S-T-I-K-S. Игры на выживание (СИ) - Собинин Николай (читать книги полные TXT) 📗
– Лунь, греби, мать твою! – голос дикий, словно чужой.
Разведчик и без его советов уже сидел на банке, налегая на весла так, что те трещали. Дикарь схватил лежащий на лавке рядом с ним ПТРД, закинув сошки на нос, и навел ствол в сторону берега. Очень вовремя – дом смотрителя метеопоста словно взорвался изнутри, и огромная, серьезно изменившаяся тварь приземлилась возле причала, явно намереваясь следующимпрыжком добраться до плавсредства беглецов. Противотанковое ружье изрыгнуло слепящий столб пламени, отдача откинула Дикаря назад, на спину разведчика. Но бронебойная пуля сделала свое дело – она врезалась в тушу нереально шустрой твари, уже начавшей свой умопомрачительный прыжок, из-за чего та сбилась с траектории и позорно шлепнулась на мелководье справа от причала, окатив беглецов целым водопадом брызг. Тварь уцелела, но те секунды, в течение которых она приходила в себя после попадания серьезного снаряда, подарили людям шанс отплыть на безопасное расстояние. Выбравшийся на берег зараженный, осознав, что добыча, бывшая практически у него в когтях, ускользнула, огорченно заурчал, принявшись ходить по линии уреза воды, припадая на переднюю конечность. Словно эхо, в ответ ему из темноты заурчали еще несколько солидных глоток зараженных.
Дикарь, глядя на мутанта и прислушиваясь к ночному концерту, лишь похвалил себя за прозорливость – если бы не патрон в стволе монструозной винтовки, который он благополучно оставил досланным в казенник, их путешествие так и окончилось бы у этого причала. Здоровенный кусач или недоразвитый рубер – толком разглядеть его так и не вышло, наверняка одним махом открутил бы им головы. А времени шарить по рюкзакам, отыскивая брезентовый подсумок с патронами для ПТРД у него не было, от слова совсем.
– Твою-то мать, чудом ушли. Лунь, ты там как, живой?
– Штаны теперь сушить придется, кажись. Я как это страшилище увидел, забыл, как дышать положено.
– Да уж, эта зверюга нас только-только не сцапала. Пронесло, так пронесло.
Видок у солдата и впрямь был не очень – струхнул на совесть. Да что там говорить, Дикарь и сам сейчас поймал мандраж и начал трястись, как банный лист. Смерть пронеслась от них на расстоянии вытянутой руки.
– С немцем чего? Лежит ни жив, ни мертв.
– Да лотерейщик его помял. Там темно было, я толком ничего не увидел. Отгреби чутка на воду, а то мне от вида этого товарища не по себе – он кивнул головой в сторону берега – Там глянем, что с ним.
Дикарь потушил фонарь, и пока Лунь равномерно греб, отстегнул с пояса флягу с живчиком и приложился к ней, сделав пару серьезных глотков. Урчание кусача удалялось, и вскоре в темноте стал слышен лишь равномерный скрип уключин. Над их головами раскинулось бескрайнее чужое небо с россыпью крупных звезд и мрачноватыми пятами не то каких-то космических туманностей, не то остатков разорванных галактик, отражавшихся в черном зеркале спокойной воды.
– Тормози, подождем, пока рассветет. А то еще пригребем по сутеменкам куда-нибудь не туда.
Он снова зажег фонарь и придвинулся ближе к Бисмарку. Тот лишь вымученно улыбнулся, он дышал неглубоко и поверхностно, и это явно доставляло ему боль. Дикарь задрал ему рубаху и принялся за осмотр. В принципе, австриец отделался несколькими ссадинами и не слишком страшными повреждениями. Разве что, на груди слева у него красовалась приличных размеров гематома, наливающаяся зловещей фиолетовостью. Похоже, жрач сломал ему несколько ребер. Задрав пострадавшему голову и влив в горло глоток живчика, он счел, что осмотр и лечение окончены, и накрыл пострадавшего одеялом. Бисмарк впопыхах вскочил с кровати, в чем мать родила. Хотя погода в Улье стоит относительно летняя, на воде ночью более чем свежо, Дикарь и сам не ощущал избытка комфорта, что уж говорить о полураздетом австрийце.
Расстелив на дощатом днище полиэтиленовый пакет, он принялся выкладывать на него содержимое своих карманов – то, что ему удалось собрать с затылков, и ради чего его едва не сцапал кусач. Среди размятой в мелкую труху паутины нашлось почти два десятка споранов и четыре горошины. Ладно, хотя бы рисковал не зря.
– Ты кого там так активно отстреливал, а Лунь?
– Да там этих нелюдей собралось со всего околотка. Помельче которых, я из автомата отоварил, но потом откуда-то такая морда вылезла, что пришлось в дело «светку» пускать.
Он погладил цевье покоившейся на дне лодки СВТ.
– Это чучело даже после нескольких попаданий шмыгнуло за дом, я так понял, что ты с ним на крыльце после разобрался. Откуда их столько, да еще и на ночь глядя?
Теперь понятно, как он умудрился несерьезной пулей остановить прилично развитого топтуна. Мутанту на тот момент уже досталось несколько трехлинейных подарков из советского ствола, которые сделали зараженного медлительным и неуклюжим. Дикарь лишь довел начатое разведчиком до конца.
– Кто их, знает, уродов этих? Я же говорил тебе, что я такой же новичок в Улье, как и вы, просто знаю чуток побольше, вот и все. На стаю какую-то нарвались, наверное. Хорошо, что решили вовремя ноги сделать, кусач нас там всех бы в лепешку раскатал. Да ты и сам его видел, чего тут говорить.
– Да уж лучше бы не видеть. Он когда от дома за секунду к причалу махнул, я уж грешным делом подумал все, отбегались. Удачно ты ему с противотанкового саданул. Не убил, но огорошил на славу.
– Ага, свезло, так свезло, сам уже было подумал, что приплыли. Но нет, еще пока не конец. Ладно, пока не рассвело, можно чуток покемарить. Ты-то, вон не спал совсем с такими-то делами.
Дикарь постарался угнездиться на дощатом дне поудобнее, накрывшись углом одеяла. Лунь последовал его совету и тоже опустился на дно лодки, прикрыл глаза.
Нормально подремать не вышло, болтаясь между сном и явью какое-то время, Дикарь был вынужден вновь открыть глаза. На воде было свежо настолько, что у него зуб на зуб не попадал, он едва сдерживался, чтобы не начать выбивать челюстями чечетку. Небо на востоке начало алеть, но вокруг пока еще царил серый полумрак. Решив, что видимость удовлетворительная, Дикарь аккуратно обогнул дремлющих спутников и присел на лавочку рядом с лодочным транцем. Он не был спецом по лодкам и лодочным моторам, ходить с ним ему довелось лишь пару раз, когда они с приятелем выезжали осенью на одну охотничью базу на Вологодчине, где гоняли уток на перелете. Но он надеялся, что все лодочные моторы, более или менее, устроены по одному принципу. Ну, а если Дикарь не разберется с мудреной техникой, придется Луню снова поработать их движущей силой. Сам Дикарь, в виду своей условной инвалидности, к гребле пока что неприспособлен, как и пострадавший от лотерейщика Бисмарк.
Скромных размеров японец несколько отличался от той модели, на которой ему доводилось кататься. Но органов управления у двухтактного немудреного устройства немного, можно интуитивно разобраться, что тут к чему, если ты, хотя бы отдаленно, понимаешь, о чем речь. Снова посетовав на свою инвалидность, он принялся вникать в детали. Проверил уровень бензина во встроенном бачке, немного помыкавшись с поиском вентиля на пробке бензобака, выключателем подачи топлива в карбюратор и чекой безопасности, Дикарь выкрутил ручку газа на холостые обороты и дернул стартер. Похоже, прежний хозяин следил за своим агрегатом, «японец» схватился с первой попытки, негромко заворчав и забулькав скромным движком. Лунь приоткрыл глаза, но увидев, в чем дело, вновь положил голову на сложенные на лавочке ладони.
Дикарь понятия не имел, куда ехать, и просто направил нос плавсредства к противоположному, едва угадывавшемуся в предрассветных сумерках берегу. Не возвращаться же назад, к раскуроченному зараженными домику, в конце-то концов?
Скорость была не слишком захватывающей, да им, собственно и некуда было спешить. Это даже и к лучшему, не хватало еще налететь на подводную корягу или топляк и оборвать себе винт. Дикарь понятия не имел, как тут дела обстоят с глубинами, можно было легко намотать на подводную часть водоросли или рыбацкие сети, прилетевшие с перезагрузкой, или забить илом решетку водозаборника водяного охлаждения. Да кучу чего можно было сделать, что вновь перевело бы их на «ручную тягу». Он благоразумно решил следовать правилу «тише едешь – дальше будешь».
