Профессия – смертник - Симонова Мария (читать книги полные txt) 📗
Он продолжал идти вперед, минуя коридоры и залы, заглядывая в служебные отсеки, в то время как вокруг него разыгрывалось уже настоящее трагикомическое действо: роботы сбегались к нему отовсюду и падали перед ним ниц, словно верноподданные перед своим императором, одни упадали на колени, другие замирали, словно парализованные, иных вдруг начинало бешено трясти, некоторые теряли ориентацию и бились в стены, отдельные особи бестолково бегали, изредка паля по собратьям. Они путались, как пьяные, в собственных ногах. Они сталкивались и калечили друг друга, обрезая лазерами конечности. Они горели.
– Хватит прятаться, давайте же, вылезайте, – цедил Степан, оставляя позади ополоумевшие аппараты и натыкаясь на все новые.
И наконец-то они «вылезли». Он только что вышел из очередного зала, когда по обе стороны длинного коридора, где он оказался, выросли черные фигуры, снабженные, как он успел заметить, не одной парой конечностей. Прочих подробностей он разглядеть не успел, потому что в этот момент его пихнули в спину, бросив к противоположной стене, и следом за ним в коридор, хромая, гудя и посверкивая лазерными импульсами, вывалились два «таза». За ними гнался третий, вконец ополоумевший, имевший вид совершеннейшего маньяка. «Тазы» бросились, ковыляя, в разные стороны, маньяк, мгновение поколебавшись, открыл огонь во все стороны из всех своих батарей.
Воздух вспыхнул, прорезанный частоколом рубиновых лучей, и в течение следующих секунд в коридоре творилось нечто неописуемое: «черные» заметались, поливая перекрестным огнем лежащее меж ними пространство, где шныряли, панически отстреливаясь, «тазы». Потом грянулся об пол маньяк с начисто обрезанными ногами и, едко дымясь, еще косил напоследок все, что движется, пучками лазеров.
К сожалению, с террористами редко удается договориться миром – захваты происходят чаще всего с боем. И этот случай не явился исключением: бой состоялся, но таких боев еще не знала история антитеррора. Агент внедрения, не сделавший ни одного выстрела, вообще не имевший при себе оружия, просидел спокойно у стены все то время, пока длилась баталия, и вышел из нее стопроцентным победителем.
Когда последнее сверкание в коридоре сошло на нет, Степан поднялся и, оглядевшись, увидел слева фигуру, одиноко маячившую сквозь дым. Он отделился от стены и направился к ней.
Террорист был на голову выше его и принадлежал, по-видимому, к классу насекомых, о чем свидетельствовали не только наличие у него шести конечностей, но и форма головы с «лицом», слегка напоминавшим морду кузнечика, лишь не зеленого, а черного цвета. Длинное тело, снабженное брюшком, было лишено одежды, лишь перехвачено множеством ремней с различными сумочками и кармашками. При этом верхние его конечности, или, скажем, руки, дружно все вместе (вчетвером) сжимали «резак» того же образца, что Степан получил в свое время от Мрумора. Уставив ствол этого оружия на подходящего Степана, кузнечик все давил и давил на спуск, но безрезультатно – резак либо «сдох», либо раз за разом давал осечку.
– Хватит дурака-то валять! – сказал Степан и без особого усилия отобрал у кузнечика лучевик. А потом с успехом его опробовал, нарисовав на ближайшей двери дымящийся знак Z. Z-най наших!
– Теперь веди меня в центр управления, – велел он кузнечику (мозжоргу?), для убедительности тыкнув его разогретым дулом в пузо.
– С-самоубийца, – прошелестел тот, зашевелив челюстями. Степан выжидательно молчал. Кузнечик покосился на оружие и пошел.
– Это вы самоубийцы, – сказал Степан, следуя за ним на небольшом расстоянии.
– Произош-шедшее было чис-стой с-случай-ностью. Тебе безумно повезло.
– Возможно, – не стал спорить Степан. – Но я не об этой вашей последней драке. Почему вы выбрали для себя эту планету – вот вопрос? Что, других не нашлось?
– Это наш-ша планета, – сказал кузнечик. – Наш-ша родина. Пс-сифы купили ее за бесценок у наш-ших предков, пргибавш-ших на ней от эко-логичес-ской катас-строфы. Потом очис-стили и дали ей новое имя…
Вот почему Мрумор быстренько ушел от темы, когда разговор зашел о «бездомности» мозжоргов. Но что же поделаешь: они, может быть, ни в чем не виноваты, но раз их предки «продали Родину», планета им действительно больше не принадлежит.
– Что продано, то продано, – сказал Степан.
– Но планета пус-стует… Нас ос-сталось очень мало. Меньше чем пс-сифов на этой с-станции. Много меньше. Они могли бы позволить горстке с-скитальцев вернутьс-ся на родину.
– Да не пустят они вас туда, – буркнул Степан.
– Разве им не дорога жизнь с-сотен тысяч с-со-племенников?
– Ну почему же, дорога. Но собственность дороже, – сказал Степан. И, уходя от безнадежной темы, задал мозжоргу один заинтересовавший его вопрос:
– А что, у вашего начальства иначе устроены голосовые связки? – «У насекомых ведь такое бывает, – думал он. – Главные особи имеют порой разительные отличия и даже выглядят по-другому».
– Для вас-с это уже не имеет значения, – ответил мозжорг, нажимая кнопку у большой, расположенной особняком двери, к которой они тем временем подошли.
– Здесь находитс-ся центр, – прошелестев это, он сложил на груди передние руки-ноги и отступил в сторону.
Степан только вздохнул и стал глядеть на то, как дверь начинает отъезжать и вдруг содрогается, проминаясь от могучего удара с той стороны. Уши заложило от грохота, а в просвет вырвался жаркий поток пламени, заставив невольно отшатнуться Степана, а кузнечика – отпрыгнуть, в полном смысле этого слова, хоть задние его конечности и не оправдывали сравнения с ногами маленького зеленого собрата. Когда пламя опало, оставив на полу шрокую проплавленную выемку, Степан сказал:
– Так. Надеюсь, что центр остался в целости.
Мозжорг безмолвствовал, и Степан проскользнул в дверную щель, стараясь не касаться еще горячих краев.
Нет, здесь, к счастью, был еще не сам центр, а только его «прихожая», довольно просторное помещение с почерневшими, оплавленными стенами и с разбросанными повсюду бесформенными черными кусками. Разглядывать, кому принадлежали раньше эти части, у Степана не возникло ни малейшего желания, да и освещение тут было довольно скудным: после взрыва сохранились лишь два хиленьких источника света, горевшие над следующей дверью – вот она уцелела полностью, что было очень жаль.
По полу растеклись липкие лужицы, Степан пару раз наступил в них, не думая о брезгливости, размышляя о другом: «Что у них тут рвануло-то?..» Не вызывало сомнений, что здесь была засада, сидевшая за дверью в ожидании его прибытия, значит, скорее всего у них взорвалось что-то из оружия – какая-нибудь там фузионная граната или, к примеру, плазмозган. Теперь это не имело значения.
За спиной послышался шорох – в щель заглядывал кузнечик. У Степана еще по дороге закралось подозрение, что тот может завести его в места, далекие от «центра» – в какую-нибудь ловушку. Насчет ловушки он действительно не ошибся, но все-таки был уверен, что перед ним именно «центр»: кто мог предвидеть, что после роботов и прочих убойных бригад его, к тому времени покойника, придется еще куда-то вести? Опытный диверсант и сам по идее должен был знать, где на объекте расположен «центр». А уж «центр» – он всегда под охраной: где ж им еще кучковаться, как не в его преддверии?
Выходит, вот он и дошел до заветной двери. А она, как водится у них, у заветных – заперта. Что дальше? «Используем-ка мы лазерник», – подумал Степан, проходя для удобства на середину помещения. Но не успел он поднять ствол, как его сжало со всех сторон, а оружие оказалось притиснутым к животу и оттого совершенно бесполезным.
Не вся, однако, аппаратурка-то прогорела при взрыве – ой, не вся!
Вот и случилось то, чего он больше всего опасался с тех пор, как удрал из-под их «колпака» – его схватили. А точнее – схватило. И держит. И может продержать так сколь угодно долго, потому что против насильственных действий такого плана – не калечащих, лишь обездвиживающих – его «зверь» ничего не имел.
