Невероятные приключения Владимира Кипяткова (СИ) - Темной Александр (читаем книги онлайн .txt) 📗
Кипятков посмотрел на корку запекшейся крови, покрывавшую лицо сына и не увидел ни синяка, ни ранки. И нос его был идеально прямым, как и раньше. Понимая, что вопрос всё же будет не к месту и несвоевременный, Владимир всё же спросил:
- Почему твоё лицо так быстро зажило? Я же видел, как они тебя отделали...
- Это регенерация.
- Что? - не понял Кипятков.
- Способность восстанавливать поврежденные ткани и утраченные органы, - пояснил Сёма. - Этой способностью обладают только люди-эльфы. Теперь ты понимаешь, как мунлоки обрадуются, когда поймут, кого взяли в плен? Я же для них - и лекарство от всех болезней и донор органов, которые будут работать вечно.
- Нет, нельзя нам здесь оставаться, нельзя! У тебя есть план, как выбраться отсюда?
- Улыбайся! Улыбайся! - сквозь зубы проговорил Семён, стреляя глазами по сторонам.
- Так есть или нет? - прошипел Владимир, растянув рот в улыбке.
- Нет. Я думал, что у тебя есть. Ты ведь - отец!
- Как это "нет"? - Кипятков задумался, но в голову, как назло, ничего не лезло. Все мысли разбежались по разным углам плохо соображающей головы и никак не желали собираться в кучку. Кипятков для себя объяснил это тем, что он ещё не отошел от действия "Психотрона". А тут ещё взгляд его упал на очаровательную стройную брюнетку лет тридцати. На ней был одет костюм из змеиной кожи, который, судя по всему, был сшит вручную и прошит не нитками, а жилами животных. От её волос, рассыпавшихся по плечам, пахло душистыми травами. Её улыбка была сексуальной и не такой глупой, как у других людей, находящихся под действием "Психотрона". Рядом с брюнеткой стояла очень похожая на неё девушка в таком же костюме, но она показалась Владимиру не столь красивой. Эти молодые женщины выгодно выделялись на фоне остальных пленников, которые больше походили на дикарей, чем на людей, с которыми Владимир привык общаться.
В приглянувшейся Кипяткову брюнетке всё было прекрасно: глаза, фигура, улыбка, запах и даже маленькие морщинки вокруг губ. Она была сама сексуальность, как Мередит Брукс в 1997 году, когда по всем музыкальным каналам крутили её клип на песню "Bitch". Стоя рядом с ней, можно было думать только о сексе, но никак не о побеге. Единственной мыслью о побеге, промелькнувшей в голове Кипяткова, была: если бежать, то вместе с ней, чтобы потом реализовывать с этой брюнеточкой свои самые смелые сексуальные фантазии.
- Отец, ты придумал? - голос Сёмы заставил Кипяткова оторвать глаза от брюнетки, вынырнуть из мира грез и оказаться в суровой реальности, в которой нужно было срочно что-то решать и действовать, ведь промедление может быть смерти подобно.
Понимая это, не тратя время на размышления, Кипятков ляпнул в ответ первое, что пришло в затуманенную голову: - Ты же экстрасенс! Внуши мунлокам, что они должны сесть и отпустить нас на все четыре стороны.
- Конечно, мысль неплохая, но я никогда не занимался внушением. Читать мысли это одно, а внушать - совсем другое. Я, конечно, попробую, а ты пока придумай другой какой-нибудь план, ладно? - сказав это, Сёма крепко сцепил руки и закрыл глаза.
А Кипяткову в тот момент ничего в голову не лезло. Сам не зная, почему, в те минуты, которые могли оказаться последними в его жизни, он нисколько не волновался, и его не пугало, что скоро он и его сын могут погибнуть. Владимир воспринимал всё, что происходило с ним, как одну из тех игр, в которые он играл, живя в бункере. Кипятков почему-то был уверен, что, как и в тех играх, он, несмотря ни на что, одержит победу, все спасутся, и всё будет хорошо. Поэтому, вместо того, чтобы продумывать план спасения, он разглядывал всё ту же брюнетку, про себя восхищаясь изгибом её шеи, шелковистостью кожи, родинкой на левой щеке, губами, которые просто созданы для поцелуев или для минета, который его жена за долгие годы супружеской жизни делать так и не научилась. Когда Кипятков вспомнил про минет, у него перехватило дыхание, а член стал наливаться кровью, норовя прорвать ткань ставшего вдруг тесным костюма.
- Я хочу тебя! - прошептал он на ушко брюнетке и поцеловал её в шею.
- Мне приятно, - сказала она, посмотрев на него. Улыбка вдруг сошла с её лица, и Кипятков в тот момент подумал, что брюнетка, так похожая на его любимую певицу, сейчас отвесит ему оплеуху, но она этого не сделала. Кинув на Владимира оценивающий взгляд, она добавила: - Я вдова, у меня полгода мужика не было, а ты мне нравишься, так что...
Она внезапно замолчала, так как корабль вдруг пошел на снижение. У Кипяткова тут же перехватило дыхание и возникло ощущение, что он едет вниз на скоростном лифте.
Кипятков посмотрел на сына. Сёма расцепил руки и принялся вытирать пот с раскрасневшегося лица.
- У тебя получилось! - Владимир обнял сына за плечи. - Сёмка, ты просто супер!
- Отец, ты привлекаешь к нам внимание, - тихим голосом произнес Сёма, заметив пристальный взгляд одного из роботов-охранников.
- Ах, да, - Кипятков опустил руки, изобразил подобие улыбки на лице.
Но улыбаться было уже поздно. Похоже, роботы заподозрили что-то неладное. По одному, с разных концов загона, они стали приближаться к Сёме с Владимиром, продираясь через толпу пленников.
- Батя-батя, - с укоризной произнес Сёма. - Ну, как так можно? Ты же...
Корабль вдруг начало трясти. Послышались отрывистые звуки, похожие на удары в колокол. Эти звуки раздавались со всех сторон. Потом стал слышен громкий металлический скрежет, от которого сводило челюсти, и летательный аппарат тряхнуло так сильно, что люди попадали на пол. На ногах остались только роботы-охранники, которые продолжали приближаться к Сёме с Владимиром, шагая прямо по людям. Трещали человеческие кости, рвались связки, но никто не издал ни звука. Когда охранников от Кипяткова с сыном отделяли считанные шаги, громко завыла сирена. Роботы замерли, вертя головами. На противоположной стене загона вдруг образовалось маленькое красное пятнышко, которое начало разрастаться. От этого пятнышка в разные стороны полетели брызги раскаленного металла, и в какой-то момент в стене образовалась большая дыра, через которую внутрь корабля стали заскакивать двухметровые гуманоиды с покрытыми бородавками лицами. Это были тролли. На них были всё те же защитные костюмы, похожие на доспехи, в руках он держали плазмометы.
Увидев троллей, Кипятков улыбнулся. В тот момент он был рад встрече с ними так, будто встретил старых приятелей. Хотя не так давно он их ненавидел, ведь именно из-за них они с Сёмой сорвались с насиженного теплого местечка, и попали в этот переплет. А сейчас тролли устроят мунлокам кровавую баню, и Владимира это не могло не радовать. Последующие события показали, что он нисколько не ошибался насчет троллей и сделал ставку на нужную лошадь.
А троллей было несметное полчище. Оказавшись внутри корабля, они тут же разбегались по длинным коридорам, по каютам. Когда Кипятков наблюдал за ними, лежа на полу, тролли в очередной раз напомнили ему тараканов. А что поделать, если больше сравнить их было не с кем.
Перемещение троллей по чреву летательного аппарата сопровождалось громкими хлопками выстрелов и предсмертными криками.
Из стен корабля выдвинулись металлические полки, на которых лежали блестящие плазменные ружья, боеприпасы к ним. Но охранники не успевали до них добежать, так как метко пущенные плазмоиды разрывали их на мелкие раскаленные детали.
Несколько особо сообразительных роботов-охранников принялись кричать на пленников, чтобы они поднялись с пола. И люди подчинялись им. Те же, у кого были переломаны кости, с виноватыми улыбками на лицах делали новые и новые попытки подняться, но всё время падали. Охранники и тут не растерялись. Прикрываясь людьми, как живым щитом, они стали пятиться назад, к спасительным ружьям. Тогда тролли открыли огонь по людям, и в разные стороны полетели внутренности и части тел. Кровь окрасила стены, пол и потолок загона, а от роботов-охранников остались лишь кучки оплавленного металлолома.
