата.

- Слова то какие... - мотает головой Романов - "Управленческий аппарат".

- И что же я должен делать, чтобы занять пост Генсека?

- Андропова Щелоков и так без вас "съест". Не завтра, так послезавтра. Рано или поздно. Они давние враги. Думаю, история с Калугиным ему поможет. Вместо Андропова поставят какого-нибудь "чекиста-профессионала" вроде Цвигуна. Я видел генерала один раз перед поездкой в Италию - он мне понравился, хороший специалист, в политику лезть не будет. С группировкой Щелокова вы и так дружите - я кивнул в сторону "глушилки" - С региональными секретарями я думаю у вас отношения ровные. Щербицкий и Кунаев не будут против вашей кандидатуры, обратите внимание на Машерова из Белоруссии. Попробуйте вытащить его в Москву

- Пётр Миронович уже давно ходит в кандидатах членов Политбюро - задумался Романов - И Леонид Ильич его любит...

- Постарайтесь наладить взаимоотношения с Устиновым - я осторожно, чтобы не потревожить мысли Григория Васильевича, хлебнул чаю - Можно, например, позвать его в первые ряды "бессмертного полка" на 9-е мая. Дмитрий Фёдорович ведь тоже воевал. Фронтовое братство

- Косыгин, Суслов, Пельше? - Романов собран, деловит

- С последним проблем не будет. А вот первые два... - я сделал паузу

- Да говори уже! - Григорий Васильевич явно на взводе. Явно чувствует, что решается судьба власти в стране

- А не было их в моих снах. Умрут скоро.

- Даже так?!? - Романов явно ошарашен

- И вот тут Машерову бы заняться экономикой Союза - влезаю со своим советом я

- Ну да, ну да - глава Ленинграда явно далеко мыслями от экономики - А ты можешь вот каждого так... Узнать дату смерти?

- Конечно, нет. Поймите, я не могу этим управлять. Это как откровение. Свыше. Смутное предчувствие. Я просто чувствую, что шах сбежит из Ирана. Видел во сне, как он грузит свою семью в самолет, сам садиться за штурвал... Понимаете?

- Мнда.. Вот тебе и материализм с эмпириокритицизмом - потер виски Романов - Первый раз общаюсь с ясновидящим. Или как правильно тебя называть? Ясноспящим?

25 января 1979, четверг, утро

Аэропорт Шереметьево

За две недели, что прошли с моего возвращения из Италии, аэропорт Шереметьево совершенно не изменился. Пустое серое здание, окруженное сугробами грязного снега. Ко входу прочищены дорожки, которые уже занесены поземкой. Погода в Москве испортилась, ночью поднялась метель. В этот раз я рисковать не стал. Заранее заказал "Волгу" из гаража МВД, обнял на прощание мать и деда, пообещал не посрамить Родину (деду) и чаще звонить (матери), после чего отправился в аэропорт. По дороге слушали с водителем радио Маяк. Шла запись выступления Суслова на какой-то партконференции. Вещал он бодро, клеймил вредную идеологию и предателей: "..."Под влиянием чуждой нам идеологии у некоторой части политически незрелых советских граждан, особенно из числа интеллигенции и молодежи, формируются настроения аполитичности и нигилизма, чем могут пользоваться не только заведомо антисоветские элементы, но также политические болтуны и демагоги, толкая таких людей на политически вредные действия...". И ведь не скажешь, что не прав.