Ярость on-line - Романовский Александр Георгиевич (читать книги бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
Завершив формальности, гангстер по обыкновению перешел к разбору полетов. Узнать, кто виноват. Добыть подноготную, докопаться до правды. И — покарать.
Невиновные в Мегаполисе почти не встречались. Бродили своими тайными тропами, неизвестными прочим. Ели тайный хлеб. Не размножались. Вымирали, как редкий вид.
Обычно Череп оставался доволен. В Гетто ходил анекдот: если, подойдя к незнакомому человеку, вы выпустите ему кишки, в глубине души он поймет — за что.
Курт вновь взглянул на водителя. Испуганного, смущенного, чувствующего, что разговор затронул его скромную персону (25 центов — вот истинная цена человеческой жизни: розничная цена патрона). Безволосые, с трудом пересилив неизбывную инертность, также могли быть проницательными. Особенно когда их жалким шкурам угрожала смутная, пока еще не оформившаяся, но очевидная угроза.
Череп ждал.
Волк колебался. Как ни пытался, не находил ни малейшей зацепки. Никаких причин покрывать «черепа» — «этого кретина, болвана, мать его». Шесть трупов. Оттого, что правая нога идиота временно приросла к педали газа. Пусть же ответит.
Все обязаны отвечать за свои поступки.
Курт тихо вздохнул. Не бритоголовый крепыш повинен в том, что вообще касался педалей. Череп посадил его за баранку броневика, посвятил в Орден, платил жалованье. За то, что свежеиспеченный гангстер выполнял свою работу. До поры, до времени. Живое мясо для «базаров», «разборок» и «стрелок».
Парень сделал недопустимую ошибку. Все поголовно обязаны ответить за содеянное.
Тем более что наказание не будет слишком серьезным. Орден не практиковал таких тонкостей, как выговоры, пометки в личных делах, удержания из денежного довольствия… Причем отсутствие кадрового делопроизводства (в частности, личных дел) отнюдь не являлось главной причиной. Специфика криминального бизнеса состояла, прежде всего, в человеческом факторе. Негодяи, способные убить человека походя, между прочим, мало устрашались перспективой выговора, строгого выговора и даже пометок в личном деле. Денежное взыскание имело сиюминутный, недейственный эффект. Ослушнику, преступившему Правила, грозило бичевание или избиение битами. Крайняя мера, увольнение, применялась очень редко.
Покинуть группировку просто так (по собственному желанию, по несоответствию должности и т.п.), будучи в здравом рассудке и более-менее здоровом теле, было невозможно. Увольнение из «черепов» подразумевало одно из трех:
1) тронуться умом;
2) стать инвалидом (беднягам, получившим увечья «при исполнении», выплачивали пенсию);
3) покончить жизнь самоубийством. Вот и все. Никаких вариантов.
Взыщут из платы, думал Курт. В крайнем случае, хлыст…
Черный, грозный, длинноствольный ТТ покачивался из стороны в сторону, удобно охваченный рукой Черепа. Плотоядная тварь, снаряженная дюжиной смертей…
Волк покачал головой.
— Нет, — сказал он наконец. — Все было именно так. Я приказал парню прибавить газу. Не оставалось времени на беседы и сомнения. Мы рискнули — и победили.
Бандит огляделся. Трупы, смятый «БМВ», горящая «тойота».
— Пожалуй, — улыбнулся Череп (зловещая вспышка под провалами очков). — Что ж, ты принял решение и, не колеблясь, принялся за реализацию. Окажись у твоей затеи другой исход, я бы тебе этого не спустил. Однако… победителей не судят. — Глава Ордена во мгновение ока сменил выражение лица, интонации голоса, всю манеру поведения: от прозорливой заинтересованности до непринужденной раскованности. Отлично сработано, малыш. Сей подвиг тебе зачтется, не беспокойся.
Кивнув, Курт нашарил взглядом злополучного безволосого. Лицо того приобрело обиженно-недоуменное выражение. Точно у ребенка, присутствовавшего на получасовой презентации роскошной конфетки, которую коварные взрослые тут же упрятали в шкаф. Парень едва не расплакался. Курт был на девяносто процентов уверен, что не позже сегодняшнего вечера безволосый поведает за кружкой пива другим «черепам», как «…тот карьерист-метаморф вырвал у меня премию из-под самого носа!».
Череп направился к телам «всадников апокалипсиса». Трупы лежали плечо к плечу. Карминные брызги на асфальте. Трое составили первую «партию». Три танкиста, три веселых трупа. Мимо двоих гангстер прошел с безучастным лицом человека, привыкшего видеть мертвецов часто, вблизи и воочию. Почти не глядя, но не брезгливо. Разве шеф-повар морщится при виде мертвой рыбы? Нет, у него рождаются идеи.
Интерес Черепа провоцировал бородатый великан.
Остановившись, бандит пригляделся, наклонился, зачем-то пнул тело под ребра.
Кивнул «штатному киллеру».
Курту не хотелось никуда идти, общаться с Черепом и еще меньше — рассматривать трупы собственного производства. Хотелось ждать, стоя на месте, если уж нет другого выбора, а потом отправиться спать. И постараться скормить свежие, кровоточащие грехи собственной ненависти (лелея, взращивая ее наподобие того, как откармливают бычков на убой. Наращивать мускулы, оттачивать клыки внутренних монстров, готовясь когда-нибудь спустить их с цепей… Если, конечно, демоны не загрызут его прежде). Этим планам следовало немного подождать.
Волк двинулся к мертвецам и Черепу, пламенно желая, чтобы гангстер сам стал трупом.
Бог не услышал этих молитв. Глава Ордена непоколебимо возвышался на крепких ногах. Гигант с татуировкой «stainless steel» и глинобитным самомнением…
— Знаешь, кто это? — Череп поднял руку и стволом ТТ указал на бородатое лицо.
Курт покачал головой.
Саймон С. Смит. Прозвище — Снежный барс. Собственной персоной. — Череп в недоверии качал головой. — Возглавлял силовое подразделение «Всадников».
Что значит «С»? — спросил Волк.
СУКА, Каких Мало, — ответил бандит, осклабившись. — Впрочем, следует отдать ему должное: он был отличным профессионалом. Потрепал в свое время мне нервы… — В устах главы Ордена это звучало высочайшим дифирамбом. — Я назначил за него и уже отчаялся увидеть этого ублюдка в покойниках…
Курт посмотрел на Саймона С. (СУКА, Каких Мало) Смита Снежного барса.
Выпученные глаза. Приоткрытый рот. На дне — влажный язык. Моллюск в раковине. Глаза отражали силуэты убийц. Не потому, что сетчатка сфотографировала волчий образ. Глаза мертвецов сверкают, словно бриллианты на могилах вампиров.
