DOOM: Ад на Земле - Линавивер Брэд (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Каждый может совершить ошибку и успеть раскаяться, пока не поздно, — добавил Альберт.
— И это правильно, — согласился я.
— Кстати, прости мою шуточку насчет католического воспитания.
Две леди-атеистки выразили обоюдное отвращение в связи с нашим теологическим братанием.
— Девочки не верят в то, что предатели могут искупить грехи, Альберт.
— Я молюсь за всех, даже за предателей, — ответил наш снайпер.
— Вот и хорошо, — отрезала Арлин. — Помолись над их могилами.
Пока мы пытались решить столь серьезный философский вопрос, Джилл присела над трупом. Быстро же она привыкла к виду и запаху крови. Отлично. У нее есть шанс выжить в новом мире.
— Ты в порядке? — обратилась к ней Арлин.
— Не беспокойтесь обо мне, — Джилл, последовав моему примеру, пнула труп ногой. — Это просто бурдюк с кровью, а у нас их целые бочки. Подумаешь.
На сей раз никто не осмелился шутить. Арлин озабоченно посмотрела на меня. Момент не располагал к тому, чтобы копаться в душе четырнадцатилетней девчонки, изо всех сил старавшейся ничего не чувствовать. Будь она взрослый человек, никого бы не удивило подобное хладнокровие — настанут мирные времена, и настроение (дай Бог) переменится, но слышать такое почти от ребенка… Всем стало как-то не по себе.
Увы, слова, сорвавшиеся с языка Джилл, — суровая правда нашей жизни, и вина за нее полностью на нас. Разве только молодые солдаты создают настрой, необходимый для того, чтобы выиграть войну? До сих пор я никогда не думал о нас с Арлин как о сентиментальных чудаках, чье время ушло, но если в будущем людям, чтобы бороться с монстрами, суждено стать холодными автоматами, то, может, монстры выиграли независимо от исхода битвы?
Время отдыха истекло. Джилл подошла к кибермумии и попыталась поднять ее. Ей одной это было не по силам, и мы поняли намек. Альберт бросился помогать, а мы с Арлин вернулись к боевой готовности. Следующий шаг был ясен — найти безопасный дом. Малоприятно рыскать в темноте да еще с грузом под мышкой.
До места назначения оставалось полтора часа ходу По пути нам встретилась всего парочка зомби, которые, кажется, просто разгуливали по окрестностям без всякой надобности. Я уложил их на месте прежде, чем Арлин успела вытащить пистолет.
— Хорошо вам развлекаться, — посетовал Альберт. — А тут тащи этого хмыря, который тяжелеет с каждым шагом.
— Что-то Джилл не жалуется, а? — спросила Арлин. Девочка промолчала. Но я видел, что лоб у нее мокрый от пота и она почти задыхается. Арлин это тоже заметила.
— Хочешь поменяемся? — предложила она.
— Я в порядке, — ответила Джилл, явно желая что-то кое-кому доказать.
Она ухитрилась донести свою ношу до самых дверей неказистого домишки — паршивее дыры в том и без того бедном квартале, кажется, не было — и со вздохом облегчения опустила ее на крыльцо.
Веренице представших взору лачуг никакие бомбы не навредили бы, настолько они были безобразны. Наш дом представлял собой бесформенную одноэтажную картонную коробку с присобаченным сверху куском металла, имитировавшим крышу. Двор — узкая полоска земли — завален кучами мусора. Гаже местечка я в жизни своей не видывал, даже самый заплеванный мотель казался по сравнению с ним райским садом.
Оглушительная «музыка», худший вариант тяжелого металла, монотонным ревом рвущаяся сквозь тонкие стены, довершала картину.
— Теперь моя очередь действовать, — вызвался Альберт.
— Ни в чем себе не отказывай, — любезно позволил я ему.
Здоровяк постучал по хлипкой двери, разрисованной облезлыми желтыми полосами, и я испугался, что халупа сейчас рухнет и рассыпется в прах. Казалось, придется ждать вечность, пока появится кто-нибудь из ее обитателей. Но дверь, как ни странно, тотчас распахнулась.
Было такое впечатление, что мы перенеслись в конец XX века, в эпоху, когда волна молодежного гнева вытолкнула на поверхность постпанков, подергунчиков, бродячих битников и другие недолговечные и несуразные обломки.
В дверях стояли двое молодых людей: один светловолосый, другой смуглый, почти черный, наверное, испанец. Рокко и Пако, если угодно.
Рокко молчал, уставившись на нас бессмысленным взором и полуоткрыв рот. В возникшей ситуации виделось только одно хорошее: не было никакой возможности предположить, что эти двое захвачены пришельцами! Даже монстры в состоянии распознать белобилетников.
— Можно войти? — спросил Альберт.
— Валите, — ответил Рокко.
Поскольку другого варианта не предвиделось, пришлось воспользоваться этим — на горизонте не маячило спасения в виде ракеты. Альберт первым смело вступил в пещеру, сотрясавшуюся от ужасающего грохота, за ним Арлин, потом Джилл с вашим покорным слугой, который закрыл за собой дверь и оказался…
В гостиной. Комната, заставленная какими-то загадочными банками и склянками, выглядела как самая большая и самая диковинная в мире лаборатория по изготовлению наркотиков. Стеклянные колбы с разноцветными реактивами где только ни стояли, пристроенные на каждом сантиметре обшарпанной мебели. В большой бутыли поблескивала густая серебристая жидкость, похожая на ртуть. Не исключено, что эти парни с радостью отравят или подорвут нас.
Джилл и Альберт положили запеленутую мумию на пол. Альберт выступил вперед и, не говоря ни слова, сделал движение рукой. Я узнал кинетическую сигнальную систему десантников, основанную отчасти на американском языке жестов, но существенно модифицированную.
— Земля, — сказал Альберт.
— Человек, — ответил Пако.
— Нация.
— Рожденный.
Я заморгал. Альберт изобразил сложную комбинацию из букв и цифр, и Рокко ответил другой. Я поднял брови — сигнал «рукопожатие».
Вдруг выражение лица Рокко, так же, как и его поведение, совершенно переменилось. Он сделал жест Пако, и тот мгновенно закрыл рот. Коэффициент умственного развития сразу взлетел у обоих единиц на пятьдесят.
Рокко подошел к стереоустановке, единственной приличной вещи среди рухляди, и убавил звук.
— Есть разговор, — сказал он по-прежнему с интонацией бродячего битника.
Все это было слишком сложно для вашего покорного слуги, Из Рокко посыпались невообразимые словечки, все больше насчет наркотиков и рок-н-рола, насколько я мог разобрать, сам же он тем временем достал блокноты и карандаши и раздал каждому из нас. Настоящий разговор происходил в блокнотах, пока парочка продолжала нести всякую чушь, в чем ей изредка помогали Альберт и Джилл, лучше знающие жаргон, чем мы с Арлин.
Конечно, запомнил я только то, что мы писали в блокнотах.
Хозяева снабдили нас новыми подробностями об этом Жутком Новом Мире. Рокко на самом деле звали Джерри Ренфру, он был доктором философии, капитаном армии США и заведующим одной из лабораторий био-химическо-ядерного оружия. Его друг, доктор Хавьер Феликс, тоже оказался специалистом по химическому оружию.
Но зачем они притворялись торговцами наркотиками?
«Безобидно, никакой угрозы», — накорябал Феликс.
«Управление по борьбе с наркотиками, — написал Ренфру. — Подложный изгот-ль нар-в загрузил в компьютер Нац. криминального инф. центра фальшивое уголовное досье».
Раздался то ли смех, то ли визг. Это Джилл скакала по комнате и вопила:
— Я с детства не слыхала этой группы!
Где-то за нашими спинами продолжала реветь музыка, хотя и несколько тише, не превращая мозги в бесполезное месиво.
В блокноте Джилл написала: «Это делала я! Вполне могла загрузить и ваше!»
«Молода еще», — усомнился Ренфру, стирая ее воззвание.
«Не суди/книга/обложка», — заспорил с ним Феликс.
Мы старались передавать записи по кругу, но все равно получалась неразбериха, я с трудом понимал что к чему. Когда исписанный листок кончался, Феликс или Ренфру сжигали его на горелке. Бумага вспыхивала и мгновенно исчезала, не оставляя ни дыма, ни запаха.
Если верить доктору Феликсу, в подразделениях контролируемого врагом УБН по-прежнему работали перешедшие на сторону пришельцев люди, даже сейчас. Они охотились на тех, кто мог осуществлять при помощи специального состава химическую обработку, после которой люди превращались в зомби.
