Завещание ночи - Бенедиктов Кирилл Станиславович (читать книги онлайн без регистрации txt) 📗
Фельдмаршал бросил пистолет, захныкал и еще крепче вцепился в Наташин палец.
— Это грязный шантаж, Пауль, — строго произнес я.
ДД вдруг весело хмыкнул.
— А, все равно это уже никакая не тайна! Сейчас ты такое увидишь, малыш…
— Я не малыш, — сказал Пауль сердито. — Я мальчик Пашка.
— Мальчик Пашка? — переспросила Наташа. — Ты любишь сказки, мальчик Пашка?
Он подозрительно взглянул на нее.
— Я люблю фильмы по видику, — заявил он. — Про ниндзей, и про пришельцев из космоса тоже. Мы с Кимом смотрим. И еще эротику, — добавил он, вспомнив слово, которое читал у меня в каталоге видеокассет — при всех моих недостатках я все-таки далек от растления малолетних.
— Ладно врать-то, — вздохнул я. — Эротику он любит… Дима, помоги.
Вдвоем мы с ДД извлекли из кофра пакет с портфелем и положили его на расстеленные газеты. Я разрезал целлофан и попытался открыть замки портфеля. Они основательно заржавели и не поддавались.
— Там, внутри, — сказала Наташа, вновь наклоняясь к Пашке, — лежит вещь из сказки. Поэтому я тебя и спросила.
— Сказки, — фыркнул Пашка, — сказки — это для малышей, так не бывает… Я фантастику люблю.
— Ну, фантастика, — легко согласилась Наташа. — Ты лучше смотри.
Мне надоело возиться с замками, и я разрезал ножом кожаные ремни, к которым они крепились. Наташа склонилась над моим плечом и тепло задышала в ухо. Я не без содрогания сунул руку в портфель и обнаружил там обычный газетный сверток. Тяжелый, надо заметить.
Теперь и ДД, сложившись чуть ли не в трое, навис над портфелем. Только Пашка вел себя спокойно и сдержанно — впрочем, он был маленький и все прекрасно видел и так.
— Предлагаю последний раз подумать, — неожиданно охрипшим голосом сказал я, — берем мы на себя эту ответственность или нет. Если нет, то лучше, по-моему, и не доставать…
— Не тяни, — требовательно произнесла Наташа, — доставай скорее. Ужасно интересно, на что же она все-таки похожа…
Я вытащил сверток и размотал газеты. В руках у меня оказалась небольшая — не выше сорока сантиметров — странных очертаний чаша.
Честно говоря, она оказалась совсем не такой, как я ожидал. Она была сделана из какого-то невзрачного темно-серого камня, кое-где вспыхивавшего слюдяными блестками. Я не уверен, можно ли было применять к ней слово «сделано», потому что более всего она напоминала кусок породы, которому игрой воды и ветра было придано случайное сходство с творением рук человека. Потом я понял, в чем дело: Чаша была, безусловно, артефактом, произведением искусства, но искусства, абсолютно чуждого нам. Возможно, руки, высекавшие ее, вовсе не были руками. Впрочем, не знаю.
У нее была массивная ножка со странной вогнутой подставкой, похожей на перевернутый гриб. Края самой чаши, рассеченные грубыми темными полосками, немного изгибались наружу, подобно лепесткам цветка. Больше ничего примечательного в ней не было.
— Да, — разочарованно произнесла Наташа, — так вот ты какой, северный олень…
— Что? — встрепенулся завороженно глядевший на Чашу ДД. — Извини, я не расслышал.
— Старая хохма, — объяснил я. — Да, это, конечно, не ваза эпохи Мин…
ДД снисходительно посмотрел на нас.
— Дед говорил, что сущность ее очень глубоко скрыта… Возьми ее в руки, Наташа!
Наташа неуверенно приняла из его рук Грааль и минуту держала перед собой, будто прикидывая, сколько в нем килограммовв. Потом она вдруг вскрикнула и уронила Чашу на пол. Я инстинктивно бросился ее ловить, но не успел. Грааль с тяжелым стуком грохнулся о паркет и откатился в комнату. ДД спокойно наклонился и поднял его.
— По нему паровым молотом можно бить, — сообщил он, — ему все равно ничего не будет. Почувствовала, Наташа?
Странная гримаса болезненного блаженства скользнула по его худому лицу.
Наташа кивнула и тщательно вытерла ладони`об юбку.
— Противно, — сказала она. — Я больше к ней не прикоснусь.
Я протянул руку и взял Чашу.
С полминуты я ничего не чувствовал — только шершавый холодный камень. Потом я ощутил, как под моими пальцами шевельнулось что-то живое. Я услышал, как Чаша пульсирует у меня в руках.
На короткое, слишком короткое мгновение я испытал неописуемое ощущение космического, неограниченного могущества, сконцентрированного в Граале. Потом все прошло. Я осторожно поставил Чашу на столик.
— А можно я?… — спросил Пауль, и, не дожидаясь разрешения, крепко ухватился за бугорчатую ножку. Секунд через двадцать он отдернул руку.
— Она щекотится, — пожаловался он, — как фанта…
— Ну, и что мы с ней будем делать? — спросил я.
Теперь от Чаши было трудно отвести глаза. Она уже совсем не казалась мне уродливой. Нет, это была Красота — просто какая-то иная, неизвестная нам Красота. И она была древняя, очень древняя. Каким-то образом я понял это, пока держал ее в руках. Она была старше нашей цивилизации, старше нашего мира, старше миллиардов звезд, сияющих нам из глубин неба. «Она пришла из-за занавеса Ночи», — сказал Роман Сергеевич Лопухин. В эти минуты я готов был ему поверить.
Внезапно я ощутил, что мне будет очень тяжело расстаться с Чашей. Ощущение могущества, которое она дарила… Мне хотелось испытывать его снова и снова. Я машинально потянулся к Граалю.
— Давайте хоть цветы в нее поставим, — предложила Наташа. — А то они завяли совсем…
Прежде чем я успел открыть рот, ДД взял со столика Чашу и ушел с ней в кухню. Оттуда донесся шум воды.
— Вы с ума сошли, — сказал я Наташе. ДД вернулся и сунул в Грааль гвоздики. Они больше чем наполовину высовывались за края Чаши, но не ломались и не падали.
— Ты сошел с ума, — повторил я. — Ставить цветы… в это?
— Цветам надо ножки обрезать, — заявила Наташа. — Ким, у тебя есть бритва?
— Какая бритва?! Вы что, не понимаете — это же Чаша!
ДД добродушно засмеялся.
— Что, зацепило? Это коварная штука, Ким. Дед говорил, главное — стараться не обращать на нее внимания, принимать, как есть. Подожди немного, ты увидишь — чары ослабнут.
Я хмыкнул, взял Чашу и цветы и пошел отрезать кончики. Вода в Чаше приобрела странный золотистый цвет, ножки гвоздик причудливо преломлялись в ней.
— Ким, — потянул меня за рубашку Пауль, проследовавший за мной в ванную, — а этот, длинный… он кто?
— Ученый, археолог… — буркнул я, расправляясь с очередным цветком.
— Вроде Индианы Джонса?
Я от души рассмеялся.
— Ну, ты скажешь тоже, старик… Он вроде профессора из «Назад в будущее», только занимается раскопками. Понял?
— Не-а, — равнодушно признался Пашка. — А эту штуку он выкопал?
— Выкопал, — подтвердил я. — Но лучше бы не выкапывал.
Я торжественно пронес Чашу с гвоздиками в комнату и поставил ее на низкий столик между креслами. Получилось очень красиво.
— Ну что, — сказал я, — господа компаньоны? По сто грамм за успех нашего безнадежного дела?
— Нет уж, — заявила Наташа, поднимаясь. — Хватит с меня этих бесконечных выпивок. В конце концов, я уже третий день торчу в Москве, а к тетке еще не заглянула. Так что вы как хотите, а я поехала.
— Я провожу тебя, — подскочил ДД, но я скомандовал «Сядь!», и он сел.
— Никто и никуда отсюда не уедет, по крайней мере пока мы не выясним, что нам дальше делать с этим сокровищем. Вы неплохо устроились: забрали из тайника Чашу, отдали ее мне и разбежались, кто куда, так, что ли? — Я приложил максимум усилий к тому, чтобы в голосе моем звенело побольше металла. — Нет уж, милые мои, персональной ответственности за ваш, Дмитрий Дмитриевич, раритет я нести не собираюсь.
Тонкое лицо Дмитрия Дмитриевича побледнело.
— Да, разумеется, Ким, мы все втроем должны решить, что делать с Чашей. Однако, если ты не хочешь участвовать в этом дальше…
— Не пори чушь, — оборвал я. — Просто ситуация изменилась.
— Естественно, — он посмотрел на меня, как на дурака. — Ведь Чаша теперь у нас.
— Дело не в этом, — терпеливо сказал я, удивившись тому, что Наташа не рассказала ему о предложении Косталевского. — Боюсь, что Хромец уже знает о том, что Грааль у нас. Или, по крайней мере, догадывается. Сегодня он предложил мне продать Чашу ему. И назначил цену.
