S-T-I-K-S. Богиня Смерти (СИ) - Елисеев Алексей Станиславович (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений TXT, FB2) 📗
Кали спасала отданная ей кожаная куртка, надетая поверх камуфляжа. Мужчинам приходилось немного тяжелее. Но всё это была сущая ерунда — ведь они ещё живы и, может быть, смогут остаться таковыми и к следующему утру.
Пару раз над ними снова пролетал параплан, и рейдерам приходилось прятаться под елями. Кали даже порывалась снять его — и так понятно, что это наводчик-разведчик разыскивает сбежавших, — но Рэм категорически запретил.
— Эта, мля, дура громыхнёт так, что и искать нас не потребуется — сами себя выдадим. Но жаль, мля, что фуру уже догнали. Видать, ждали, мля.
Кали тоже была уверена, что за съездом, на который ушёл караван, ждала ещё одна засада, возможно, даже лучше подготовленная. Но старалась поменьше об этом думать, чтоб не расстраивать саму себя. Доберётся до Граничного — всё узнает. А пока надо выжить. И, собственно, добраться.
Посчитав, что они отошли достаточно далеко, Рэм сменил направление. Теперь двигались параллельно съезду, на котором оставили фуру. Продвинулись, наверное, километра на четыре, когда неподалёку раздалось голодное урчание.
Рейдеры замерли на месте. Урчание повторилось уже ближе. Сивач прижал палец к губам и медленно вытащил из висящих на поясе ножен нож. Рэм потянул из кобуры пистолет «Глок-17» с накрученным на ствол цилиндриком глушителя. Кали понятливо отступила в сторону. Игрища с ножом в духе прежнего напарника Смака она не любила, но и тратить патроны калибра двенадцать с лишним миллиметров на какого-то медляка считала откровенно глупым. В конце концов, Рэм заражённого пристрелит, если что-то пойдёт не так. А привлекать к себе внимание громоподобной стрельбой из «Волги» никак нельзя.
Заражённых оказалось трое. Не пустыши — на затылках явственно виднелись споровые мешки. Скорее всего, бегуны, один, вон, уже без штанов щеголяет, остальные тоже вот-вот их лишатся — слишком много наложили экскрементов.
Сивач, посмотрев на заражённых, скривился, отступил на шаг и сделал приглашающий жест рукой.
— Да кто б сомневался, — проворчал Рэм, поднимая пистолет. — Чистоплюй, мля.
Выстрелы прозвучали глухо, но далеко не бесшумно. Эхо, многократно повторяя хлопки, понесло их от ёлки к ёлке, помаленьку затихая.
— Твоя очередь, — ткнул пальцем в сторону мёртвых заражённых Рэм. — Свежуй.
Сивач с деланной досадой закатил глаза и отправился вскрывать споровые мешки. Споранов оказалось кот наплакал. Сивач сунул их в карман, даже не пересчитывая. О том, чтоб делить их, и вовсе не было речи.
— Теперь ходу, — нахмурился Рэм. — Нашумели мы, пусть и несильно. И следов оставили на случай, если за нами кто идёт.
— Валим, — согласился Сивач.
Кали просто кивнула и направилась вслед за мужчинами. Её не отпускало чувство тревоги. Даже наоборот — оно становилось всё сильнее и сильнее. Ей постоянно чудились какие-то шорохи, от которых она вздрагивала и против воли оглядывалась.
Рэм и Сивач тоже нервничали, но старались перед слабой с виду женщиной этого не показывать. Кали тоже молчала о том, что замечает их быстрые, беспокойные взгляды по сторонам.
Такова жизнь в Улье. Или ты учишься быть внимательным и осторожным и слушать свою чуйку, или погибаешь. Те, кто выжил, приобретают специфические повадки. Запусти их обратно в их миры — и жители Улья будут выделяться на фоне обычных людей своей мягкой, крадущейся походкой, собранным, в любой момент готовым к бою телом, цепким взглядом и суровым выражением лица.
Звери в человеческом обличье. Живущие инстинктами, зачастую никак не вяжущимися с моралью.
Но именно эти инстинкты и спасают их: от зубов заражённых и случайных пуль. Или, вот как сейчас, предупреждают о неожиданной погоне.
44. Прошлое. Смак
У самой границы кластера я нашёл узнаваемый «Бьюик». Да, тот самый, на котором мы сорвались с заправки, убегая от шипошкуров. Детвора с американского кластера уехала недалеко. Корпус внедорожника был весь исклёван пулями. Безвольно уронив голову, на водительском месте, весь залитый кровью, сидел мёртвый рябой парень. На втором сидении расположился ещё один труп, видимо, его брата. Чтобы убедиться, что они уже мертвы, я подошел пощупать пульс. Увы, большинство из тех, кто попадает в Улей, заканчивают очень быстро.
Сколько я таких бессмысленных смертей уже видел? Целую вереницу. Если склеить всё в плёнку, получится больше десяти километров, наверное. При виде мёртвых парней, которым я так и не успел дать новые имена, испытал только лёгкое раздражение и сожаление. Причём раздражения было куда как больше. Что им мешало держаться нас с Кали? Неужели непонятно, что мир вокруг кардинально изменился? Как это понять свежаку? Да хотя бы по тому, что вокруг по улицам ходят зомби и шипошкуры. Хотя о чём это я? Сами влипли…
Осмотрелся внимательно. Перевесил свой АК поудобней на шею, глотнул живуна из фляги. Мысли суматошно мелькали в голове. Никакого конкретного плана не было, что для меня не совсем типично. Пока всё, что я мог предпринять, это идти по следу, пока он не остыл. Но предположим, что я догнал тех, кто Кали пленил. Что мне дальше с ними делать? Ясно, что среди них есть сенс не из последних. Ведь, как и любой снайпер, моя напарница умела очень ловко маскироваться даже без моего Дара. И, не будь этого чёртового сенса, легко ушла бы от мурья.
Ответа пока не было, ведь мой Дар скрыта против сенсов тоже не работает. Там, где я могу затихариться от всех, сенс всё равно меня найдёт безошибочно. Так что пока я ничего умней, чем действовать по ситуации, не придумал.
Уже на соседнем кластере обнаружился с десяток частных домов, прижавшихся к дороге. В одном из них я и решил заночевать. Продолжать путь до утра не имело смысла, ночь в Улье — время монстров. Первый же дом встретил меня распахнутой калиткой и входной дверью. Я шагнул внутрь, и до моего слуха сразу донёсся слабый стон. Бесшумно ступая, направился туда, прижав приклад к плечу. Годы в этом мире приучили к тому, что засаду можно ожидать буквально за каждым углом.
В соседней комнате, на полу, лежала старая знакомая. Девочка, третья из свежаков, которых Кали подобрала в подвале мотеля. Или подросток — как посмотреть. Не сильно разбираюсь в этих градациях — так уж случилось, что, по большей части, подавляющее количество времени меня окружали взрослые мужчины.
Я вышел из режима хамелеона и присел над девочкой. Она еле дышала. Ее тело было истощено споровым голоданием, ресницы дрожали, а сухие потрескавшиеся губы плотно сжимались. Она была одета всё в ту же одежду, в какой я её запомнил, только сейчас она была грязной и изорванной. Драные джинсы и ветровка явно не смогли защитить девочку от опасностей Улья.
Склонившись к ней, я приподнял голову девчушки и залил в неё небольшую порцию живуна. После того, как напоил, перенёс её на диван, стоявший тут же, в комнате. Пока она не очнулась, обработал девочку из аэрозоля, отбиваюшего запах. Попшикал и на крыльце, хотя начавшийся моросящий дождик и так должен был смыть все запахи за пару часов. Вернувшись в дом, заметил, что девочка уже очнулась, но пытается притворяться спящей. Что же… Наверное, это нормальная реакция детского организма, когда не знаешь, чего ждать от чужого бородатого мрачного хмыря с автоматом.
Так как английский я знал хреново, то решил поступить иначе, а именно — не начинать разговор первым. Вместо этого я открыл банку с тушёнкой и начал есть, не сдерживая себя. Сейчас организм у девчушки восстанавливается, так что и аппетит должен быть волчьим.
И действительно. Через минуту в животе у ребёнка громко забурчало. Я посмотрел на неё и заметил, что она меня боится. Это правильная реакция. Бояться в Улье надо. Особенно подростку. Особенно девочке. Особенно чужих взрослых дяденек. Стресс сильно корёжит психику людей. Ожидать от иммунных можно абсолютно любой дикости. Но я, конечно, не такой, поэтому попытался улыбнуться как можно ласковее.
Захотелось сказать что-то утешительное. Но слова застряли в горле. Что я могу ей сказать? Что всё будет хорошо? Нет, ложных надежд давать нельзя. К тому же, я и сам в это не верил. Мир, который она знала, исчез. Родители девочки были съедены или сами сейчас не прочь её сожрать. Здесь царят страх, смерть и уныние. А иммунные, по большей части, просто пытаются выжить — кто как может.
