Магма - Синицын Олег Геннадьевич (онлайн книга без .TXT) 📗
Через четыре часа в его номере зазвонил телефон. Это был Уолкер.
– Как ваше самочувствие? – поинтересовался он.
– Удовлетворительное, – ответил Женя.
– Отлично! Выйдите из номера и попросите одного из охранников проводить ко мне.
– Хорошо.
Женя положил трубку. Уолкер что-то накопал, он говорил об этом утром. Что же это? Женя не сомневался, что вскоре узнает. Он надел новую рубашку, пиджак и завязал галстук Когда он заканчивал застегивать запонки, телефон зазвонил вновь.
– Опять Уолкер со своими инструкциями, – проворчал Кузнецов. – Никак забыл что-то сказать. Он поднял трубку.
– Мсье Кузнецов?
Женя похолодел. Это был совсем не Уолкер. Он узнал этот голос.
– Граф Бисбрук?
– Двое суток, данные мною, прошли. Вы отдадите мне Иттлу и «солнце»?
– Мой ответ я показал вам еще в баре.
– Что ж, пеняйте на себя! – В трубке раздались короткие гудки.
Женя не помнил, как спустился в номер Уолкера в сопровождении агента. Уолкер стоял к нему спиной и завязывал галстук. Перед ним на кровати лежало еще штук двадцать.
– Мне звонил Бисбрук, – рассказал Женя. – Он вновь угрожал мне.
– Не волнуйтесь.
– Как мне не волноваться! – взорвался Кузнецов. – Речь идет о моей жизни!
– Я в тридцатый раз пытаюсь объяснить, что здесь вы в безопасности. – Уолкеру не понравился галстук, и, развязав, он отложил его в сторону. Затем выбрал другой. Женя видел отражение Уолкера в зеркале. По мнению Кузнецова, этот галстук еще меньше подходил к костюму, чем предыдущий.
– Кто-то сжег вентиляционную решетку у меня в ванной, – произнес Кузнецов.
– Что? – Уолкер повернулся к нему. Да, галстук не подходил к костюму. – Что вы сказали?
– Кто-то сжег вентиляционную решетку у меня в ванной, – повторил Кузнецов, тщательно расставляя слова, словно объясняя ребенку.
– Когда это случилось?
– Не могу сказать. Я обнаружил сегодня днем. Но почему это так вас удивило?
Уолкер с сожалением посмотрел на свое отражение в зеркале и развязал галстук.
– При обследовании лаборатории Фишера в Блюмингтоне короб вытяжной вентиляции был сильно поврежден воздействием высокой температуры. Мы тогда не могли понять, что явилось причиной. Но если и вы нашли у себя похожее… – Уолкер запнулся, пытаясь поточнее выразить мысль.
– Если и в моем номере произошел похожий случай, – продолжил за него Женя, – значит, эти два события связаны и мне угрожает опасность?
– Нужно усилить наблюдение, – произнес Уолкер. – Совпадения быть не может. Что бы это ни было, убийца поблизости.
– Он что, пробрался в мой номер, пока я спал, и сжег вентиляционную решетку? – испуганно произнес Кузнецов.
Уолкер снова повернулся к нему.
– Мы определим, кто это сделал. В коридорах гостиницы мы расставили видеокамеры. На пленке будет видно, кто заходил в ваш номер.
– Но куда же смотрела охрана? – задал справедливый вопрос Кузнецов.
– Тут надо тщательно разобраться. Вероятно, этот случай даст ответ на вопрос – как же преступник собирается совершить преступление.
Уолкер достал из кармана мобильный телефон и отдал распоряжение провести обследование номера Кузнецова. Закончив говорить, он спрятал телефон и обратился к Жене:
– Вы снова пойдете в ресторан с Элен. Тем временем ваш номер осмотрят.
– В ресторане мне будет угрожать опасность.
– Я сказал, что вы пойдете в ресторан! – отрезал Уолкер так, что у Кузнецова пропала всякая охота спорить. – У меня есть сведения относительно имени Мдраг, графа Бисбрука и его поместья.
Женя опустился в кресло. Информация была не просто новой, она была очень даже интересной.
– Как вам это удалось?
– В библиотеке Конгресса Соединенных Штатов обширная информация. – Он говорил, завязывая новый галстук. – Имени Мдраг не существует в картотеках и базах данных. Поэтому я стал исследовать все связи графа Бисбрука, пытаясь отыскать Мдрага в числе потенциальных знакомых. Это также оказалось безрезультатно Зато я узнал всю историю семьи Бисбруков. Это оказалось очень даже забавным. Бисбруки вышли из Германии, это были простые торговцы текстилем.
– Простые торговцы? Без титула? – удивился Кузнецов.
– Вот именно, без титула! Титул графа в 1899 году купил дед Ганса Бисбрука. Незадолго до Первой мировой войны они перебрались в Бельгию, где купили поместье в Герардс-бергене. То самое, где сейчас живет Ганс Бисбрук.
Кузнецов впервые слышал имя графа – Ганс. Бисбрук, казавшийся ему каким-то властным аристократическим монстром, сразу превратился в приземленного человека, имеющего простое немецкое имя и короткую графскую родословную.
– Так вот, поместье они купили у некоего Гильяма Лиама вместе с богатой коллекцией книг, картин и скульптур.
– Это невозможно! – вырвалось у Кузнецова.
– Что невозможно? – спросил Уолкер.
– Нет, ничего, – ответил Женя. Уолкер помолчал, затянул узел галстука и сказал:
– Вы находились в усадьбе и видели эту коллекцию. Она слишком богата, чтобы ее можно было продать! Ведь вы подумали об этом?
Уолкер был проницателен. Недаром он работал в ФБР.
Именно об этом и подумал Кузнецов.
– Вы даже не представляете, насколько она богата! – произнес Женя, – В книгах там собрана история всего мира, а картины и статуи настолько уникальны, что каждая может оказаться новой Моной Лизой или Венерой Милосской. Поверьте мне, мой отец был историком!
Правая бровь Уолкера поднялась вверх. Так он показывал удивление.
– Газеты в то время писали, что коллекция Гильяма Лиама богата. В свете богатства этой коллекции интересны хозяева усадьбы. Кто они? Усадьба была построена в 1765 году герцогом Мариком Лиамом. После его смерти в 1780 году она перешла к его сыну Даниелу Лиаму. Далее владельцами являлись потомки соответственно: Роальф, Адольф и последний – Гильям. Сведений об этой семье практически не сохранилось, имеются лишь слухи об огромной коллекции ценностей, собранных неизвестно где и как. Марик Лиам имел титул герцога и появлялся при дворе наместника Бельгии, но чем занимались его потомки – неизвестно. Продав имение, Гильям Лиам растворился во времени. Больше упоминаний о нем не имеется.
– Да, интересно. Я полагал, что Бисбруки – древний род. Однако мне не давала покоя буква «М» повсюду в особняке. Доктор Граббс предположила, что это первая буква фамилии архитектора, но теперь понятно, что это первая буква имени первого хозяина усадьбы – Марика. Такая же буква, кстати, имеется и в оформлении Королевского музея истории в Брюсселе. Вероятно, Марик являлся основателем музея.
– Что во всем этом связано с именем Мдраг, на ваш взгляд? – словно учитель спросил Уолкер.
– Первые буквы имен владельцев усадьбы в Герардс-бергене – Марика, Даниела, Роальфа, Адольфа и Гильяма – образуют имя. Имя это – Мдраг, – без размышлений ответил Кузнецов.
– Поздравляю! У вас отличное аналитическое мышление!
– Еще бы! При анализе землетрясений и не такому научишься… Это интересно и совершенно непонятно. Почему Бисбрук меня пугает аббревиатурой имен прежних владельцев его усадьбы?
– Наверное, потому, что существует человек с таким именем, – ответил Уолкер.
– Тогда напрашивается вопрос – зачем какой-то человек взял себе такое имя?
Уолкер последний раз критически посмотрел на свое отражение в зеркале, скривил рот и развязал галстук. По мнению Кузнецова, на этот раз галстук подходил к костюму. Но мнение – вещь субъективная. Кузнецов считал, что галстук подходит к костюму, Уолкер – нет.
– Вы спрашиваете – зачем? – произнес Уолкер. – Я не могу ответить. Возможно, это потомок рода Лиамов. Он посмотрел на часы и произнес:
– Вам пора, Женя, идти в ресторан.
Женя зашел в номер к Элен. Она уже надела вечернее платье, вид у нее был мрачным. Женя пытался объясниться, но она решительно остановила его, заявив, что не хочет ни о чем слушать. В ресторан они спустились, не произнеся ни слова. Когда Кузнецов делал заказ, у него возникло очень большое желание заказать бутылку виски, но он ограничился тефтелями из телятины в персиковом соусе и финиковым тортом с кокосовой глазурью. Элен заказала салаты.
