Гильдия - Голотвина Ольга (серия книг txt) 📗
– Я дома! – выдохнул он. – О Безликие, я наконец-то дома!
Хозяин невольно умилился при виде такой радости.
– Не поверишь, почтенный, – обернулся гость к Даупару, – как я намучился в Грайане! У них там бани, стыдно сказать, общие! Толпа мужчин раздевается догола... так и моются, все вместе. И для женщин такие бани есть!
– Почему не поверю? – удивился хозяин. – Еще как поверю. У нас в Издагмире тоже две такие бани построили. Само собой, для приезжих, свои-то плюются. Но деньги владельцам идут хорошие. – Тут в маленьких глазках Даупара вспыхнул огонек, губы плотно сжались. Можно было догадаться, что за узким наморщенным лбом идет напряженная работа: обдумывается постройка третьей бани на разорение конкурентам. Но, видно, что-то не сошлось в подсчетах. Огонек в глазах погас, и трактирщик с горьким осуждением бросил: – Срамота!
– Я в реке мылся, – печально сообщил гость. – В реке что за мытье? А зимой приходилось снимать баню на полдня, на меньший срок хозяева не соглашались.
В душе Даупара затеплилась надежда. Снять баню на полдня, чтобы мыться в одиночку... а ведь к нему, пожалуй, не нищий бродяжка завернул! Хотя, может, тогда у незнакомца лучше шли дела...
Размышления прервал визг. Из окна дома головой вперед вылетел тщедушный человечек, проехался животом по пыли двора и поднялся на ноги, отплевываясь и бессвязно ругаясь.
Даупар побледнел, рванулся к человечку:
– Ты что себе позволяешь, а? У меня приличное заведение! Иди отсюда, иди...
– Да я... но я же...
– Убирайся, я сказал!
Вытолкав злополучного человечка за калитку, хозяин виновато обернулся к гостю. Тот усмехался:
– Не так уж спокойно в «Счастливом путнике», а? И часто здесь постояльцев учат летать?
– Это вздор, это ерунда, это мой сосед, ничтожный такой человечишка, его уже третий раз так! У меня собрались Подгорные Охотники, пьют вино, беседуют. А этот въедливый таракан в разговор встревает: то ему неправда, это ему вранье...
– А-а, – сочувственно кивнул гость. – Тогда понятно, тогда за дело! – Глаза его засветились, голос потеплел. – Охотники, да? Вот искупаюсь, поужинаю и к ним поболтать подсяду.
– Они только у меня собираются! – гордо заявил Даупар. – Все восемь человек! За главного у них Урихо Эхо Оклика.
– Восемь? Очень, очень много для такого небольшого городка. Неужели все на королевской службе? Или мимо шли и отдохнуть остановились?
Улыбка сползла с лица хозяина.
– Они, как бы это сказать... не на службе, они вообще не...
Взгляд гостя стал ледяным.
– Понятно. Пролазы! Пожалуй, после ужина сразу лягу спать. Где горячая вода?
– Несу, господин! – откликнулся мальчишеский голос, который старался казаться солидным.
– Мне, малыш, кувшина не хватит. – Гость с сомнением глянул на ношу парнишки.
– Больше на кухне пока нету, я велел рабыням согреть еще. Не сомневайся, господин, мойся, я принесу и в щелку подам. – Хозяйский сын считал гостя своей находкой, своей добычей и потому обслуживал с особым рвением.
– Разве что так! И еще, почтенный Даупар... Я, как видишь, в дороге обносился, хотелось бы сменить шкурку. Нет ли поблизости приличного портного?
– Господин! Какое совпадение! Лучший в городе портной – мой зять. И живет рядом.
– Ага, понимаю. А лучший в городе сапожник, надо полагать, твой племянник? По чистому совпадению, разумеется.
– Почему – племянник? Брат. Младший. Я пошлю за ним.
– Вот и хорошо. А ты, паренек, отволоки мою котомку в дом и сунь куда-нибудь под лавку. Ах да, оружие надо сдать, верно?
Даупар глядел, как гость отстегивает перевязь, ловко орудуя левой рукой. Правая все время оставалась в складках плаща... А может, ее вообще не было?
Урихо заканчивал свою историю, но самый захватывающий момент был начисто испорчен пронзительным криком хозяйского сына. Забыв о рассказчике, все обернулись к мальчишке. Тот стоял на коленях возле холщовой котомки и орал, как кошка, которой прищемили дверью хвост.
В комнату ворвался Даупар, примчавшийся спасать сына.
– Там... там... – непослушными губами лепетал мальчишка, тыча рукой в сторону котомки. – Веревка развязалась, а там...
У всех мелькнула одна и та же мысль: как же, развязалась! Просто любопытно было паршивцу на чужие вещи взглянуть! Но в следующее мгновение никто уже не думал о мальчишке, потому что взволнованный Даупар склонился над котомкой.
Дружное «а-ах!» пронеслось по комнате.
На людей в упор взглянули налитые кровью, остекленевшие глаза неведомого зверя. На косматой шкуре запеклась кровь, клыки белели в предсмертном оскале.
Отрубленная голова, что выглядывала из котомки, была бы похожа на медвежью, если бы не полузакрытый третий глаз на темени.
В полной тишине Урихо встал из-за стола, подошел ближе, нагнулся над неожиданной находкой.
– Чье это? – спросил он, не отрывая бледно-голубых глаз от чужой добычи.
– Нового гостя, он в бане сейчас.
– Кто таков?
– Не знаю, он не сказал.
Урихо перевел ледяной взгляд на хозяина:
– Про Подгорных Охотников не спрашивал?
– Да я ему сам про вас рассказал!
– А он что?
Даупар замялся. Подгорному Охотнику не понравилось его смущение.
– А ну, говори! Он назвал нас пролазами?
Хозяин с несчастным видом кивнул.
– Так... На его запястья ты взглянуть не догадался?
– Н-нет... Но это можно устроить! – оживился Даупар. – Я снесу ему кувшин воды и подам в приоткрытую дверь. Кувшин тяжелый, одной рукой не возьмешь.
– Отлично. Погляди, нет ли на правом запястье узкого серебряного браслета, на нем должны быть два имени...
Хозяин поклонился и ушел, сказав про себя: «Кого он учит? А то я не знаю, как выглядит знак Гильдии! Разумеется, два имени: самого Охотника и его учителя!»
А Урихо обвел тяжелым взглядом всех, кто был в комнате:
– Кто ни разу не ходил в Подгорный Мир – брысь отсюда!
Несколько человек быстро и тихо исчезли, не желая неприятностей. Кроме самого Урихо, осталось семеро. Один неуверенно спросил:
– Может, он дохлую тварь нашел, решил получить награду за голову?
Урихо мрачно промолчал.
На пороге возник хозяин. Физиономия его выражала такое смятение, словно он обнаружил свой винный погреб опустошенным.
– Я посмотрел, – замирающим голосом сказал он. – Есть знак... на левом запястье! Правое такое, что браслет не удержался бы.
И исчез, прежде чем по комнате прошелестело прозвище, более знаменитое, чем любое имя.
Лицо Урихо исказилось так, что страшно взглянуть. Гнев, ярость и... неужели страх и стыд?
– Вы хоть понимаете... – прохрипел он, – понимаете, что для нас означает его прибытие? Это же конец всему... нашим планам, нашим мечтам, нашему будущему! Что примолкли? Давно вам в лицо не швыряли слово «пролаза»?
Во дворе Даупар наставлял сына:
– Давай бегом во дворец, в караулку. Твой дядя как раз с дежурства сменяется. Поторопись, пока он еще трезвый! Пусть расстарается... а то как вино бесплатно лакать, по-родственному, так он молодец! Пускай передаст Хранителю: в «Счастливом путнике» остановился Шенги Совиная Лапа.
– Ух ты! Сам Шенги! Правда, пап? Ну, ребята от зависти сдохнут!
– Завтра сдохнут, сынок, завтра! А сегодня никому ни словечка! Хранитель должен узнать такую новость только от нас! Понял? Вот, держи монетку!
Гость приступил к ужину. Даупар незаметно поглядывал на него и видел теперь в ином свете. Никакой не простоватый у него вид, а серьезный и собранный, хотя и добродушный. Невысок, зато плечист и в движениях ловок. В темных волосах легкая проседь. Даже в комнате не снял плаща: правую руку прикрывает. А левой-то как привычно управляется!..
Компания Урихо, угрюмо сгрудившись за соседним столом, не спускала глаз с прибывшей знаменитости. Шенги не обращал внимания на злые взгляды – спокойно откусывал кусок за куском от большой лепешки с запеченным внутри ломтем окорока. Время от времени он клал лепешку на стол, чтобы глотнуть вина из кубка. Рядом ждала своей очереди миска творога.
