Опалённые (СИ) - Поляков Влад (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно txt) 📗
- Слабо связан с Троцким…
- Не совсем, - улыбнулась Лариса. – Он подписал Брестский мир, против которого так яростно выступал Троцкий. Потом договоры с Турцией, Ираном и Афганистаном, которые Лев Давидович тоже не поддерживал. Может подойти как сведение старых счётов. И на обоих, Мехлисе и Чичерине, могут быть такие таблички, которые ты любишь вешать как знак. «Подписавший позорный мир» и «Главный лжец усатого узурпатора». Как тебе?
- Может ты и права. Две таких цели очень хорошо ложатся в наш план. Один – символ начала красной чумы, приложивший руку к переходу от величия дипломатии к её полнейшему позору. Не вынужденному отступлению, а именно что к позору, когда достижения России просто слили в выгребную яму. Второй, который Мехлис – здесь другое. Ближний круг Сталина, а этот спустившийся с гор дикарь не сможет не среагировать та такую смерть. И к проискам троцкистов обе цели пристёгиваются.
- Чичерин может много полезного знать, - приняла невинный такой. ну прямо ангельский вид Лариса. – Он стар, не слишком здоров. Но разум не затуманен. И охраны почти нет. При удаче…
- Я тебя хорошо понял. Сначала допросить, быть может получить нечто его рукой написанное и подписью украшенное. После чего отправить на суд не земной, но высший. Мне нравится.
Никакого лукавства, я действительно одобрял предложенное Ларой. Две цели, одна из которых практически не защищена, вторая же имеет хорошую такую дыру в защите. Причём шум от этих смертей поднимется куда больший. нежели от смертей чекистов. Про этих советская пресса всё замолчала, слухи передавались исключительно из уст в уста. А вот гибель бывшего наркома и главного редактора газеты «Правда» - это при всём желании не скроешь.
Но сейчас… сейчас у меня выходной день. Учитывая же, что будущие цели выбраны, а до прибытия в Москву группы Ларионова делать как бы особо и нечего, можно и по настоящему отдохнуть. В приятной женской компании.
***
К сожалению, любой отдых имеет тенденцию заканчиваться. Особенно если это всего лишь выходной день, а не полноценный отпуск. Вот и у меня на следующий день вновь наступили противные рабочие будни. Противные хотя бы потому, что сейчас я по большей части выжидал, а не действовал. Однако и в этом режиме можно было кое-что сделать. Точнее сказать, подготовиться к намечающимся событиям, заодно продемонстрировав начальству высокий уровень профессионализма.
А для демонстрации что прежде всего требуется? Предстать пред очи начальства иприоткрыть некоторые из имеющихся карт. Исключительно те, которые в данный момент являются подходящими. Ну и блефовать, куда ж без этого.
К счастью, из фавора у Артузова Артура Христиановича, главы Иностранного отдела, я покамест не выпал. Да и с чего бы вдруг? Система засылки агентов, которых сажали на привязь путём связи с чисто уголовными преступлениями, совершёнными уже по новому месту жительства, была признана перспективной и набирала обороты. Аналитика, которой я также занимался, являлась вполне качественной и перспективной. А подкоп под троцкистов… Артузов был реалистом, а потому понимал, что я могу давать лишь прогнозы и примерное направление для поиска, но никак не называть фамилии конкретных исполнителей убийств сотрудников ОГПУ.
Самое интересное, что «показательных расстрелов» по убийствам чекистов не последовало. Важную роль здесь играло то, что их постарались скрыть от широкой публики, причём вполне успешно. А слухи… Они да, ползли, но очень осторожно, ведь простые советские граждане хорошо понимали, чего можно дождаться от «товарищей» из ОГПУ. В любом случае, дело оставалось открытым и расследование продолжали вести. Более того, председатель ОГПУ Менжинский уже ездил на доклад к Сталину-Джугашвили, изложив тому всю картину, как он сам её понимал. А понимал он её примерно в таком виде, в каком получил от Артузова. То есть понятно, кто именно стоит за убийствами, но конкретных исполнителей найти прямо сейчас не представляется возможным. Хотя бы потому, что они могут быть за пределами страны.
Результат? К условным «троцкистам» стали присматриваться ещё сильнее, чем раньше. Более того, был готов указ о лишении Льва Давидовича Троцкого гражданства СССР, в ЦК выжидали лишь удобного момента для того, чтобы его огласить. Но ясно было, что это случится в ближайшие месяцы, а то и недели. Единственный «тормоз» -опасения очередных убийств в качестве мести за подобное деяние. И на этом тоже стоило играть.
Заходя в кабинет начальника Иностранного отдела, я уже знал, что и как буду говорить Артузову. Более того, был готов немного менять направление разговора в зависимости от реакции последнего.
- А, товарищ Фомин. Надеюсь, что без маленького пистолета в кармане? – улыбнулся Артур Христианович, жестом предлагая присаживаться и не изображать статую нерукотворную. Ну а шутки насчёт пистолета в кармане… это уже привычно. -Можете чем то порадовать или как?
- Принёс важную аналитику. Артур Христианович, - произнёс я, усевшись в действительно удобное полукресло, и выкладывая на стол папку с составленной аналитической запиской. – Мне никак не удаётся докопаться до исполнителей, но думаю, что я понял, какими будут следующие действия Эмигранта.
Эмигрант – условное прозвище Троцкого, которое было предложено использовать и пришедшееся по душе Артузову. Мне оно и лучше, ведь порой полезно скрыть истину за флёром тайны и вуалью загадки.
- По последним сведениям агентуры, Эмигрант почти восстановил своё здоровье и вновь активно действует. Согласитесь, что потеря руки для отдающего приказы не столь важна.
- Знаю, мне докладывали.
- Покушение было совершено боевиками РОВС, это факт. СССР к нему не причастен. Однако Эмигрант может думать иначе и у него имеются на то веские основания.
- Интересно…
- Для нас скорее печально. В аналитической записке всё подробно расписано, но, если позволите, сейчас я кратко изложу, - дождавшись подтверждающего кивка, я продолжил. – У объекта остаётся много сторонников в СССР, а следовательно, он получает информацию не только общедоступную, но и скрытую от народа. Например, намерение лишить его советского гражданства. И если после таких известий следует покушение, то это могло натолкнуть Эмигранта на вполне определенные мысли.
- Он умён и понимает, что СССР никогда не станет использовать РОВС. Они даже не станут слушать, если вдруг у нас такое желание и появится.
- Не обязательно разговаривать напрямую, можно подбросить ценную информацию, которая сделает покушение привлекательным именно в ближайшей перспективе, - слегка улыбнулся я. – А после покушения люди Эмигранта следили за штаб-квартирами РОВС очень пристально. И кто знает, что могло прийти в голову чудом оставшемуся в живых и искалеченному человеку. Можно лишь строить предположения. Вот я и построил…
Сделав паузу, я бросил быстрый оценивающий взгляд на Артузова. Глава Иностранного отдела был мрачноват, но заинтересован. Ему не нравились возможные неприятности, но он осознавал, что лучше быть к ним готовыми, чем получить их, словно снег на голову. Это и подтвердил своими словами:
- Полагаете, товарищ Фомин, что Эмигрант может продолжить использовать методику устранения с целью распространения паники среди ОГПУ?
- Не среди ОГПУ, - покачал я головой. – Это уже пройденный этап, ему надо двигаться дальше, усиливать воздействие. Сначала он показывает, что никто, даже мы, чекисты, не может быть спокойными за свои жизни. Затем перейдёт к знаковым убийствам. Тот самый террор, которым многого достигали эсеры и анархисты. Всё новое – всего лишь хорошо забытое старое.
- И кто?
- Полагаю, что узнаваемые простыми людьми персоны, имеющие вес в партии. Те, чьи фотографии постоянно появляются в газетах. Сами понимаете, что даже к хорошо защищённому человеку можно подобраться. Выстрелы, бомбы… Люди у Эмигранта для этих дел найдутся. А имеющиеся компрометирующие бумаги из вывезенного с собой архива позволят ему использовать кое-кого из морально нестойких граждан, тем не менее, занимающих значимые посты. Последствия могут быть очень серьёзными, учитывая сложности во внутренней политике.
