Fallout: Equestria (ЛП) - "Kkat" (читаем книги бесплатно .txt) 📗
Большой ошибкой было взглянуть вверх — от этой бесконечной высоты у меня закружилась голова и чуть не стошнило. Огромные облака закрывали почти всё небо; в просветы между ними лился мягкий свет. Через них я могла смотреть вечно. Безумие, но я представила себе облака как большую сеть, сплетённую, чтобы поймать меня, если вдруг упаду в пропасть неба. Проскользни я в промежуток между ними, и падение длилось бы вечно.
Я закрыла глаза, пытаясь сдержать порыв рвоты. Страх и тошнота были сильны, но постепенно проходили. Придя в себя, я начала замечать то, что сначала упустила в панике. Окружающий мир был отнюдь не бесконечен; местность поднималась и опускалась, создавая холмистый ландшафт у подножья гор. Земля была усеяна торчащими чёрными стволами давно умерших деревьев. Вдали я видела колышущуюся листву на ветвях более здоровых лесов, но вокруг Стойла Два растительность была очень редкой и чахлой.
Во-вторых, я заметила, что мой ПипБак мигает множеством предупреждений. Картограф уже начал работать, сканируя новую и незнакомую местность, и, к моему удивлению, выудил из эфира название местности: ферма «Сладкое яблоко».
Повернувшись, чтобы осмотреться, я зацепилась взглядом за большой заброшенный остов. Мне показалось, что некогда это было прекрасным домом. Сейчас он скрипел и раскачивался на ветру, угрожая вот-вот обрушиться.
Вновь посмотрев на ПипБак, я отметила, что он снова принимает несколько радиопередач. Трансляция от Стойла Два была слабой: её вытеснили другие станции. Сердце забилось с надеждой, ведь это же был первый признак того, что снаружи всё-таки кто-то живёт. Я нажала на кнопку на ПипБаке, чтобы настроиться на первую станцию в списке.
«...по-прежнему закрыто. Внутрь не попасть. Мой сын съел одно из яблок с тех чёртовых яблонь рядом со Стойлом, и теперь сильно болен. Так болен, что даже не может двигаться. Мы забрались в цистерну рядом со старым памятником. У нас кончаются медикаменты и еда. Пожалуйста, если кто-нибудь слышит нас, помогите...
Повторяю. Алло? Есть тут кто-нибудь? Нам нужна помощь! Я вёл свою семью к Стойлу около «Сладкого яблока», когда на нас напали рейдеры. Выжили только я и мой сын. Мы добрались до Стойла, но оно по-прежнему закрыто. Внутрь не попасть. Мой сын съел одно из яблок с тех чёртовых яблонь рядом со Стойлом, и теперь сильно болен. Так болен, что даже не может двигаться. Мы забрались в цистерну рядом со старым памятником. У нас кончаются медикаменты и еда. Пожалуйста, если кто-нибудь слышит нас, помогите...
Повторяю. Алло? Есть тут кто-нибудь? Нам нужна помощь! Я вёл свою семью к Стойлу около «Сладкого яблока», когда на нас напали рейдеры. Выжили только я и мой сын. Мы добрались до Стойла, но оно по-прежнему закрыто.
Повторяю. Эй?...»
Казалось, этот пони уже забросил всякую надежду и повторял слова чисто машинально — настолько смиренным был голос. В шоке я выключила передачу, так как ещё одного прослушивания не перенесла бы. Только тогда до моих ушей донеслось слабое пощёлкивание ПипБака. Внимательно осмотрев его, я обнаружила, что дозиметр — опция, о наличии которой я даже не догадывалась — активировался. Стрелка на маленькой разноцветной шкале всегда покоилась в зелёном делении. Она по-прежнему была там, но неумолимо приближалась к жёлтой области.
Я не могла всю оставшуюся жизнь торчать рядом с тем, что давным-давно было дверью обычного яблочного погреба. Точнее, могла, но моя жизнь определённо была бы недолгой и мучительной. Какова была вероятность того, что из великого множества возможных направлений я выберу то же, что и Вельвет Ремеди? Даже несмотря на фору всего в несколько часов, шансы найти её были исчезающе малы.
Но надо же было с чего-то начать. Наилучшим вариантом было забраться повыше и осмотреться. Руины неподалёку возвышались над самыми высокими деревьями, а сорванная крыша верхней башенки была, пожалуй, наиболее выгодной позицией из всех доступных. Я на секунду закрыла глаза, собралась с духом и вошла внутрь.
* * *
То, что осталось от здания фермы, оказалось гораздо прочнее, чем выглядело на первый, да и на второй взгляд. Оно было обобрано подчистую. Всё, что пережило катастрофу, было вынесено. Остался лишь никому не нужный мусор, который, казалось, даже само время не смогло уничтожить: ржавые подковы, коробки с порошком для стирки платьев, давно обратившихся в прах, вилы со сломанным черенком, грабли...
Я начала подниматься по лестнице. Мой взгляд привлёк исходящий из комнаты сверху слабый зелёный свет, как у отравленных яблок. Мерцание исходило от экрана старого терминала; похожие магические устройства использовались и в Стойле Два. Невероятно, но после нескольких столетий под открытым небом он продолжал работать! Да, если Стойл-Тек что-то и строили, то строили на века.
Любопытство заставило меня подойти, и удивление быстро сменилось пониманием. То, что терминал работал, не было простым совпадением — на экране отображалось свежее сообщение:
Всем, кто покинул Стойло Два, чтобы меня найти:
Пожалуйста, возвращайтесь обратно. Я делаю то, что должна. Смотрительница всё поймёт, хоть никогда с этим и не согласится; вы, надеюсь, тоже однажды поймёте. Я не вернусь, не ищите меня, не подвергайте себя опасности. Пожалуйста, простите...
Вельвет Ремеди
Я поискала на терминале другие записи, но все они были древними и испорченными, кроме одной, зашифрованной очень своеобразным парным шифром. Я немного слышала о нём, но прежде никогда не встречала. Для расшифровки мне понадобились бы два файла сообщения: один — уже имеющийся здесь, и второй — с терминала, откуда оно было отправлено.
Так и не придумав, как лучше использовать громадное количество свободной памяти моего ПипБака, я поставила файл на закачку. Честно говоря, шансы вообще когда-нибудь встретить парный терминал стремились к нулю, да и особых причин надеяться на хоть какую-то полезность сообщения двухсотлетней давности у меня не было.
Намного важнее было осознать, что пустошь теперь стала моим домом. Допустим, даже если мне удастся найти Вельвет Ремеди, то её возвращение со мной назад в Стойло Два было под очень большим сомнением. Признаюсь, я тешила себя мыслями о том, как Смотрительница настолько обрадуется возвращению Вельвет, что с радостью примет нас назад. Возможно, она бы даже устроила вечеринку в нашу честь... Как же наивны были эти фантазии!
Мысли об этом чёрными облаками беспокоили мою душу и вконец испортили настроение. Тем временем я добралась до вершины руин и осмотрела раскинувшуюся передо мною пустошь. Глаза выхватили мерцающее пятнышко света — маленькую оранжевую прореху в тёмном полотне ночи. Похоже на походный костёр... совсем недалеко, полчаса размеренной рыси.
* * *
Приблизившись к освещённому клочку земли, я почувствовала, что что-то здесь не так. Эта странная поза, в которой, подвернув под себя ноги, лежал на соломенной циновке дымчато-бежевый единорог, эта напряжённость его тела — я никак не могла отделаться от чувства неправильности происходящего. Только я вступила в круг света возле костра, тёплое “привет” тут же умерло на моих губах, так и не успев прозвучать. У единорога был заткнут рот; можно было увидеть отблески пламени костра на опутавших его копыта цепях.
— Гляньте сюда! Разве она не чудо, а?
Большой земной пони вышел из тени ближайшей скалы. Его копыта брутально шипованными подковами с металлическим отзвуком цокали по каменистой почве. Ещё двое выскользнули из прикрытия по бокам — один из них держал лопату со смертельно остро заточенным лезвием, похожую на копьё, другой, оказавшийся единорогом, левитировал перед собой двуствольный короткий инструмент из дерева и металла. Они были одеты в грубо сделанную износившуюся одежду из толстой кожи. До этого мгновения я не видела огнестрельного оружия, разве что в книгах, но этого хватило, чтоб распознать смертельную угрозу.
Скованный единорог на коврике покачал головой с печально-насмешливым взглядом и начал пытаться вытащить кляп передним копытом, даже не стараясь больше скрыть цепи. Трое угрожающих мне одарили его лишь случайным взглядом.
