Сектор обстрела - Орехов (Мельник) Василий (полные книги txt) 📗
С лестницы я, прежде чем показаться в общем зале, свернул к туалету и оружейной комнате, где темные запирали на замок автоматы и дробовики, сданные сталкерами на входе. За решеткой оружейки маялся на табурете местный бродяга Бизон, на сегодня отряженный Клещом охранять этот важный пост. Бизону было скучно, от нечего делать он отсоединил от своего «Абакана» магазин, вылущил в расстеленную на коленях бандану патроны и теперь, пересчитав наличные боеприпасы, глубокомысленно вгонял их обратно в рожок. Занятие это оказалось настолько увлекательным, что темный охранник не сразу заметил, как я высунулся из-за угла. Пришлось даже негромко свистнуть, чтобы привлечь его внимание. Совсем распустил своих грозных бойцов батя Клещ, зла не хватает.
Подняв голову, братишка Бизон обнаружил, что прямо ему в лоб направлено дуло «калаша», которое я аккуратно просунул между прутьев решетки.
— Слава героям, — негромко произнес я.
— Героям слава, — машинально отозвался темный, застыв в неудобном положении с банданой, полной патронов, на коленях.
— Дурацкая ситуация, правда? — посочувствовал я ему. — Не позавидуешь. Волыну брось, зашибу.
Он еще размышлял долю секунды, но играть в героев, которым слава, не стал. Очень вредно это — играть в славу героям, когда тебе приветливо улыбается автоматное жерло, наставленное каким-нибудь отморозком вроде Хемуля. Не сводя взгляда с дула, темный послушно положил свою дуру на пол и снова выпрямился на табуретке.
— Боец-образец, — похвалил я. — Теперь выходи из клетки. Дело есть на сто рублей.
Бизон медленно поднялся, и патроны, скатившись с его колен, поскакали по цементному полу. Стараясь не делать резких движений, неторопливо приблизился к решетке, чуть дрожащими руками принялся отпирать дверь, сваренную из ребристых металлических прутьев. У него не было никакой возможности рыпнуться — в этой комнатке негде было укрыться, негде залечь: если бы мне что-то не понравилось в его поведении, я расстрелял бы в него весь рожок и ни разу не промахнулся. Поэтому охранник оружейной комнаты перемещался так аккуратно, словно пробирался по пасеке между ульев с растревоженными пчелами. После вчерашнего катаклизма темные наверняка понимали, что я с ними, ублюдками, церемониться больше не стану.
— Пойдем с нами, прогуляемся, — дружелюбно предложил я, когда он выбрался из своей клетки, а тенью возникший за моей спиной Енот, забрав у него ключи, быстро запер оружейку, чтобы ни у кого больше не возникло желания покрыть себя бессмертной неувядающей славой, как те герои, которым слава. — Хватит грустить в одиночестве.
Компанию Бизону составили Муха и Гусь, чтобы больше не скучал, а мы с Патогенычем и папашей Стрелком направились в общий зал разведать обстановку.
Нас тут явно не ждали. Вот и ладушки. Вольного народу в этот ранний час в баре было немного — обычно бродяги начинают стекаться сюда к сумеркам, чтобы переночевать. В углу расположились за высоким столом трое парней из «Свободы», да старина Обух из «Долга», век бы его не видать, ковырял алюминиевой вилкой рыбные консервы. Все остальные ушли в Зону, едва рассвело, а эти вот подзадержались. Темных в зале тоже было не так чтоб очень много: днем они обычно уходят по своим делам и собираются в бар ближе к вечеру, но не потому, что им позарез требуется убежище, а потому, что так между ними принято. Священная темная традиция. На вместимость бара «Сталкер» это никак не влияет, поскольку у них в дальнем конце помещения свой большой стол, за который не пускают никого, кто не относится к их грязному, но гордому племени, даже если бар набит под завязку.
В общем, темных в зале было всего ничего: Махмуд, Варвар (привет, Варвар!), Камбала и бармен, если это можно так назвать, Митя. И сам батя Клещ тоже был тут — стоял, по своему обыкновению, прислонившись к барной стойке, сделанной из старого советского прилавка, скрестив руки на груди и глядя в зал. Куда ж почтенному торговцу деваться из своей штаб-квартиры. Выбрался из кабинета, стало быть, чтобы лично встретить дорогих гостей. То есть он, конечно, не знал, что мы придем, но встречать все равно вышел. Интуиция.
— Привет, Клещ! — радостно сказал я, вжимая приклад «Калашникова» в плечо. — Новая встреча, новые впечатления. Как жизнь?
— А, Хемуль, — безжизненно проговорил он, благоразумно не двигаясь с места. — Опять выжил, подонок.
— Традиция, — солидно заметил я.
— Когда ты уже сдохнешь? — с тоской произнес предводитель темных.
— Под виселицей встретимся, — заверил я. Двинулся к нему по проходу между столами. — Надо же, какие странные ощущения! Всегда мечтал узнать, каково это — оказаться в баре «Сталкер» вооруженным.
— И как оно? — безо всякого интереса осведомился Клещ, косясь на гауссы в руках Патогеныча и Стрелка. — Впечатляет?
— Таю от наслаждения, — ответил я.
Кроме нас, оружие в зале было только у Камбалы и Махмуда. Однако их автоматы по-домашнему болтались на шеях, и соревноваться с нами, уже изготовившимися к стрельбе, в скорости темные не могли. Поэтому они правильно истолковали мое строгое движение головой и беспрекословно сложили стволы у ног.
Недурственно.
Муха с Гусем ввели в зал пленного Бизона и усадили его за стол для темных — рядом с обезоруженными коллегами. Следом, пыхтя, ввалился Енот, волоча за шиворот бесчувственное тело Космонавта. За ними в зал вошла Динка. Клещ с любопытством посмотрел на женщину, из-за которой вчера погибла половина темного клана, но даже не изменил позы.
— Вы и Космонавта… — досадливо проговорил он.
— Жить будет, — отрезал Стрелок. — Через полчаса очухается.
Клещ окинул внимательным взглядом незнакомого персонажа, и мне показалось, что на мгновение на его лице отразилась растерянность. Неужто признал? Впрочем, физиономия главаря темных сталкеров тут же снова стала равнодушной, и я так и не понял, узнал Клещ Меченого или просто хотел чихнуть. А спрашивать я, разумеется, не стал. Зачем мне?
Пока Енот с Мухой обследовали подсобные помещения бара, надеясь обнаружить там какого-нибудь спрятавшегося противника, я подошел к Варвару.
— Рад тебя снова видеть, организм, — серьезно сказал я. — Правда рад. Особенно рад видеть тебя в добром здравии и не под конвоем. Тебе что же, ничего не сделали за то, что ты нам вчера помог?
Криво усмехнувшись, Варвар поднял левую руку, на которой не хватало двух пальцев: мизинца и безымянного. Там, где они когда-то были, бугрилось теперь коричневое месиво с подсохшей коркой — похоже, рану прижигали каленым железом.
— Ох же сволочи… — пробормотал я.
— Ничего, — равнодушно сказал темный. — Могли и убить. Но теперь я вроде все искупил и чист перед обществом. Сижу вот, отдыхаю от переживаний.
— Прости, Варвар. Я…
— Нормально все, сталкер. Я не ради вас вчера это сделал. Ради себя. Расплатишься хабаром, и будем считать, что никто никому не должен.
— Заметано. — Я кивнул на его искалеченную руку: — А ты им — простил?
— А у меня есть варианты? Куда я денусь, если уйду из бара «Сталкер»?
Разумно. Нравы у темных дикие, но будучи темным, никуда не денешься. В одиночку в Зоне не прожить, а пути наружу, за Периметр им нет. Тем более действительно, не убили же. Чего ж теперь права качать.
Муха с Енотом снова появились в общем зале. Поскольку пленных с ними не было, стало быть, больше в баре никого не обнаружилось.
— Ну, хорошо, парни, — вяло проговорил Клещ. — Вы крепко взяли нас за жабры, спайдермены хреновы. Дальше чего? Чего хотите-то из-под нас?
— Ничего не хотим, — сказал я. — То есть до такой степени ничего, что даже самим не верится. Мы у вас тут просто потусим пару часиков, а потом уйдем. Даже оружие отдадим. И заплатим за выпитое. Веришь?
— Не очень, — поморщился темный торговец.
— А и ладно, — легко согласился я. — Мы же не господь бог, чтобы в нас верить. Как говорят в таких случаях наши друзья из американского миротворческого контингента, когда-нибудь мы с тобой будем вспоминать этот день за кружкой пива и смеяться. То есть ничего такого не будет, конечно, потому что Динку я тебе никогда не прощу, урод хренов. Но если бы ты не устроил похищение моей подруги, мы потом когда-нибудь могли бы вспоминать сегодняшний день и смеяться. Понимаешь?
