Кошак (СИ) - Кузнецов Павел Андреевич (серии книг читать бесплатно .txt) 📗
Едва последняя мысль вспыхнула в сознании, как я ударил. Мощный кораблик швырнуло в заросли на другой стороне озера, девчонки кеглями посыпались в воду, а из недр живущего своей жизнью леса исторгся слитный клич: «Бей кошек драных! Ни одна не уйдёт!» Эсси рядом со мной подобралась, вскинула винтовку… но я с силой сжал её плечо, ещё и тряхнул для верности.
— Пошли, кошка! Здесь сейчас будет жарко! В этой свалке — ваш единственный шанс «довести» меня до черты! Я постараюсь прикрыть!
Вот за что люблю валькирий, так это за быстроту принятия решений. Секунду назад она встопорщилась готовностью надрать хвосты каким-то выскочкам, а теперь сама хватает меня за руку и тащит прочь от озера. Дошло. Почти мгновенно. Главное было переключить — а там сама дозрела. Всё же опыт даёт о себе знать именно в таких, импровизированных, незапланированных поступках. Способность к импровизации не на пустом месте возникает. И мы побежали что есть духу — вперёд, по кромке озера, и дальше, по полю, к уже маячившей финишной черте…
Первые выстрелы прилетели, когда до цели оставалось не больше пятисот метров. Бежавшая чуть впереди Эсси тут же сместилась под защиту моего тела, а я на инстинктах постарался максимально увеличить безопасную зону перед собой, для чего стал пошире махать локтями при беге. Помогло. Почти все последующие попадания пришлись на мои собственные поля, однако и кошки в лесу очухались. Быстро переключаться умела не только моя спутница, а уж навыков стрельбы валькириям было не занимать. Спасало кошку только моё феноменальное чутьё на колебания энергий. Не думая, почти рефлекторно, я метался из стороны в сторону, смещался корпусом, буквально извивался всем телом — со стороны казалось, я выполняю какой-то дикий первобытный танец. Но он работал, так что смеяться было особо некому. Напротив, всё больше и больше валькирий переключались на нашу пару, и интенсивность огня всё нарастала.
В какой-то момент бегущая под моей защитой метиллия коротко выругалась: кто-то особенно шустрый из её сестричек попал в ногу. Пока только ранение, защитная система не спешила засчитывать убийство. Но сколько таких ранений можно получить без последствий? Ведь когда-то их количество перевалит за критическую черту. До нашей же финишной черты оставалось ещё сто тридцать метров, и расстояние продолжало быстро сокращаться. Одновременно росло противодействие. Уже все кошки вывалились из леса, и теперь палили — кто с колена, кто стоя, а кто-то и на бегу.
За нами уже гнались не менее двух десятков валькирий, и именно они представляли сейчас наибольшую опасность. Не столько даже тем, что догонят — это вряд ли! — сколько их изощрённым маневрированием. Девочки умудрялись смещаться по самым неудобным для меня векторам, а кое-кто из них уже начинал выполнять дуговой охват, так что вектора стрельбы продолжали смещаться не в нашу с Эсси пользу. Защищать бегущую впереди кошку становилось всё сложней. Ситуация всё больше выходила из-под контроля. Мучительно хотелось расширить зону охвата моих собственных полей хотя бы на полтора метра вокруг, и тогда проблема с защитой Эсси решилась бы сама собой, но нельзя. Не поймут валькирии. Слишком уж явный дисбаланс в энергетических возможностях меня, как мечника, и моих загонщиц, лишённых тяжёлого вооружения.
Кошка зашипела. В неё опять попали. Граница возможностей условного защитного поля вновь просела. Сколько ещё? Одно или два попадания? Эсси ведь и до того вела чрезвычайно активную игру, не отсиживалась по кушарям, как некоторые. Будет обидно, если такая отвязная девчонка «погибнет» у самой финишной черты… Она куда больше других заслужила сегодня главный приз. И ведь до конца оставалось каких-то жалких семьдесят пять метров!
Словно реагируя на невысказанную мольбу, мироздание ответило резким изменением энергетической картины мира. Нет, напряжённость полей сзади не стала ниже — они просто перестали выплёвывать в нашу сторону свои смертоносные отростки. Вместо этого отростки переплелись в отчаянном противостоянии там, где они были сосредоточены. Я не удержался, оглянулся. До того за нами гналось двадцать три кошки. Ещё несколько десятков стояли у кромки леса и палили оттуда. Не стоит забывать, что даже если бы они общими усилиями «убили» Эсси, вопрос, кто меня возьмёт на щит, оставался открытым, и из леса его не решишь при всём желании. Кто-то должен был меня перехватить. Но тогда вообще все вырвавшиеся вперёд претендентки на руку «кошачьего принца» оказывались потенциальными соперницами. В итоге в стане наших противниц царило напряжение едва ли не большее, чем жило в наших с метиллией душах. И этим не преминули воспользоваться «выжившие» товарки Эсси.
Они прямо из леса принялись отстреливать не нас, а бегущих за нами и оттого особенно уязвимых с тыла кошек. И тут же психологическая плотина, до того удерживаемая лишь видимостью совместных действий, оказалась прорвана. В стане врага началась если не паника, то состояние, близкое к ней. Все стреляли во всех, наши преследовательницы вспыхивали красным одна за другой, а уж что творилось у кромки леса… Воистину, смешались в кучу кошки, люди, и залпы тысячи орудий слились в протяжный вой… Ну, может и не тысячи… Всего в игре участвовало чуть больше ста кошек. Тринадцать стай, сто тридцать валькирий, но из этого количества нужно вычесть нашу стаю, всех старших, взять погрешность на неполный состав некоторых стай, а равно на некоторых уникумов, не пожелавших участвовать в веселье из-за занятости. Плюс, несколько десятков выбывших ещё на подступах к озеру, и почти полностью выбитый состав свежей стаи, прибывшей на катере к самой черте. Не так уж и много. Но зато оставшиеся палили от души, демонстрируя высочайшую плотность огня. Правда, на выходе у них получался не слитный вой, а, скорее, слитный писк… Импульсные винтовки — не пушки, там выть особо нечему. В общем, писк стоял прямо-таки натурально кошачий. Или мышиный.
Под аккомпанемент пищащих трелей и завываний мы с ошарашенной Эсси и пересекли вожделенную черту. Ещё не до конца пришедшая в себя после напряжённого забега кошка тут же полезла целоваться.
Мы пересекли незримую черту, отделяющую поле боя от мирной зоны, но вместо спокойствия и умиротворения на меня тут же обрушился целый эмоциональный шквал. Линия линией, но не стоит забывать, что она — лишь веха для тех, кто её начертал. Она — часть некоего социального процесса, лишь обозначающая его даже не пространственные, а временные границы. Условные границы. Всё это я ощутил буквально на собственной шкуре. Пусть не драной, но… Пока не драной — а именно к этому всё и шло.
За условной чертой обнаружился целый полевой лагерь. В глазах пестрело от доминирующих здесь чёрно-серебристых цветов формы Экспансии. Казалось, кошки были везде. Они сидели в наскоро разложенных силовых креслицах, кучковались возле развёрнутых прямо над травой голограмм, сидели, лежали, стояли… И все эти девчонки, по милости друг друга или своих ещё не вернувшихся из лесу подруг, оказались «выбиты» в ходе кошачьего противостояния с главным призом — мной. Я даже помыслить не мог, что в лесу, всё время моей безобидной пробежки, кипели такие страсти! Даже в развлекательном центре столько валькирий за раз не собиралось.
Наше появление всколыхнуло в этом кошачьем царстве натуральную эмоциональную волну. Нет, здесь не было злобы, обиды, презрения. Основным доминирующим чувством было любопытство и какое-то потаённое ожидание чего-то эдакого, интересного. Предвкушение грядущих событий. Никто из валькирий не верил, что всё уже закончилось. Ибо последний эпизод игры ещё даже не всеми осмыслился — там, в лесу. Увлеклись кошки войнушкой, праведной местью и новым раундом занятной свалки. Не поняли за этим, что всё уже случилось, и дальнейшее противостояние утратило всякий смысл. Хотя однозначно сказать не берусь — возможно для кого-то оно оставалось делом принципа.
С нашим появлением чёрно-серебряное море пришло в движение. Нас тут же окружили. Принялись обнимать, тискать, целовать — причём как меня, так и мою спутницу. Звучали шутки, раздавался смех, кошки спешили выплеснуть свои эмоции, спрессовавшиеся в их душах за время противостояния. Даже появление катера со Старшими не смогло охолодить разошедшихся девчонок.
