Вернуться (СИ) - Валин Юрий Павлович (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
— Уши не закрывай, — буркнула Катрин. — Сказать есть что умное?
Протяжно всхлипнул и вдруг бросился на четвереньках к двери. Попытка бегства номер шесть. И тупой, и упрямый. Катрин одним прыжком догнала, пинком под ребра опрокинула. Завизжал, выставляя руки...
Окончательно он перестал быть Доклетианом Кассием де Сильва, магом и цензором-преторианцем после седьмой попытки удрать.
…От последней серии ударов по почкам его все еще тошнило. Катрин пришлось сходить на кухню. Вылила на голову голому окровавленному существу ведро воды. Мужчина вздрагивал, лежа в луже, но рвотные позывы прекратились.
— Ну, есть что сказать?
— Слушаю и выполняю, — неразборчиво прохрипел он.
— Ответ засчитывается, — Катрин и саму подташнивало. — Сел, рожу вытер.
Повинуется, хотя и с трудом. Да, личико наше классическое сейчас узнать трудновато. Ничего, глаза целы, а красоты нам больше не требуется. Катрин шагнула ближе. Затрясся сильнее, но в сторону двери больше не дергается. Неужели готов? Катрин посмотрела на меч, сиротливо лежащий под стеной. После первой попытки к помощи оружия бывший маг прибегнуть уже не пытался. И понять это было невозможно. Ну, видимо, не было бойцов в предках у нашего преторианца. Но куда деваться, если убивают? Бежать на четвереньках? Таракан.
— Ты меня слышишь?
— Да, леди.
— Хорошо. Еще раз — что ты хочешь сказать?
— Слушаю и выполняю.
— Еще короче. Слушаю. Выполняю. И ни единого лишнего звука. Ну?
— Слушаю. Выполняю.
— Хорошо. Попробуем на практике. Мне хочется врезать тебе по яйцам. Ноги раздвинул. Руки за голову.
Заплакал. Колени затряслись, но раздвинулись. Руки, правда, за голову не попали, криво задрались куда-то вверх. Ладно, сойдет в классическом стиле "гитлер-капут".
Катрин несильно пнула мокрые гениталии подошвой сандалии. Существо застонало, слезы потекли сильнее.
— Тихо! Вот сразу послушался и не так больно.
Закивал, слезы капают на гладкую смуглую грудь.
— Теперь встал и пошел к себе.
Цепляясь за стену, поднялся. Трясущийся, ссутулившийся, мокрый. Обезьяна недобитая.
— Что стоим? Что-то забыл?
— Сандалии...
От пинка под колено снова грохнулся на пол. Заскулил, прикрывая голову.
— Голая тварь на голой земле. Навсегда. Понял? Встать!
Катрин шла следом за пошатывающимся и старчески шаркающим босыми ногами пленником. Как-то не по себе — за час из статуи ореховокожей реликтового питекантропа сделала. Вон, даже следы нечеловеческие оставляет. Питекантроп с надеждой покосился в приоткрытую дверь "зеркальной" комнаты. Нет здесь никого, ископаемое. Да и от кого тебе помощи ждать?
В своей комнате бывший Цензор приободрился:
— Кэтти, возможно, нам...
Сгиб локтя мгновенно захватил за горло, удар по почкам заставил ноги обмякнуть.
— Ты, урод, что вспомнил? Вот это?!
Срывая шторы, мужчина полетел на кровать. Перелетел, с глухим стоном шлепнулся с другой стороны.
Катрин скрипнула зубами:
— Забудь, гнида. Ты сдох. Навсегда. Встать!
Стоял он с трудом. Боль в почках заставляла сгибаться. Катрин, взяв за волосы, выпрямила:
— Открывай дверь!
Он в ужасе скосил глаза:
— Я не понимаю...
Катрин била его и одновременно пыталась удержать на ногах. Не удалось — сполз по стене. Кровь из носа обильно капала, пачкая светлые циновки. Пытался закрыться локтями:
— Из-за этого?! Ты грабишь, да? Я мог бы с ног до головы завалить тебя серебром. Кэтти...
— Заткнись! Ты даже жрать давал не больше, чем болонке поддиванной. Дешевка, фраер поганый, — мучительница пустила в ход ноги...
Он выл, пытаясь прижаться к стене. Потом затих. Катрин заставила себя отойти к кровати. Плохо, не удержалась. Это из-за этой проклятой спальни.
От похлопывания по щекам он пришел в себя. Глаза безумные, но, едва сообразив, кто присел над ним, снова задергался:
— Не бей! Я умоляю! Ты меня искалечила. Я умираю. Пожалуйста...
Катрин ударила его по губам:
— Уйми язык. Еще не умираешь. Но обещаю — если мы через минуту не войдем в твою берлогу, я откручу тебе яйца. По очереди. Прямо ногтями. Я не брезглива. Есть желание подискутировать?
— Нет! Слушаю. Исполняю.
Смотреть на обезображенное искаженное лицо было странно. Неужели он красивым казался? Ангел, модель, идеал. Падаль.
Пришлось подать ему пульт. Хлюпая кровью и слезами, бывший мужчина путался в сенсорной клавиатуре. Катрин насторожилась, но фокусов не последовало — просто стена совершенно беззвучно раздвинулась. Впереди короткий проход уводил вниз. Пахнуло речной сыростью. Впереди горел блеклый свет.
— Сырая у тебя берлога. Пошел вперед.
Спустились на несколько ступенек. Пол короткого коридорчика был залит водой. Катрин посмотрела на струйки воды, бегущие по стене, на мокрый колпак светильника, под которым тлела тусклая электрическая лампа.
— Это еще что за канализация? Отвечай.
— Трещина в перекрытии. Река близко. Заливает. Нужно откачивать...
— Понятно. Заткнись и веди дальше.
Через несколько шагов уперлись в глухую дверь. Голый проводник решительно присел на корточки и заслонил голову локтями.
— Убивай. Дверь я не открою. Можешь пытать меня огнем. Я не открою.
— Чего это вдруг? — полюбопытствовала Катрин.
— Ты меня ограбишь и убьешь. Или бросишь умирать от голода. Или меня разорвут аванки. Мне все равно — убей меня сразу. Но ты ничего, ничего не получишь! Дверь зачарована. Нет ни замков, ни запоров. Ее не взломать. Ты ничего не получишь!
— Вот ты жадюга, — удивилась Катрин.
Мужчина завопил от сильнейшей боли в голени, повалился боком в холодную воду.
— Ты мне ногу сломала!
Катрин добавила по второй ноге. В тесном помещении вопли несчастного преторианца оглушали.
— Да что ж ты так вопишь? Еще раз говорю — покойникам надлежит вести себя скромнее. У меня терпение заканчивается. Жадность тебя, мага-самоучку, обуяла? Двери у тебя заколдованные? Если я у тебя руку отрублю и к вот той рамке на двери ладошкой приложу, случайно никакого чуда не произойдет? Какую руку? Левую или правую? С какой начнем?
— Нет! — завизжал несчастный. — Маг должен быть жив! Обязательно жив! Так ты никогда не откроешь.
— Да, собственно, мне уже и не надо. Я и так всё увидела.
Мужчина, утирая кровь, пытался рассмотреть выражение ее лица:
— Лжешь! Ты воровка. Обычная воровка и грабительница. Ты меня соблазнила, воспользовалась моим великодушием и наивностью...
Катрин ударила его по-настоящему.
— Я тебя, умник, не буду убивать. Я тебя здесь оставлю, перед дверью твоей драгоценной. Будешь лежать связанный "козлом" и сокровищницей любоваться. Открыть ее ты, правда, не сможешь, но это не беда. Суток трое ты будешь дышать. И гнить. Потом к тебе придут те мертвые девчонки. Согреют убийцу...
— Я никого не убивал! — прокашлял мужчина. — Они просто заснули. Они ничего не чувствовали. Я оставлял их на острове...
— И потом приходили аванки? Ну, ты и сука.
— Не убивай, — бывший Цензор со стоном перевернулся на живот. — Я, я... раскаялся.
Катрин невесело засмеялась:
— Уже? Кому нужно раскаяние покойника? Боги о тебе давно забыли. Ты труп. Все еще не понял?
— Я жив, жив, жив!!! — мертвец протестующее заерзал в воде, снова застонал.
"Кажется, я ему пару ребер сломала", — без особого раскаяния догадалась Катрин и выпрямилась.
— Ты куда? — перепугано прохрипел мужчина.
— Я домой поплыву. В смысле — к родственникам. Кораблик заберу, он тебе все равно не нужен. А тебе сейчас веревку принесу. Отдохнешь здесь в тишине, тщательной цензурой своей жизни займешься.
— Не-ет! Кэтти, нет! Без меня ты не уплывешь. "Квадро" полон магии. Корабль слушается только меня.
— Нужен индивидуальный опечаток твоих потных ручонок? Твоя сетчатка глаза? Восьмизначный пароль? Не смеши. Справлюсь без тебя. В крайнем случае, прихвачу с собой твои лапки.
