Бешеный прапорщик. Части 1-20 (СИ) - Зурков Дмитрий (книги регистрация онлайн TXT) 📗
Оборачиваюсь, слыша торопливые шаги за спиной. Сзади подбегает дежурный унтер и, презрев все правила обращения к старшим сразу вываливает:
— Ваше высокоблагородие!.. Начальник училища вызывает!.. Очень срочно!..
Генерал Вальберг передал мне на словах очень краткую телефонограмму от Келлера: «Ко мне! Очень срочно!». Учитывая особенности текущего момента, бросаю всё и, не дожидаясь результатов своего спича на плацу, прыгаю в броневик и еду в «штаб», пытаясь выжать из движка все его немногочисленные лошадиные силы. Там меня поджидает сюрприз — в «приёмной» сталкиваюсь с лейтенантом Вороновым, вот уж кого не ожидал здесь увидеть!..
— Здравствуйте, Павел Алексеевич! Какими судьбами?
— Добрый день, Денис Анатольевич! Хотя его трудно назвать добрым… — Воронов пожимает мою руку и полушёпотом продолжает. — Судя по тому, что творится в городе. Сидим с супругой в квартире почти безвылазно, ночью кто-то пытался взломать дверь, но, слава Богу, обошлось… Наш Отдельный батальон две недели назад был вызван в Петроград. Встали на охрану Царского Села. Мне и ещё нескольким офицерам дан отпуск. А тут утром — вестовой с просьбой Его высокопревосходительства немедленно прибыть, даже авто прислал. Не знаете, случаем, зачем?
— Пока знаю не больше Вашего, Павел Алексеевич. Генерал срочно вызвал, вот — примчался…
Многоточие в разговоре ставит открывающаяся дверь в кабинет, откуда выходит довольно молодой для своих погон полковник. Судя по голубому Андреевскому кресту полкового знака — преображенец, а судя по Георгию 4-й степени и наградному оружию — вояка не самого робкого десятка. Раскланяться по всем правилам не удаётся потому, как Фёдор Артурыч в нарушение всех правил появляется в дверях и коротко бросает нам:
— Зайдите!..
В кабинете вижу озабоченного Бойко и успеваю только кивнуть ему. Потому, что генерал, не дав нам раскрыть рта, начинает задавать вопросы Воронову:
— Павел Алексеевич, знаете ли Вы, каким образом размещены роты Экипажа в Царском Селе?
— Так точно, Ваше высоко…
— Прошу без чинов. — Генерал досадливо машет рукой.
— Так точно. Первая и третья роты под командованием капитана 1-го ранга Мясоедова-Иванова охраняют сам Александровский дворец. Вторая рота с пулемётной командой — оборона подступов к Царскому Селу со стороны Петрограда. Это — почти четыре мили дороги от Пулково. Четвёртая рота с минёрами, телеграфистами и прочими специалистами задачи пока не имеет, стоит в селе Редьково-Кузьмино. Это в полутора милях от Александровки… Ваше высокопревосходительство, может быть, объясните, что случилось? Зачем всё это?..
— Объясню… Час назад получено известие о том, что семья Императора захвачена и удерживается во дворце Гвардейским Экипажем под командованием Великого князя Кирилла Владимировича… Вот так вот, господа офицеры…
Что-о?!!.. А-х-х-ренеть!!!.. Да ё…!!!.. Да твою ж мать!!!.. Даже матом не получается всё сказать!!!..
— Я почти уверен, что Кирилл Владимирович хочет вынудить Императора передать власть ему. — Келлер выводит нас из ступора. Ну, да и правильно, рефлексировать потом будем!..
— Каким образом он может это сделать? — Голос Воронова звучит хрипло.
— Ну, для Вас-то, Павел Алексеевич, болезнь Наследника — точно не секрет? Под угрозой причинить мальчику… — Фёдор Артурович сжимает свои не самые маленькие кулаки. — Он заставит Николая Александровича признать указ о регенстве Великого князя Михаила недействительным и составить точно такой же в отношении его, Кирилла…
— Теперь многое понятно!.. — Вскидывается Воронов. — И эта запутанная чехарда с отпусками, и сплетни среди нижних чинов…
— Какие сплетни, Павел Алексеевич? — Генерал очень заинтересованно смотрит на лейтенанта.
— Не придавал этому значения, думал, от безделья байки травят… Среди матросов ходят разговоры, что Великий князь Михаил Александрович хочет, пользуясь своим положением Регента, узурпировать власть и посадить на трон не Цесаревича Алексея, а своего сына Георгия. А в отпуска вне всякой очерёдности отправлены офицеры… как бы сказать… не ищущие милостей от Великого князя.
М-да, весёлое кино!.. И чем дальше, тем больше обхохочешься. До слёз! Кровавых, блин!.. Что мы имеем? Имеем мы дворец, в котором засело две роты решительно настроенных матросов. Саму Семью охраняют, скорее всего, господа офицеры, лично преданные «царю Кирюхе», да и сам он где-то там же поблизости обретается… Имеем шоссе от Пулково, где сидит ещё рота с пулемётами. Имеем резерв в трёх километрах… А ещё имеем другие части и подразделения общей численностью…
— Ваше высо… Фёдор Артурович, какова численность царскосельского гарнизона?..
Келлер замолкает на полуслове, но вместо него отвечает Валерий Антонович:
— Около двадцати семи тысяч штыков. В основном — пехота, запасники. Настроения неизвестны, я бы не стал на них рассчитывать, Денис Анатольевич.
— Я не к тому. Упавший с дерева лист проще всего спрятать в лесу. — Сокращённо цитирую Честертона. — Я имею в виду, что появление десятка-другого солдат не будет слишком заметным событием…
— Немедленно отзывайте всех своих диверсантов, что бы и где бы они ни делали! — Генерал сходу всё поняв, начинает распоряжаться. — Что ещё нужно для проведения операции?
— Витебский вокзал наш?
— Да. Бубликова и Ломоносова уже взяли, их эмиссаров на узловых станциях — тоже, МПС под нашим контролем.
— Когда ближайший товарняк на Царское Село?
Валерий Антонович начинает куда-то срочно названивать, Фёдор Артурыч тем временем подойдя почти вплотную, задаёт самый животрепещущий вопрос:
— Какой у тебя план?
Ага, знать бы ещё самому, какой у меня план!.. Пойди туда-хрен знает куда, сделай то-хрен знает что, но Семью привези в целости и сохранности…
— У нас есть возможность очень быстро достать планы дворца, схему его охраны и обороны?
Келлер в ответ только пристально смотрит на меня и отрицательно мотает головой.
— Тогда и плана нет… Но ехать надо.
— Ваше высокопревосходительство! Прошу разрешения отправиться вместе с капитаном Гуровым! — Воронов аж строевую стойку принял.
— Не возражаю, господин лейтенант проходил обучение в батальоне, уровень подготовки соответствует предстоящим действиям. — Прихожу на помощь Воронову, тем более, что ещё один человек в группе лишним не будет.
— Хорошо. — Генерал даёт «добро», промедлив с ответом чуть дольше, чем должен был.
— Ближайший состав идёт через два часа с минутами. — Валерий Антонович наконец отрывается от телефонной трубки. — К тому времени Ваши люди должны освободиться.
— Где они сейчас?
— В Петропавловской крепости…
Стёпка Колодяжный был доволен несмотря на пронзительный сырой ветер, дувший с Невы. Наконец-то долгожданная оттепель сменила трескучие морозы. А ветер?.. А что — ветер?.. К нему, да к сырости он привык с малолетства.
Совсем недавно забрили его в солдаты, и очень боялся Стёпка попасть на фронт. Вона скока мужиков вернулось в деревню кто без руки, кто без ноги, кто совсем контуженный, это если не счесть тех, кто вообще не вернулся. И говорили они, что германец окаянный такими снарядами швыряется, что в дырищу от него изба провалиться может по самую стреху, и ещё всякие ужасти рассказывали.
Но повезло ему, попал в запасный пулемётный батальон Кольта, что в Петропавловской крепости стоит. Хотя, тут, конечно, тож не сахар. Зуботычины и ругань от «шкур»-унтеров такая, что и не на всяком заборе напишешь. Бесконечные шагания по плацу. Стояние во-фрунт на морозе. И их благородия, аспиды свирепые, даром, что огнём не пышут. И в город за всё время никого не пустили ни разочка.
Но теперича — всё! Теперича лафа будет. Три дня шум в городе слышали, стрельбу там, то да сё. Никто ничего не знал, а вот потом писарёнок один, из купчиков, рассказал, что забастовки в городе, простой люд противу Царя за свободу вышел. А тот повелел их стрелять, да тольки просчитался. Солдаты, они ведь тож из простых будут, вместе с забастовщиками и пошли Царя скидывать. И они, пулемётчики, бы пошли, тока сволочи-пушкари пригрозили, что ежели что — они из пушек картечью в спины жахнут. Но сегодня и их приструнили. Раненько, сразу опосля побудки приехал тут один господинчик важный до коменданта ихнего высокоблагородия полковника Никитина. С ним о чём-то болтал полчасика, а потом митинг устроил, когда полковник на плацу всех выстроил. Сказал, что, мол, революция у нас, что власть взял какой-то там временный комитет, и что теперича все — свободные граждане России, а не как раньше было.
