Сыны Амарны (СИ) - Васильев Павел Александрович (книги серии онлайн TXT) 📗
– Живой, – констатировал Дэшэн, проверяя пульс у неподвижного пилота.
– Так, может, не за нами? – вскинул брови Джонс.
И только договорил, как "Амарну" снова тряхнуло.
– Транслируют приказ лечь в дрейф, – откликнулась Аня.
Я окинул взглядом присутствующих. Бледные аналитики нервно возятся с ремнями своих кресел, которыми по обыкновению брезговали. Джонс хмуро стискивает кулаки, раздраженный, что "безопасники" где-то там, далеко, и нет возможности "ответить". На лице Дэшэна извечная полуулыбка, с которой он редко расстается. Губы Тампера поджаты, челюсть стистнута, но брови вопросительно изогнуты, словно спрашивает: "Что, капитан, сдаемся?" И только Натс действительно растеряна, но лишь, потому что еще не привыкла к "лычкам".
– Давай, к "трамплину"! – скомандовал я.
– Так точно, капитан.
И вновь повисла гнетущая тишина. Все внимательно следили за мониторами, а при очередном приближении снаряда и последующем толчке задерживали дыхание. Да, к этому сложно привыкнуть. Вот так, сходу.
По Галактическому закону, принятому совместно Федерацией и ОСС, война в космосе запрещена так же категорически, как и орбитальная бомбардировка "живых" миров. И запрещена не в том понимании, что, "если очень хочется, то можно". А в том, что, "если нельзя, значит, нельзя". Все бои космопехоты ведутся, что называется "на грунте". Ведь, как ни крути человек – самый дешевый ресурс. Размножаются люди сами, питаются практически всем, что способны разжевать. И даже яды научились применять, если не в пищу, то для лечения. А вот, чтобы построить хотя бы фрегат, нужны сотни и тысячи человеко-часов. И рабочих нужно обеспечить жильем, едой и прочим. Даже в условиях нынешнего, роботизированного производства. К тому же, любой фрегат – это еще и ресурсы: керамика, металл, пластик… И это самые дешевые!
Понятно, что в условиях одной планеты подобная политика не способна существовать по определению: империя процветает, пока расширяется. А там либо одни соседи придумывают, что-то новое, либо других становится больше.
Но в нынешних условиях беспрепятственного освоения космоса, ресурсы – это все. И одновременно – не стоят больших затрат. И, выходит, что терять корабли в бою крайне не рентабельно. Легче найти все в другом месте.
А запрет на атаку "живых" миров – гарантия безопасности для колонистов. Чтобы они и дальше могли спокойно размножаться и добывать ресурсы. Гарантия относительная, конечно. Они и сами себя, порой, неплохо уничтожают. Но, по крайней мере, если на орбите мониторы, можно не переживать, что на дом упадет сейсмический заряд, а следом и чужие войска. И не потому, что при атаке, мониторы пошлют сигнал тревоги, и тут же прибудет родной Флот и "грудью встанет" на защиту. Нет. Мониторы сотрут в пыль всю систему вместе с Флотом захватчиков. Большой выйдет "бада-бум". А вдобавок еще и в "родной" системе может последовать "ответная реакция". Кому взбредет в голову атаковать планету в подобных условиях?
– Капитан, – вновь заговорила Аня, – "маяк", который мы только что проскочили…
– Неактивный?
– Да. Я считала характеристики… Характеристики отправки, я имею ввиду. Вектор "трассы", импульс запуска и прочее. Угадайте, откуда он?
– Аня! – я пошатнулся от очередного толчка.
– Виновата, капитан. "Маяк" прибыл из Солнечной Системы. С Земли. Той самой Земли, что…
– Разворачивай! – оборвал я, не дослушав.
– А нахрена нам к Старой Земле?! – уставился на меня Джонс. – Там же только пыль осталась!
От резкого виража, заложенного Аней, он налетел животом на пульт, закашлялся.
– Это "колыбель цивилизации", сержант, – улыбнулся я. – Оттуда все начиналось. И там есть выходы в Центральные Миры.
На лице сержанта мгновение держалось недоумение, и улыбка медленно потянула губы.
– Не успеваем, – осадила его радость Аня.
Она кидала "Амарну" из стороны в сторону, уходя от торпед. Некоторые разрывались прямо перед носом, заставляя щиты сиять, "сигналки" слились в монотонный писк на пределе слышимости.
– Сможем "прыгнуть" на сверхсвете? – я бросил взгляд на мониторы, наблюдая, как сокращается расстояние между нами и "безопасниками".
Аня права, не успеваем. Они отрежут нас раньше.
– Да, капитан. Только тряхнет. Чуть-чуть. Вы знакомы с "Законом о сохранении импульса при переходе"?
Я переглянулся с присутствующими. Знакомых не нашлось.
– Напомни. Вкратце.
– Импульс входа сохраняется на выходе. То есть, когда мы войдем на десятой световой, и выскочим на пятой…
– Ты сказала, скорость сохраняется, – перебил я.
– Я же сказала, тряхнет.
Готов спорить, в ее голосе прозвучала усмешка!
– Я… "тормозну". Немного, – пояснила она. – Но мы, все равно, "вынырнем" на пятой световой…
– …Как пробка из бутылки, – подсказал Дэшэн. – Очень резвая пробка…
– Именно. И если головной "трамплин" в момент запуска "маяка" находился не на безопасном расстоянии – а исключений тьма, поверьте на слово! – у нас может не оказаться места для маневра. Тут еще важно расположение "возможных препятствий". А их там – восемь основных, плюс "карлики" и спутники. Было, по крайней мере…
– То есть, мы можем "впилиться на полном ходу", – сообразил я. – А "тормознуть" сильнее не получиться?
– Получится. Я могу вовсе остановиться в момент перехода. Но в этом случае, противоперегрузочная система не справится, и интерьер "Амарны" приобретет готические нотки.
– Чего? – не понял Джонс.
– Слишком много алого, – "расплылся" Дэшэн.
– Каковы шансы?.. – начал я.
И мостик "вздрогнул" так, что Эйнштейн едва успел схватить пилота за шкирку, не дав носом "разукрасить" панель.
– Около пятидесяти процентов, – отозвалась Аня, приглушая "сигналки" щитов.
– А вероятность, что "трасса свободна"?
– Около пятидесяти процентов.
– Ты другие-то цифры знаешь? – вспылил Джонс.
– В условиях неизвестности любые шансы на успех равняются пятидесяти процентам, сержант. Либо – да, либо – нет. Закон…
– Капитан, да скажи ей! – сержант вскинул руку к потолку. – Пока она еще кучу "законов" не выдумала!
Я не успел ничего сказать, как голос Ани зазвучал в громкоговорителях:
– Всему экипажу: рекомендуется ухватиться покрепче за… что-нибудь. По возможности, прижаться к перпендикулярным переборкам со стороны противоположной носу корабля. А лучше – одеть броню… И зубы сожмите. У вас десять секунд. Девять…
– С этого и надо было начинать! – заорал Джонс.
Но удивительно, что бросился не в коридор, а пристегивать бесчувственного пилота. И ведь успел! А сам упал и спиной прижался к пульту управления прямо перед креслом.
Прилегая всем телом к переборке рядом с Дэшэном, я услышал, как клацнула челюсть. Моя, или его?... Видимо, он тоже хотел сказать Эйнштейну…
Заявив, что "тряхнет", Аня, грубо говоря, приуменьшила. Но перегрузка резко отпустила, и мы с Дэшэном пошатнулись назад, но устояли на ногах. Я медленно потянул воздух, наполняя "слипшиеся" легкие, и грудь тут же взорвалась дикой болью. Рядом закашлялся второй сержант.
Натс поднималась, цепляясь одной рукой за переборку, а второй зажимая левую половину лица, залитую кровью. Я вопросительно дернул подбородком, и лейтенант приподняла ладонь, осторожно приоткрывая глаз – ничего страшного, рассечена бровь. До кости, конечно, но для космопехоты – мелочь.
Тампер, судя по всему, схватиться за "что-нибудь" успел не слишком крепко. Корчась на полу, справа от пульта управления, он сквозь зубы цедил протяжное шипение, держась за перекошенное плечо. Похоже, когда тряхнуло, его бросило вперед, и он зацепился за угол пульта, тем самым избежав лобового столкновения с иллюминатором, но повредив ключицу.
