В боях и походах (СИ) - Шорников Александр Борисович (читать книги без .txt) 📗
Габус специально попросил удалить всех, в том числе и Лошру от их беседы. Будучи вынужденным, действовать в русле предписанных и впитанных с детства традиций, он не хотел, чтобы его замыслы были раскрыты раньше времени.
Если у нинхов и в Ка-Ато было принято переламывать лепёшку и съесть её вместе с гостем, то у теро было принято отпивать из одной чаши. Первый глоток отпивал хозяин, потом он передавал чашу гостю и тот отпивал вслед за ним из этой чаши. Это у теро означало, что он не таит в своём сердце коварных замыслов.
Отказавшись от проявления дружелюбия, Габус предложил Сергею взять подарок. А тот, не зная об этих традициях, интуитивно сделал очень хороший и ловкий ход, под благовидным предлогом не приняв подарка. Что означало, на языке местных обычаев, что он не примет подарка пока дарящий не откроет своего сердца.
Теро мог попытаться ещё раз сделать ему подарок. Никитин принял его, но поскольку он отправил вельможе стальной нож - более ценный подарок, то с точки зрения этики теро означало, что хоть он и принял подарок, но, послав более дорогой, как бы намекая что, вновь не принял его. Изысканно унизив таким вот образом.
Лошра ещё долго просвещала его относительно церемоний, существующих у теро, искренне не понимая, почему Сергей всё время так весело хохочет, когда она объясняла ему смысл того или иного подарка и сопровождающих всё это дело церемоний у теро.
-Ну, нельзя же быть таким дикарём и не понимать таких простых вещей! - в сердцах выпалила она, не в силах терпеть его издевательства над тем, что ей с самого раннего детства вдалбливали в её прелестную головку.
-Не обращай внимания!. Это я так.
Существует множество рас и народностей, у которых довольно много вещей и обычаев, слабо понятных тем, кто вырос вне этой среды. Здесь кстати сказывались нюансы общения на торговом языке, на котором можно было общаться. но только на не на сильно заумные темы. Вот и сейчас он привычно подавил такие привычные на Земле слова и заменил их более простыми, но они плохо отражали его истинные мысли.
Но что делать. Учить другой, например нати, язык древний с богатыми словарными запасами?!. Но он был не таким простым, даже с его феноменальной памятью и его надо было долго учить, уж очень многозначными там были слова!. А стоило только взглянуть на их завитушки иероглифы, как стремление к знаниям резко падало вниз!.
Тем более что нати в свою очередь подразделялся на как бы два языка высокий - придворный язык, язык высокой культуры и обычный бытовой, на котором общались простые люди. Причём владеющий высоким нати, очень плохо понимал носителя нати бытового. Что-то это напоминало ему ситуация с диалектом кокни в Англии.
Эх, сюда бы машину, что бы запихнула бы в его голову эти знания чужого языка за час другой, или мага... Увы не видно их пока в этом мире!
Что бы как-то сгладить неприятный осадок, он, в свою очередь, пересказал Лошре одну историю из китайской культуры, которая поставила её в тупик и заставила открыть рот от изумления. Эта история о том, как один китаец, что бы сильнее досадить своему обидчику повесился рядом с его домом. Женщина не могла поверить, что такое возможно, самоубийство здесь однозначно трактовали как большой грех перед Богом и трусость, а здесь что бы только лишь досадить!.
Она долго допытывалась, с подозрением глядя на него что, он её разыгрывает, но Сергей заверил ее, что такие случаи в этой забавной и древней культуре случались достаточно часто.
Зато японский обряд харакири её особо не удивил, осу - практиковали нечто подобное достаточно часто. Она несколько лет прожила в Та-мир-но и знала это не понаслышке. У самих теро как следовало из их древней истории полководцы, проигравшие сражение, добровольно всходили на алтарь Зурна, чтобы смыть свой позор и выпросить у богов будущую победу над врагом.
-Но это было давно!. В последний раз это было, по-моему, четыре больших цикла назад или ...
Она стала загибать пальцы, чтобы сказать более точно, и Сергей махнул рукой, как бы говоря, что это не так важно и женщина закончила:
-Ну, примерно в это время, тогда кочевники из Великой Степи в последний раз прорвались за хребет.
-Понятно... - пробормотал Никитин и вновь стал смотреть на медленно проплывающий мимо них пейзаж.
Тем временем они, наконец, выбрались за внешние укрепления Висс-Ано и двигались к старой столицы теро, и далее к месту сбора войска. Стояла осень и это накладывало свой отпечаток на их путешествие.
Ветер, временами, дующий из Великой Степи охлаждал к утру температуру градусов до восьми. Утром изо рта шел пар, правда днём температура существенно подскакивала, но по ночам уже было холодно.
Правда, встречающиеся на их пути леса и рощи, не особенно реагировали на то, что здесь считалось осенью, и по-прежнему сохраняли свой зелёно-фиолетовый окрас. А вот, временами встречающиеся кое где земные деревья притягивали взор путешественников своим красно-золотым цветом.
Но их было мало, и основная масса деревьев и кустарников пребывала в одной и той, же цветовой раскраске круглый год. Поля сельскохозяйственных растений уже были убраны, только небольшие группы крестьян и рабов кое, где копошились на полях, убирая оставшийся урожай.
Такая погода должна была продлиться ещё около месяца, потом снова надо было сажать. Урожаи здесь снимались два раза в год, как, впрочем, и везде в здешних землях.
Области между старой столицей и Висс-Ано были довольно плотно заселены и здесь крестьяне селились даже охотнее чем в окрестностях Висс-Ано. Это объяснялось тем, что им приходилось платить существенно меньшие налоги, а те, кто жили в Великой Степи, не платили их вообще. Ну, это было понятно - с такими беспокойными соседями как кочевники, ещё и приплачивать начнешь, что бы поселенцы там жили.
Но всё было не так безоблачно, в последние годы множество поселенцев, снялось со своих земель и отправилось искать счастья в Висс-Ано что бы получить компенсацию за отнятое и деньги на обустройство. Что-то у Луфаро не заладилось с компенсациями своими подданными и в результате эти согнанные с земли теро встали на сторону мятежников.
Во время остановок Сергей живо интересовался ценами на продовольствие и активно его закупал. Несмотря на оптимистические заверения Габуса, что их обеспечат всем необходимым, он предпочитал рассчитывать только на себя.
Как говорит народная мудрость - уезжаешь на несколько дней - бери припас на месяц. А вдруг не будет продовольствия? Что тогда? Голод, падение дисциплины, мародерство, а то и откровенный бунт!.
Да и НЗ ему пришлось пока они сидели в осаде, несколько потратить. Так что землянин по мере движения продолжал набивать свои фургоны зерном, копчёным мясом, крупами и другими продуктами длительного хранения.
Гречка, горох и другие крупы, пригодные для каши - всё ложилось в мешки или ставилось в больших глиняных кувшинах в фургонах. При этом он не забывал и об оставшихся в Москве бойцах и некоторое количество свободных крестьян, соблазнённых его посулами, задумывали вскоре наведаться туда, что бы с выгодой продать свои товары а то и остаться на новом месте.
Тем, кто окончательно решился на это, Сергей выдавал кожаные бирки с нарисованным красной краской знаком. На обратной стороне он писал арабскими цифрами цену на зерно и значок, заранее согласованный с Медведем, на эту продукцию. По этим ценам в Москве должны были купить у них продукцию. Если после этого крестьянин хотел продать ещё - то милости просим! Налоги и НДС с продаж не берём!
Так потихоньку они продвигались в сторону прохода в Ущелье Ветров. В здешних краях это был единственный проход через горы в Великую Степь. За два дня до того, как они вошли в это ущелье, от них отстала Лошра вместе со своими четырьмя повозками.
Они договорились, что он после этой компании обязательно заглянет, в её края и подробно описала дорогу к ней.
Никитин в свою очередь подарил ей золотой перстень с выпуклого знаком креста. По этому знаку Медведь должен был принять её как почётную гостью, если она появится в Москве раньше. Это было сделано, конечно, на всякий случай, но жизнь временами сложная штука и лучше заранее обо всём договорится.
