«Точка бифуркации» (СИ) - Батыршин Борис (читать книги без регистрации полные .txt, .fb2) 📗
- Но ведь у вас оставались эти фотографии? Или Анцыферов сумел их уничтожить?
Он при всём желании не мог бы этого сделать – цифровые копии хранились и в других местах, не только на его компьютере. Увы, мы просто о них забыли. Стали возиться с восстановлением расстрелянной Стрейкером «тентурой», и как-то упустили из виду. Мea maxima culpa [21], господин барон. Просто не подумали.
- Не стоит преувеличивать свою вину, Вильгельм Евграфыч, со всяким могло случиться. Продолжайте, прошу вас.
Евсеин после этой реплики Корфа явно оживился.
- Короче, теперь мы имеем точно воспроизведённое взаимное расположение пластин «тентуры» и чаши. И есть уверенность, что именно таким положением воспользовался Виктор в тот несчастный день…
Дядя Юля негромко кашлянул.
- Вы что-то хотите сказать, господин Лерх? – осведомился Корф.
- Да, Евгений Петрович. По моему мнению, сами четырёхпалые отнюдь неспроста оставили всё это именно в таком положении. Это, если хотите, своего рода приглашение тому, что найдёт статую и сумеет разобраться с тем, как она работает: «заходите, мы вас ждём»!
Утверждение было сильным – по рядам слушателей пронеслись удивлённые шепотки, потом во втором ряду поднялась рука.
- У вас вопрос, Александр… э-э-э, простите, не припомню отчества?..
- Ни к чему, Вильгельм Евграфыч. – отозвался Шурик. – Меня вот что интересует: как же с тем, куда нас занесло, когда мы сунулись в червоточину? Я имею у виду тот лиловый мир с тетрадигитусами, где парализовало Ром… простите, поручика Романа Смольского [22]?
И он кивнул Ромке, сидящему на соседнем стуле.
- Загадка. – развёл руками Евсеин. – Удовлетворительного ответа на этот вопрос пока нет. Возможно, он вообще никогда не появится.
Дядя Юля: Я полагаю, что это тоже не случайно. – перебил доцента дядя Юля. - Вы, отклонившись от своей «червоточины» – это, по всей видимости, произошло из-за повреждения рамки-искалки –каким-то образом пересеклись с другой, ведущей в мир тетрадигитусов. Если моя теория верна – она существовала с тех пор, как четырёхпалые оставили на Земле статуи и «тентуры» - но в латентном, спящем, так сказать, виде. И, поскольку вы не воспользовались, так сказать, парадным входом», а полезли через дыру в заборе – тут дядя Юля издал короткий кудахчущий смешок -то попали на что-то вроде сторожевого поста, поставленного, отсекать незваных гостей.
- Хм… - Шурик озадаченно потёр переносицу. – Это хотя бы объясняет ту идиотскую перестрелку.
- А можно ещё вопрос, Юлий Алексеич? – спросил Роман.
Дядя Юля кивнул.
- Вы только не обижайтесь… - поручик заговорил неуверенно, словно опасаясь гневной отповеди старика-учёного. - Я же понимаю, вы потрясены прошлой неудачей.. не выдаёте ли вы теперь желаемое за действительное? Ну, насчёт этого «заходите, мы вас ждём»! Уж очень гладко получается, не находите?
В комнате повисла тишина. Все, включая невозмутимого Корфа и самого Семёнова, затаив дыхание, ждали ответа старика.
- Гладко, говорите… - дядя Юля покачал головой. Может, мы и правы молодой человек. Но… разве у нас есть какой-то ещё вариант?
- Пожалуй, нет.
- Ну, тогда хватит рассуждать и возьмёмся, наконец, за дело. Я так понимаю, сегодня мы должны решить, кто войдёт в состав следующей исследовательской группы. Верно, Евгений Петрович.
Корф, чуть помедлив, кивнул.
- Вот этим и займёмся. Какие будут предложения? Мы с Вильгельмом Евграфычем со своей стороны рекомендовали бы следующий состав…
Олег Иванович покосился вправо, туда, где в компании Николки Овчинникова и Воленьки Игнациуса сидел его сын – и столкнулся с умоляющими, отчаянными взглядами всей троицы.
Из дневника мичмана
Ивана Семёнова.
« Слушай, только честно: ведь всё было заранее решено?
Мы сидим в отцовской квартире. Совещание у Корфа закончилось полтора часа назад, после чего мы прошлись по набережной Фонтанки, посидели у Данона, и только потом вернулись домой, на Литейный. Бейли, изрядно подросший за последние два месяца, встретил нас радостными прыжками – особенно меня, не появлявшегося здесь уже больше двух недель.
- Ну, как тебе сказать… отец неопределённо пошевелил пальцами в воздухе. – Дядя Юля, конечно, поставил барона в известность о своём предложении. Корф выслушал, сказал, что примет к сведению, и сразу связался со мной и назначил встречу.
- И вы с ним…
- Да. Честно говоря, я не ожидал от прагматичного обычно барона такого подхода. А он заявил, что долго думал об этом, и полагает, что отправиться на «ту сторону» должны мы с тобой и Николка Овчинников. Корф сказал: «вы были первыми, кто открыл эту дверь – значит, вам и разбираться с тем, куда она ведёт дальше.
Я недоверчиво хмыкнул.
- Что, прямо так и сказал?
- Прямо так. И добавил, что вокруг этой истории достаточно наверчено мистики, тайны и прочего, не поддающегося разуму, чтобы пренебрегать подобными знаками судьбы. Сам подумай: мы трое, так или иначе, имели отношение ко всем находкам на всех этапах истории с бусинами-брызгами и «червоточинами». И не просто имели отношение, а всякий раз обнаруживали что-то новое, переворачивавшее наш взгляд на предмет. Сами чётки с коптским крестом, найденные Николкой, потом обнаруженные вами двоими записи Евсеина в тайнике, в квартире Овчинниковых, потом второй, подземный портал… [23]
- …потом наша поездка на Ближний Восток, из которой мы привезли маалюльский свиток [24], - подхватил я. – а ещё - знакомство с Бурхардтом и его «металлическими книгами», твоё путешествие в Конго, найденная статуя четырёхпалого… [25]
- Et cetera, еt cetera, еt cetera… [26] - закончил отец. Барон примерно в этом ключе и выразился, после чего спросил, что я думаю на этот счёт.
- И ты сказал, что мы согласны?
Отец покосился на меня – в глазах его плясали хитрые чёртики.
- А я что, был не прав?
- Прав, конечно… - я пожал плечами. – Только теперь дядя Юля расстроится, а пожалуй, что и обидится. Решит, что ему больше не доверяют после… сам знаешь, чего.
В мою ладонь, лежащую на подлокотнике кресла, ткнулось что-то мокрое и холодное. Я потрепал Бейли по загривку, и тот, довольно заурчав, улёгся на спину и заболтал лапами в воздухе – требовал продолжения ласки. Пришлось наклоняться и чесать розовое ещё щенячье пузико, а пёсель при этом пытался извернуться, чтобы схватить то ли лизнуть мою руку, то ли схватить её зубами. надо полагать, от полноты чувств.
- Я заеду к дяде Юле завтра, пока он ещё в Питере, постараюсь всё объяснить. – сказал отец. – У них там какие-то неполадки с катушками тесла и на электростанции тоже – перегрузили, вишь, ко время последнего сеанса накачки статуи энергией, и теперь требуется ремонт. Провозятся минимум, до середины мая, так что недели три - четыре у нас есть. Чем думаешь заняться?
- Я, пожалуй, отправлюсь снова на Эзель. – ответил я. – Николка, кстати, уже там - налаживает дальнюю радиосвязь на воздухоплавательной станции. Полетаю с Шуриком на аэроплане, да и с Григорием надо кое-что обсудить. Если ты не против, этого зверя с собой возьму, а то с фрау Мартой – что за прогулки? Пусть побегает по лесу, в море искупается. А то куда это годится: лабрадору уже полгода, а он до сих пор воды не видел, не говоря уж о том, чтобы поплавать!..»
- Значит, всё же Королевский Флот… – лорд Рэндольф спрятал ироническую улыбку. – Решил последовать совету доброго короля Вильгельма IV-го?
Они беседовали в библиотеке лондонского особняка герцогов Мальборо, куда Уинстон приехал в трёхдневный отпуск, полученный на новом месте службы. Даже здесь, в семейном гнезде, юноша не расставался с новенькой флотской формой, демонстрируя всякому желающему нашивки помощника мичмана на рукаве.
