Шпионка поневоле - Быстрова Мария (чтение книг .txt) 📗
— Хорошо, — согласилась я, радуясь, что хоть кому-то угодила.
— Тогда торопитесь. Контракт подпишете в столице, его уже подготовили.
Сияющая от счастья подруга схватила меня за локоть и выволокла из-за стола.
— Приятно проведите время! — летело вслед напутствие Мадины.
С конца лета минуло три месяца, я уже скучала по «Скитальцу» и по работе. Несмотря на отвратительное настроение, внутри потеплело — надо лететь в этот Воленстир, отвлекусь, и станет легче.
Хельга была готова сама собрать мой чемодан, без разбору бросала в него мои рубашки, личные принадлежности, летный комбинезон с эмблемой «Воздушной компании», несколько открытых платьев, документы, карты допусков и деньги. Словно вихрь, она носилась вокруг, и через час чемодан стоял у двери. Сообщив Ингрид о нашем отлете, мы отправились к воротам.
Забираясь в экипаж, я чувствовала грустное облегчение. Сбегаю. Но видеться с магистром для меня опасно. В горле застрял ком. Сегодня все могло сложиться иначе, если бы вчера я сказала правду. Вот только пустое все это. Гарс не сделает меня счастливой. Он еще никого счастливым не сделал, а значит, все верно. И пусть сейчас я этого не понимаю, будто одурманенная, но однажды боль пройдет. Главное, не вспоминать, как близко он стоял, как смотрел, едва не касаясь своими губами… Глаза защипало, и я зажмурилась. Экипаж тронулся с места.
Царство Воленстир. Тиреград
Яна Брайл
Кто бы мог подумать, что все так обернется. Летом мы мечтали о рейсе в Воленстир, и эта мечта буквально свалилась на нас зимой, вместе с колоссальной ответственностью, баснословным гонораром и двумя изнеженными аристократами на борту. Почти час меня инструктировал распорядитель полетов, подробно объясняя, что можно, а что нельзя делать в тиреградской воздушной гавани. Местные, в большинстве своем обделенные магией, тоже рвались в небо, их творения я видела только на картинках: странные дирижабли без крыльев, с огромными баллонами и маленькими гондолами, обвешанные тросами и дымящимися трубами, управлялись исключительно механически. В столице Воленстира немало подобных экземпляров, поэтому все маневры надлежит строго согласовывать с контролером, если не желаешь нарваться на международный скандал.
Контракт был подписан, и около полуночи мы вылетели из Дикельтарка. Буран накрыл город, пришлось попотеть, выводя нашего «Скитальца» из эпицентра стихии. Мороз, снег и шквальный ветер не позволяли расслабиться и подумать хоть о чем-то личном. Магия лилась наружу, и сознание полностью отдалось управлению машиной. До утра я боролась с обледенением крыльев и грелась, сметая с палубы растущие на глазах сугробы. Из циклона мы вышли у мыса Новой Зари, недалеко от того места, где на нас напал рорский «Ветерок». На этот раз посторонние шумы не беспокоили, и, заняв северный коридор, я вызвала Хельгу. Замерзшая и уставшая вусмерть, добралась до каюты и мгновенно уснула. Работа — прекрасное средство от душевной тоски.
Спустя сутки мы прибыли в ставший уже родным для нас Рашарст — административный центр приграничной провинции Шордаст. Город-порт, пристанище регесторских горцев и пиратов, встречал «Скиталец» зимним ливнем. Здесь мы пополнили запасы провизии. По заказу компании на борт доставили готовые блюда из местного ресторана, каждое было упаковано в специальный, сохраняющий свежесть контейнер, звенящий магией. Этот шедевр неизвестного спеца по артефактам, вероятно, его озолотил, одна такая коробочка стоила треть моей стипендии… Кроме запеченных уток в винном соусе, неслыханных гарниров и прочего праздника живота нам доставили упаковку молотого кофе, чем несказанно меня обрадовали.
Если смотреть на карту исследованного мира, то Тиреград находится совсем близко от северных границ Регестора. По прямой лететь не больше суток, вот только эта прямая пересекала посередине Рор. А значит, за следующие пять дней мы сделаем большой крюк, будем двигаться строго на восток, а потом возьмем курс на северо-запад, на столицу Воленстира, расположенную на самом краю жаркой непреодолимой пустыни.
Облет царства колдунов беспокоил. Вражеский берег виднелся по левому борту, и хотя он казался необитаемым, но я помнила, что где-то там, за горизонтом, летал опасный и невидимый «Ветерок». Встречных машин резко поубавилось, зато мимо регулярно пролетал патрульный «Горный орел», проверяющий наши энергетические эмблемы. Несмотря на охранявших трассу армейцев, мы с Хельгой сохраняли бдительность и регулярно изучали окружающее пространство в подзорный визор.
Погода над Ледниковым морем стояла отменная. По-весеннему теплый ветер и яркое солнце выгнали из каюты наших пассажиров, предпочитающих обычно не показываться на палубе то ли из-за боязни высоты, то ли из-за непреодолимого желания быть вместе. Молодой господин лет тридцати и совсем юная девушка, чем-то похожая на Ингрид, позавтракали у откидного столика, любуясь бескрайними водными просторами. Судя по знакомой эмблеме на браслетах связи, мы везли целителей, причем не самых простых. На пальцах молодой жены кроме золотого блестели стальные кольца, служившие для определения статуса. Замысловатая гравировка означала, что перед нами урожденная графиня, с отличием окончившая Институт целительства по специальности «хирургия». Вообще-то они оказались хорошими пассажирами — от работы не отвлекали, лишними вопросами не доставали, иногда составляли компанию за завтраком и расспрашивали о полетах. Общение с клиентами проходило чинно, вежливо, с соблюдением дистанции, и все было бы просто восхитительно, если бы эти двое прекратили свои регулярные лобзания около моего пилотского мостика… Повезло обычным магам: поживут вместе, а чуть что не так — разбегутся. Это тебе не ментальная связь, возникающая раз и навсегда.
Воленстир кардинально отличался от Регестора. Чем ближе мы подлетали к Тиреграду, тем жарче становилось. Это был край вечного лета, покрытых пальмами островов, бирюзовой воды и коралловых рифов. Под крылом виднелись рыбацкие поселки с длинными пирсами, уходящими в море и заканчивающимися какими-то круглыми кольцами непонятного назначения, мимо них иногда ходили дымящиеся стальные пароходы. Путь от границы до Тиреграда занял трое суток, все это время ощущалось приближение пустыни, становилось суше. Тропические леса вытеснялись к берегам и в дельты рек.
Пассажиры не переставали охать и вздыхать. Пейзажи, столь непривычные для регесторцев, завораживали. Интересная страна. Жаль только, мы с Хельгой не подготовились и почти ничего о ней не знали. В рекламных проспектах молодоженов содержались хвалебные оды местному климату и гостеприимству, а также упоминались какие-то достопримечательности.
Вечером седьмого дня на горизонте показался последний оплот растительности, зеленый оазис на фоне красной пустыни. Закатное солнце осветило широкие улицы, стены домов и башни. Словно сеть кровеносных сосудов, долину пересекали ирригационные каналы; они тянулись от длинного акведука, проложенного по склонам единственной в этом регионе снежной горы Ашалар, являвшейся частью одноименного высоченного хребта, не позволявшего нам облететь Рор с запада. На фоне сооружений из песчаника выделялся дворец — полукруглое строение из белого камня с блестящей крышей, окруженное садами. В северной части города находилась причальная мачта — высоченная неостекленная ферма, продуваемая горячим ветром и пылью. Дирижабли причаливали к трем ярусам: местные аппараты занимали нижний, а регесторские дирижабли швартовались повыше… А еще на востоке, у самого горизонта, в небо поднимались клубы черного дыма — там круглосуточно работали десятки заводов. Как поведал наш пассажир, когда ветер дул в сторону Тиреграда, всю эту красоту под крылом застилал едкий смог, тогда местные либо совсем не выходили из дома, либо надевали защитные маски.
— Офигеть! Офигеть! — повторяла Хельга за спиной.
Я в последний раз проверяла карту перед вызовом причальной башни. Пора снижаться… На мой запрос мгновенно ответил звонкий женский голос, что само по себе удивительно, никогда не встречала девушек-контролеров.
