Познавший Кровь - Алейников Кирилл (библиотека книг txt) 📗
Какое же сегодня число? Месяц вроде декабрь, но число? Я решил, что сейчас двадцатые числа декабря, а это значит – скоро Новый Год. Впрочем, приближение праздника меня нисколько не волновало. Я и раньше не особенно отмечал наступление нового года, а став вампиром, и подавно забыл о том, что такое праздник, ведь каждый день в клубе «Носферату» был подобен празднику. За шиком, весельем и роскошью я позабыл о тех чувствах, которые испытывает человек во время наступления знаменательной даты, во время прихода праздника.
А что, если Новый Год сегодня? Может быть, печаль на лице Наташи я вызвал именно тем, что отказался провести с нею новогоднюю ночь?
Я вернулся в фойе и спросил у дежурившего охранника, какое сегодня число.
– Двадцать шестое, – ответил он.
– А месяц?
– Декабрь! – Охранник улыбнулся и посмотрел на меня так, будто я сошел с ума. Наверное, он работает здесь недавно, потому что, охраняя дом, где живут черт-те знает кто из местной богемы, можно наслушаться и не таких глупых вопросов.
Опять оказавшись под снегом, я вполголоса ругнулся. Хотелось, конечно же, обрадовать Наташу, сказать ей, что я бросаю всю работу и до самого Нового Года буду с ней. Но…
Именно это самое «но» подтолкнуло меня к выходу из двора. Обогнув кованые ворота, я тут же наткнулся на два совсем не внушающих доверия субъекта.
– Спокойно, гражданин, – тихо сказал один из них. – Без нервов.
– Дайте нам ваши ручки, – попросил второй приказным тоном.
– Вы кто такие? – возмутился я.
Слишком поздно я заметил припаркованный рядом серый «уазик»-фургон. Сделав несложные выводы, я догадался, что за типчики стоят передо мной.
– Вы в чем меня обвиняете?
– Обвинять тебя прокурор будет, – нейтральным голосом ответил субъект. Я почувствовал, что в бок мне уперлось что-то подозрительное. Это «что-то» могло оказаться дулом автомата. – Давай в машину, живо!
Меня бестактно затолкали в фургон. Хорошо хоть, там оказались сиденья, а не голый металлический пол. По бокам от меня уселись арестовавшие.
– Вы можете сказать, что происходит? – требовательно спросил я, но никто не удосужился ответить. Водитель завел машину и покатил малознакомыми мне улицами и проулками, пока не остановился перед уже более знакомым зданием отделения милиции.
Через две минуты меня заперли в камере вместе с каким-то бомжем и парой пьяных молодчиков.
– Эй, да вы че, совсем оборзели!? – взревел я на конвоиров, развернувшихся по направлению к выходу. – Выпустите меня, уроды!
Они даже ухом не повели. Спокойно вышли за металлическую дверь и оставили меня наедине с самим собой и тремя заключенными.
Я смачно и с чувством выругался и уселся на низкие нары, обхватив голову руками. Зачем я позволил так легко взять себя? Интуитивный страх перед милицией? Ведь у меня остается часов десять, не больше, чтобы вернуться к Андрею. После этого все, о чем я задумал, может не осуществиться, или же осуществиться, но не так быстро. К тому же в самое ближайшее время намечается магический взрыв, при котором…
О, я даже запутался в собственных мыслях, и подошедший ко мне парень, совсем некстати спросивший сигарету, разозлил меня.
– Не курю! – прорычал я, даже не подняв головы.
– Че ты орешь-то? – нагловато упрекнул он. – Я ж нормально спросил…
– Пшел вон! – зашипел я, на этот раз подняв глаза. Парень оказался на порядок крупнее, чем мне показалось в первый раз. Вмятый внутрь нос и почти отсутствующие уши на плоском крупном жбане говорили, что он, скорее всего, борец или боксер.
– Ты че сказал, урод? – от моих слов он даже присел немного. – Я ж тебе сейчас башку оторву.
– Слушай, отвали, а? – сбавил я тон. – Иди к своему другу подсядь, поговорите лучше о проблемах российского спорта, чем меня донимать!
– А ты разговорчивый сильно! – заметил боксер и выстрелил в меня правой рукой.
Я такой трюк ожидал и успел увести свою голову от удара. Боксер, потеряв равновесие, вынужден был усесться рядом со мной. Впрочем, промашка разозлила его не на шутку, потому что теперь в мою голову полетела уже его голова. Я опять отстранился, немного отодвинулся вдоль нар и перехватил летящую в меня ногу. Собравшись с силами, я бросил парня в самый центр камеры.
– Ты че такой тугой? Отвали, я же сказал!
Никто не собирался отваливать от меня. Разве что бомж, поскуливая, забился в самый дальний и темный угол камеры, лишь бы ему не досталось. А на меня теперь грозно надвигалась уже пара боксеров. Выглядели они как близнецы: кожаные куртки, лысые черепа, на которые можно посадить самолет, злобный взгляд и здоровенные волосатые кулачищи.
– Ну ты попал, мужик! – пригрозил тот, которого я швырнул.
Я со вздохом встал им навстречу и приготовился к потасовке. Может быть, им зубы показать – успокоятся? Хотя такие не успокоятся, у них мозгов не хватит понять, что означают гипертрофированные клыки у бледного мужика в черном плаще и солнцезащитных очках, несмотря на полумрак камеры.
Однако, до потасовки дело не дошло. Скрипнул засов, и грубый голос приказал:
– Ты, в плаще, на выход! – А затем боксерам: – А вы что встали? Ну-ка жопы прижали!
Меня, особо не церемонясь, обыскали, вытащили всю наличность из кармана, Медальон, цилиндр усилителя, золотую цепочку, ключи. Куда они подевались, я заметить не успел, и едва попытался возмутиться, как получил сильнейший удар коленом в пах. Ох, не смотря на вампирскую сущность, я сложился пополам и чуть не заплакал. Впрочем, ждать, пока я приду в себя, добрые дяденьки милиционеры не стали. Подняв меня за ворот плаща, они насильно потащили куда-то на этаж выше, пока я не рухнул на жесткий, как и нары, стул напротив уже знакомого мне лейтенанта.
Я ничуть не удивился встрече.
– Ну, здравствуй, голубчик! Я же говорил, что мы еще свидимся! – надменно произнес он. – Ты что ж, драчун, получается? Затеял в камере драку, хотя пробыл там меньше пяти минут. Нехорошо! – Он покрутил в руках карандаш, почесал свой двойной подбородок. – У меня к тебе накопилась масса интересных вопросиков!
– Так давайте быстрее, – посоветовал я. – У меня дела.
– Дела у него! Слыхали, мужики? – Лейтенант глянул через мое плечо на своих подчиненных, которые дружно заржали. – Деловой какой! Можешь забыть о своих делах, голубчик. На этот раз я тебя долго держать буду. И со спортсменами в камере ты успеешь пообщаться на славу.
Здоровенный сержант высыпал перед лейтенантом предметы, найденные в моих карманах после обыска. Медальон, цепочка, ключи, черный усилитель… Вот только семи тысяч евро не было.
Я решил сообщить об этом вопиющем факте:
– Еще у меня деньги были.
– Много? – тут же спросил лейтенант.
– Ты за раз столько не видел! – дерзко бросил я ему и тут же схлопотал хороший удар в бок. Не зря за мною стояли костоломы-сержанты.
– Здесь тебе не базар, чтоб базары разводить! – заорал лейтенант. – Обращайся, как положено!
– А как положено? – усмехнулся я, потирая бок.
Новый удар. Черт, да они меня ведь и покалечить могут, зверюги ментовские!
Лейтенант взял в руки Медальон и пристально посмотрел на меня.
– Откуда стащил?
– Ни откуда. Это мое.
– Да ну! Ты еще скажи мне, что коллекционер! У кого украл, спрашиваю!
– Я же сказал, что это мое! – повторил я. Ожидаемого удара не последовало, но пришлось напрячься и ждать его в любой момент. Никогда не знал, что такое допрос с пристрастием, и вот, пожалуйста, появился шанс пополнить свои знания не только воочию, но и, так сказать, телесно!
– И цепочка тоже твоя?
Я кивнул.
– А что же ты такие дорогие вещи в кармане таскаешь? Не боишься, что завалят?
– Разве что только твои собаки! – ответил я настолько вызывающе, что меня скинули со стула на пол и минуты три пинали ногами.
Когда сержанты решили, что с меня на этот раз хватит, то опять водрузили на стул.
– Как ты не понимаешь, что чем больше ты тут пиз…ишь, тем хуже самому себе! Лучше расскажи по-порядку, как ты докатился до такой жизни. Кто, что, где, с кем, зачем – мне интересно знать все.
