Монастырь - Вагант Игорь (бесплатные полные книги .TXT) 📗
Несколько солдат немедленно скрылись в дверях постоялого двора, другие принялись расседлывать лошадей и разводить костры. Элла уселся на бревно, задумчиво жуя соломинку.
– Садись, – бросил он девушке. Та нерешительно топталась перед ним.
– Вы не оставите меня здесь, господин? – пробормотала она, теребя подол платья.
Элла отмахнулся.
– Ты жила тут эти два дня?
– Да. Спала на сеновале. Там, – она вздрогнула, скосив глаза на гостиницу, – мертвые лежат, я боюсь. И уйти отсюда не могу, тоже боюсь. Ждала, вдруг поедет кто по тракту, может, довезут куда.
Элла медленно окинул ее взглядом. Совсем еще девочка. Интересно, подумал он, а в том самом Глоу бабы есть вообще? А эта – да, очень даже ничего. Слегка миндалевидные, огромные, как озера, глаза, аккуратный нос, ямочки на щеках, и зубы белые, не как у простолюдинок обычно.
– Как зовут? – буркнул он.
– Теа, господин. – Ее губы предательски задрожали. – Не оставите? Я могу… прислуживать вам.
– Теа, а полностью как?
– Теодолинда, ваша милость.
Элла кивнул.
– Мертвецов сейчас оттуда уберут. Иди и для начала приготовь что-нибудь поесть. Если в доме нет ничего, спроси у Гвалтера – это тот, кто расспрашивал тебя.
Девушка с энтузиазмом кивнула и ринулась к двери.
– Постой! – окликнул ее Элла. За три дня пути ему до изжоги надоели бекон и копченые куски свинины с пивом. Теа остановилась как вкопанная, с ожиданием глядя на своего нового хозяина. – Вот что: если сможешь угостить меня какой-нибудь похлебкой, буду тебе очень благодарен.
Девушка задумалась на мгновение.
– Мяса тут нет, господин, а если и было, испортилось. Могу тыквенный суп сварить. Говорили, у меня хорошо получается.
– Тыквенный? Это как?
– Тыкву на мелкие кусочки порубить, потом на сковороде поджарить. Ежели у кого из ваших сало найдется – будет очень хорошо. Я его тоже на сковороду. С белым маслом, петрушку и кервель добавить, следом еще тимьян и сельдерей. Потом все это в глиняный горшок с кипящим молоком выкладываю. Молоко есть, корову только недавно доила. Посолить, конечно, белого перца немного…
– Горцы оставили здесь корову?!
– Да нет. – Теа смешливо фыркнула. – Она не привязана была, а как только суматоха началась, в поле сбежала. Я ее насилу сегодня поутру нашла… Так вот: этот суп в хлебе подавать надо, господин, но, боюсь, хлеба нужного сейчас испечь не удастся…
– К Вилу хлеб, – сказал Элла, сглотнув. У него уже потекли слюнки. – Давай, бегом.
Теодолинда стремглав бросилась внутрь, подобрав юбку и шлепая по пыли босыми ногами.
Прошло меньше часа, как Элла уже уселся за стол, с удовольствием уплетая дымящуюся похлебку из большой глиняной чашки. Здесь же нашлась кровяная колбаса и – о, чудо! – бутыль с белым вином, правда, излишне сладким на его вкус. На дворе уже стемнело; на окна, затянутые бычьими пузырями, падали отблески костров, что развели солдаты, и слышался их невнятный говор. Перед принцем Теа поставила плошку с горящей свечой. Сама она стояла на коленях возле очага, вороша угли, чтобы добавить туда очередную порцию дров.
Элла ел молча, время от времени поглядывая в ее сторону. Задница у нее, пожалуй, не менее аппетитная, чем эта сочащаяся жиром кровяная колбаса, решил принц.
– Теодолинда! – позвал он.
– Господин? – Девушка обернулась, напряженно глядя на Эллу. По ее лицу стекала капелька пота, на лоб упала непослушная прядка волос. Волосы у нее были очень красивые: светло-русые, слегка волнистые, пышной копной – правда, не вполне ухоженной – опускавшиеся почти до талии.
– Здесь есть удобная кровать?
– Конечно. – Она вскочила, отряхивая подол. – В одной комнате, ее отец для богатых путников держал. Я сейчас постелю.
Теа умчалась наверх; деревянные ступеньки легко поскрипывали в такт ее шагам.
Подождав немного, Элла пошел следом.
Комната действительно оказалась довольно приличная: чистая, с большим сундуком в углу, табуретом и столиком, на котором стояли свеча и кувшин с водой. На стене – Элла поразился – висела уже выцветшая от времени картина. На плотно пригнанных друг к другу досках безвестный художник намалевал несколько коленопреклоненных человеческих фигур в темно-красных одеяниях. Люди смотрели вверх на яркую звезду, одиноко висевшую над их головами.
БГільшую часть комнаты занимала кровать – с высокой резной спинкой и толстой периной, под края которой Теодолинда, закусив губу от старания, аккуратно заправляла простыню.
– Пуховая, господин, – сказала она, поклонившись. Чуть помолчав, нерешительно добавила: – Могу ли я спросить?..
– Да, – рассеянно ответил Элла. Та картина на стене почему-то очень его заинтересовала. На заднем плане там виднелось полустершееся изображение высокой горы, из вершины которой выплескивался огонь. И эти люди. Элла наморщил лоб. Он что-то слышал про красных монахов, только вот не мог припомнить, что именно, и при каких обстоятельствах. А гора… по всей видимости, это Гленкиддирах, который он увидит через несколько дней.
– Сир, тот солдат, Гвалтер, сказал, что вы настоящий сын самого настоящего короля…
Элла отвлекся от картины, усмехнувшись.
– Н-да. Он не солгал. Хотя я бы произнес эту фразу несколько по-иному.
– Что? – Девушка смешалась.
Принц махнул рукой.
– Неважно. Помоги мне снять камзол.
Он поднял руку. Теа, все так же закусив губу, принялась распускать шнуровку. Губы у нее были пухлые и свежие.
Элла уселся на кровать. Она помогла ему снять рубаху, а затем, опустившись на колени, стащила с него сапоги.
– Я почищу их, милорд, – сказала она.
– Постой. – Элла привалился к стене, чуть склонив голову набок. – Ты не хочешь оказать своему господину еще одну услугу?
– Какую?
Элла молчал. Лицо Теа вспыхнуло.
– Я… да, как прикажете, сир.
Замешкавшись на несколько мгновений, девушка поставила сапоги в сторонку и, путаясь в завязках платья, сбросила его на пол. Встала прямо, чуть исподлобья глядя на Эллу. Ее пальцы, подрагивая, легко касались плавной линии бедер.
Она была очень хороша. Круглые крепкие груди с розовыми сосками, изящная талия и слегка выпуклый животик. Даже не хороша, поправился про себя Элла, а свежа, маняща, как ундина, что пробуждает желание одним лишь своим видом. Или это просто обаяние юности? Хотя… нет. Бывают такие женщины, пусть даже и не совершенные красавицы, но которым оборачиваются вслед.
– Повернись, – приказал Элла.
Теа медленно повернулась к нему спиной. Принц мысленно улыбнулся: насчет задницы он не ошибся.
Элла легко провел ладонью по ее ягодицам. Теа едва заметно вздрогнула.
– Как вы… – тихо спросила она, запнувшись. – Как вы любите, милорд?
Элла не ответил. Откинув со спины девушки густые волосы, он с неудовольствием заметил несколько почти незаметных рубцов на ее плечах. Н-да… негоже портить такую красоту.
– Что это?
Теа поежилась.
– Это… отец. Он иногда бывал очень строг. Вы… позволите, милорд?
Она встала к Элле лицом и начала развязывать ему штаны.
– Подожди. – Он отвел ее руки в сторону. – Я не хочу, чтобы ты делала «как прикажете». Возьми вот это.
Элла стянул с мизинца перстень и протянул ей. Кольцо было дорогое, из золота тонкой работы с небольшим изумрудом.
Теа отчаянно замотала головой.
– Я не могу.
– Почему? – изумился принц.
– Что я буду с ним делать? Даже продать не смогу. Подумают – украла.
Она вдруг громко всхлипнула и бросилась перед Эллой на колени, обхватив его ноги.
– Сир, у меня нет никого… не знаю даже, удастся ли с сестрой свидеться. Прошу вас: возьмите меня с собой. Вы же в Глоу едете? Мне все равно уж, где жить. Куда мне идти, что делать? А слабую женщину нынче каждый может обидеть…
– Хм. – Элла взял ее за подбородок, заглянув в жалобные васильковые глаза с капельками слез. – Хорошо. Я возьму тебя.
– О-о! – Она схватила его руку и принялась осыпать ее поцелуями. – Благодарю вас!
