Быть драконом - Стерхов Андрей (электронные книги бесплатно txt) 📗

Вообще-то, положа руку на сердце, мы и раньше не особо подчинялись Советам, точнее сказать, совсем не подчинялись, но. постоянно ощущали с их стороны жесткий прессинг. Нам то и дело говорили: «Да, господа, любезные, вы не люди, вы драконы, но вы маги, причем поголовно, так что будьте любезны». И предъявляли разумные аргументы, почему должно поступать так, а не иначе. Мы же в ответ упрямо заявляли: «Да, мы маги, но мы не люди, так что отвалите от нас со своим общим аршином». И, не желая быть ручными, жили по своим правилам, без какой либо оглядки на мнение регуляторов колдовского мира.

Ни к чему хорошему такое положение дел не приводило. Излишняя подозрительность со стороны магов-людей выливалась в постоянные инсинуации. Когда по частной инициативе, когда реализуя решения своих собраний, но они постоянно чинили нам всяческие козни. Ну и за нами, конечно, не ржавело. И тянулось вся эта бодяга веками. Но теперь-то – слава Силе! – все вопросы на этот счет сняты. В этом и заключается наш гешефт, бакшиш и форшмак.

Пока я принимал душ, Ашгарр зажарил десяток яиц на сале и по-мужски крупными ломтями порубил в салат огурцы-помидоры.

– Водки дай, – попросил я, когда он выставил сковороду на стол. – Или, знаешь, лучше горилки. Она под шкварки лучше ляжет.

– Сегодня, между прочим, и часа не проходило, чтобы ты не поддал, – выразил мне свое фи Ашгарр.

– Ты что мне, мама? – возмутился я.

Он напомнил:

– Я тебе не мама. Я тебе ты. А ты мне я.

– И что с того?

– Да ничего, просто в Ночь Полета у нас одна печень на всех.

– Не ной, я почищусь маслом расторопши.

Ашгарр ехидно хмыкнул, но бутылку из бара все-таки вытащил. Почему-то – рома.

– Отчего так затейливо? – удивился я. – Не слишком ли эклектично – ром и жареное сало?

– Я говорю тебе: Сибирь и этот иней где-то инде… – выставив бутылку на стол, начал он.

– Вот ром ямайский, как имбирь, как лихорадка желтых Индий, – закончил я строфу.

После чего налил и выпил.

– Ты, Хонгль, натуральный алкоголик, – глядя на меня, поморщился Ашгарр.

– Это на меня так наш город действует, – неожиданно придумал я для себя свежее оправдание.

– При чем тут город?

– Как это при чем? Есть города, в которых пить не тянет, а есть такие, где нельзя не пить.

– Ой ли? – не поверил Ашгарр.

– Точно говорю, – проглотив прожеванное, сказал я. – Привести пример?

– Давай.

– Балабанова режиссера знаешь?

– Ну.

– После второго «Брата» затеял снять боевик с рабочим названием «Американец». Это про приключения в Сибири одного залетного америкоса. На главную роль пригласили Майкла Бина. Того самого.

Я посмотрел на Ашгарра – знаешь? Ашгарр пожал плечами, дескать, нет, не знаю. Пришлось напомнить:

– Ну тот Бин, который у Джеймса Кэмерона во всех фильмах играет.

Ашгарр кивнул – вспомнил.

– Так вот, – продолжил я. – В Нью-Йорке отсняли все эпизоды без проблем. В Норильске отсняли. Приехали в город – и все. Майкл запил, начал выпадать из кадра. Помучились парни с ним, помучились – и забили на это дело. Так ни одной сцены и не сделали. Короче говоря, погиб фильм. Не сняли и уже не будут снимать. Никогда. Ушел поезд. – Я подергал за воображаемый шнур. – Ту-ту.

– И вывод?

– Очевидный. Этот город располагает к питию.

– Ерунда. Я-то ничего такого на себе не чувствую.

– Значит, тебе прописан другой город, – нашелся я. – И возможно, в том, твоем городе мы с Майклом Бином были бы трезвенниками.

– Левые отмазки, – пригвоздил меня к позорному столбу Ашгарр.

Я ничего не ответил, сосредоточился на харче, но через время стал краем глаза наблюдать за своим собратом. Его явно что-то мучило. И по лицу было видно, и так, через флюиды, ощущалось. Но я прежде – эгоизм, конечно, и душевная черствость, да и уж больно голод терзал – прикончил глазунью, вычистил дно сковородки коркой и выхлебал сок со сметаной из салатницы, только потом спросил:

– Чего мнешься?

– Да так, ничего, – ответил Ашгарр и отвел глаза.

– Чую, новый шедевр изваял?

– Угадал.

– Не терпится предъявить релиз на суд?

Он скромно промолчал, лишь плечами пожал.

– Не жмись, неси искусство в широкие массы, – подбодрил я.

Несколько лет назад Ашгарру пришла в голову мысль, что стихоплетством под гитару, которым он занимается для себя пару веков, можно зарабатывать деньги. Поначалу попробовал выступать в клубах, практикующих живую музыку, но больших денег ему-мне-нам это не принесло. Но вот как-то раз пронырливый Кика свел его с правильными людьми, а те – с одним неглупым (когда-то местным, а ныне столичным) продюсером. Два дня и три ночи шушукались они как шерочка с машерочкой у нас на кухне, и в результате их бдений родился студийной проект, известный под названием «Честная Йо». Сочиненные на коленке песенки народу глянулись, клипы прошли на ура, и вскоре под виртуальный образ была найдена смышленая девчушка, которой сунули в зубы фонограмму и запустили на орбиту. Теперь Ашгарр время от времени получает на счет в банке неплохие Деньги, что повысило его общественный статус в собственных глазах. В моих – не повысило. Я и без того его очень уважал. Как самого себя. Безотносительно к тому, что он это и есть я, а я – это он.

Пока Ашгарр ходил за инструментом, я не тратил время даром: нацедил себе еще полстаканчика самогона из сахарного тростника и хлопнул за все хорошее. Самогон, кстати, был никаким не гавайским, а кубинским. Но мне это было все равно.

Притащив гитару, Ашгарр, как это у музыкантов водится, некоторое время ее настраивал. Я такое вытягивание жил называю выпендрежем. Терпеть ненавижу.

Наконец он перестал мучить колки, исполнил проигрыш и запел под энергичный перебор новую песенку Честной Йо: