Книга шестая: Исход (СИ) - Злобин Михаил (лучшие книги .TXT) 📗
– Видел, – коротко кивнул старик.
– И что думаете?
– Думаю, что это настолько же ужасно, насколько поразительно. – Особист немного помешкал, подбирая слова. – После наблюдения за чудовищем Аида, аналитики прогнозируют, что его в прямом боевом столкновении не остановит ни одно точечное оружие, известное человечеству. Одолеть его можно будет только ударив определенными средствами массового поражения или с помощью массированных площадных атак. Кроме того, судя по тому, с какой легкостью эта тварь искромсала стены в «пыточной», никакая бронетехника для нее не станет серьезной помехой. Собственно, подобный сценарий мы видели в миниатюре в Риме. Помните тот НАТОвский броневик? Видели, что его раскурочили, как консервную банку? Вот то же самое ждет любую тяжелую технику, которая вступит в бой с монстрами.
– Просто поразительно… – президент потер ладонями усталое лицо, пытаясь взбодрить себя и привести мысли в порядок. – Какой мощный козырь мы дали Секирину, целиком и полностью доверившись ему…
– Вы дали.
– Что?!
– Это было ваше решение, господин главнокомандующий, от которого, если помните, я пытался вас накануне отговорить.
Национальный лидер неприкрыто скрипнул зубами, внутренне негодуя от почти хамской откровенности своего собеседника, но спорить не стал. Это ведь действительно была целиком его инициатива, хотя все остальные советники чуть ли не в один голос протестовали против того, чтобы связываться с Аидом.
– Но посмотрите на это с другой стороны, – внезапно продолжил старик, заставив президента удивленно на него воззриться. – За сколько Секирин создал первый «исправный» образец?
– Не знаю… я не засекал.
– Я вам скажу. За три часа и одиннадцать минут. Меньше половины стандартной заводской смены понадобилось ему, чтобы создать оружие, превосходящее любые передовые наступательные и оборонительные средства целого мира. А вы знаете, к примеру, сколько времени занимает технический процесс изготовления простого современного танка, включая выточку двигателя, создание электроники, отливку брони и сборку с подгонкой деталей?
– Месяц, – коротко ответил глава, уже начиная подозревать, к какому выводу его подводит особист.
– Верно. Тридцать четыре дня, если быть точным. А этот, – палец старика указал на монитор, – способен клепать таких монстров чуть ли не по десятку в сутки. И знаете, что сказали психологи и физиогномисты, наблюдавшие за Аидом? Судя по его мимике, от этого процесса он получает искреннее удовольствие, сравнимое с наркоманским. Так что можно сыграть на одном только этом его факте, дав Секирину то, чего он так желает. Такой вклад в оборону страны будет попросту неоценим.
– Это, конечно, был бы великолепный козырь на любом поле боя, – с сомнением протянул хозяин кабинета, – но ведь помимо суши есть еще вода и воздух. Там такого преимущества уже не будет.
– Самолеты не зависают над облаками, – возразил старый особист, – а кораблям нужно заходить в порты. Они бесполезны без обширной инфраструктуры, которая в свою очередь находится именно на земле. Да и насколько нам теперь известно, Аид может создавать любые виды существ, хоть плавающих, хоть летающих. Так что, быть может, вы не так уж сильно и ошибались, когда настояли на том, чтобы привлечь его в наши союзники.
Президенту не понравился милитаристический уклон мыслей пожилого собеседника, но тот факт, что он все-таки изменил свое мнение и признал правоту главы государства, сильно грел душу. Оставалось надеяться, что и остальные тоже постепенно уверуют в успех этой затеи, и национальный лидер, наконец, перестанет себя ощущать так, словно он в одиночку пытается идти против течения…
Глава 15
Преобразование всех добровольцев я закончил глубокой ночью следующего дня. На первых девятерых я набил руку, став чувствовать себя бывалым профессионалом в этом деле, а на последнем – на Дамире, постарался показать все то мастерство, что сумел обрести. На своего старого приятеля я потратил на целые порядки больше сил и времени, стремясь создать настоящий шедевр, ведь для той особой миссии, что я собирался ему поручить, меньшее не годилось.
И задуманное, как мне кажется, удалось мне в полной мене. Дамир действительно стал жемчужиной моего отряда, что можно было заметить просто взглядом со стороны. Помимо того, что он превосходил своих остальных собратьев размером, совсем чуть-чуть не дотягивая до средней такой лошади, но самым главным было то, что в его змееподобных глазах с вертикальными зрачками светилось гораздо больше разума, чем в ком бы то ни было из Измененных. Так что со своей главное задачей, я считаю, мне удалось справиться полностью.
Из более чем трех сотен зэков, прикованными к койке довелось побывать только двум. То есть, грубо говоря, целая треть узников оказалась невостребованной. Из тех же уголовников, к кому удача оказалась менее благосклонна, примерно пятьдесят не пережили моих экспериментов, и отправились в лучший из миров, отвечать за свершенные ими преступления. А остальные, из числа тех, кому не посчастливилось послужить источником страха для преобразования моих легионеров, скорее всего никогда не вернутся в норму. Думаю, что до конца своих дней они обречены остаться умалишенными и пускающими слюни дурачками, не способными даже к элементарному самообслуживанию. Их психике был нанесен слишком суровый удар, помочь оправиться от которого не сумеет медицина ни одной даже самой развитой страны. Человеческий мозг слишком сложно устроенная и тонкая штуковина, и, несмотря на все знания о нем, разобраться, что именно я сломал внутри своими экспериментами, не сумеет ни один даже самый талантливый специалист.
Те же, кто оставался в запасе и не успел еще посетить «пыточную», можно сказать, были абсолютными счастливчиками. Я бы посоветовал им приобрести лотерейные билетики, да кто ж им это позволит?
Выйдя в коридор, я вдруг обратил внимание, насколько тесны здесь стены и низки потолки. Если для людей такая планировка не доставляла совершенно никаких неудобств, позволяя одновременно разойтись сразу троим и не задеть друг друга плечами, то вот Измененные тут помещались с большим трудом. Особенно Дамир. Ему приходилось едва ли не ползти на брюхе, чтобы торчащими на голове наростами не скрести по побеленному потолку.
Наш выход не остался незамеченным, и тут же рядом нарисовались военные, на этот раз вооруженные до самых зубов. Но, насколько я мог видеть, верные автоматы им самим не добавляли уверенности перед лицом таких величественных существ, которых я создал.
– Веди к выходу, – коротко распорядился я, пытаясь вывести бойцов из замешательства, – мы готовы выступать.
– К-как выступать? – Солдата явно заставило понервничать мое намерение немедленно покинуть это гостеприимное пристанище. – Но сейчас же ночь!
– Для их глаз, – кивнул я себе за спину на вереницу ползущих друг за другом Морфов, – тьма не помеха. Так что не пытайся тянуть время, я и так потерял его слишком много.
По виднеющимся глазам бойца было видно, что он колеблется, но все же не рискует мне открыто перечить или, упаси боже, приказывать. Поэтому он предпринял попытку найти хоть одну достойную причину, которая сумела бы меня задержать.
– Но ключ у дежурного, – привел он довод, который с его точки зрения был наиболее весомым, – мы не сможем без него выйти!
– Я не пойму, ты мне предлагаешь выломать дверь или идти искать дежурного?
Поняв, что любые попытки остановить меня заранее обречены на полный провал, солдат сокрушенно вздохнул и повел нас к выходу. По пути я расслышал, как он принялся что-то бубнить в рацию, и благодаря острому слуху Морфов я понял, что солдат экстренно ставил начальство в известность о нашем скором уходе. Судя по тому, что никаких препонов нам он больше не пытался чинить, командование дало однозначное распоряжение нас выпустить.
Однако на свежем воздухе, где прохлада ночи ударила по моему разуму вместе с целыми мириадами невиданных доселе запахов и звуков, транслируемыми мне Измененными, наш небольшой отряд поджидали еще несколько человек. На этот раз, они были замотаны в обычные биологические костюмы, а не в военные ЗК-М, что выдавало в них гражданский персонал.
