Дорогами мостов (СИ) - Неторопливый Вася (книги без сокращений .TXT) 📗
На палубу по правой спиральной башне забирались длинные железнодорожные составы. Паровозы устало пыхтели, останавливаясь на погрузочной платформе и терпеливо ждали, когда краны переместят груз из вагонов в бездонные пропасти трюмов. Когда вагоны пустели, составы спускались по левой башне и уходили к пакгаузам на загрузку.
Изредка над "Голиафом" зависал почтовый дирижабль и начинал опускать груз. В такой момент краны отворачивались, словно стыдились своей тщедушности. Тогда Сверчку становилось почему-то жаль эти несчастные механизмы. Он прекрасно понимал, что так положено; что дирижаблю иначе не опустить в трюм контейнеры раскачивающиеся на тросах, но сердце почему-то все равно тоскливо сжималось.
Неделя погрузки уже заканчивалась. Завтра рейс и... и пассажиры будут подниматься на борт. Как она когда-то поднялась...
- Юнга! - сиплый голос вихреоника стегнул не хуже бича. - А ну живо в кочегарку! Подменишь Юпитера, он выбыл, а мы опаздываем!
- Есть!
Сверчок не обижался, что остальная команда называет его юнгой. Пластинка с выбитой на ней специальностью и вправду ничего и не значила. По крайней мере, пока. Оказалось, что важнее всего на судне те вещи, которые Наставники даже не упоминали. В тот день, когда механик доложился капитану и отдал пластину, началась учеба. Механик стал юнгой.
Нет, сперва казалось, что механику-новичку загодя припасено отличное местечко. Капитан сунул документ в считыватель и повернул ручку. Где-то там, в недрах металлического ящика, покрутился валик с подпружиненными иголками разных диаметров. Те, что совпали с отверстиями в пластине, нажали на небольшие рычажки. Из выходной щели на боку машины выехала узенькая полоска металла, свернутая на концах в трубочки. На пластине значилось "РГ 883 "Аист" М.М. Светослав Чудской".
- Протяни руку!
Сверчок повиновался. Капитан обернул полоску вокруг запястья, вставил скобку, немного ее поджал так, чтобы получившийся браслет не слетел с руки и подогнул свободные концы. Затем открыл сейф, достал блестящую машинку и сжал скобку. На пол упали два срезанных хвостика. А в месте соединения концов скобы виднелось махонькое клеймо. Капитан осмотрел браслет, убрал пломбировщик обратно в сейф и пожал вчерашнему курсанту руку.
- Добро пожаловать в команду "Аиста", младший механик!
- Спасибо!
Из машины выехал документ Сверчка. Капитан отдал ему пластину.
- Иди. Поступаешь в распоряжение стармеха.
Стармех даже не удосужился познакомиться с помощником. Он только рявкнул:
- Юнга, масленку подай! Быстро!
С тех пор никто на судне ни разу не называл Сверчка младшим механиком. Юнга.
Над открытым колодцем машинного отделения дрожал горячий воздух. Сверчок соскользнул по полированному столбу и грохоча ботинками по настилу побежал в кочегарку. Он даже не взглянул на машину - не за чем: каждый день натирал до блеска и смазывал каждый рычажок. И завтра опять ждет та же работа.
В кочегарке было чудовищно жарко, хотя и немножко подостыло, пока перегрузчик стоял неподвижно. "Аист" разводил пары, готовясь к работе. Сегодня предстояла инспекция верхнего и нижнего шлюзов. Насосы там уже сбросили излишки, подготавливаясь к старту "Голиафа". Завтра, едва откроется второй шлюз, миллионы тонн океанской воды ринуться в тоннель, а с ними и огромный лайнер начнет свой путь. Потому-то перед этим надо все тщательно проверить. Малейшая ошибка и по другую сторону тоннеля вынесет только аварийный буй. Это если повезет.
В кочегарке на долю Сверчка остались брикеты третьего температурного диапазона. Предстартовые, самые мелкие. С одного раза зацепить мерку - проблема. Юпитер, здоровенный парень, провел первые две закладки в рекордный срок, что и отправило его на койку.
Рекорды тут ставить кайне не рекомендовалось: перегрузчик от авралов сильно грелся, а вентиляция не справлялась. Это общая проблема "Аистов". Даже в училище ее проходили, как классический пример ошибки проекта. И в инструкции об этом писалось. Но реальности было плевать на бумажки. Было определенное время и необходимый объем работ, который требовалось сделать в отведенный интервал. Если сорвется старт "Голиафа", то а команду повесят штраф. Приходилось тщательно забывать те пункты инструкции, в которых регламентировалось время. И терпеть жару.
Сверчок залез в операторскую клетку, закрыл дверь, поерзал устраиваясь на потертом дерматине сиденья и запустил гидравлический насос. Зашипел пар в цилиндре, задвигался шатун привода. Стрелки манометров дернулись и быстро поползли, подбираясь к зеленым зонам. Шланги задрожали.
Юнга взялся за рукояти и едва заметно пошевелил ими. Задвигались потревоженные гидроцилиндры, сверкая маслянистыми зеркалами поверхностей. Правая рукоятка, поворот, левая, захват, подъем, поворот...
Все работало прилично. Даже очень прилично. Сверчок не раз и не два вылизывал механизм, но пока только однажды стармех не смог придраться к работе перегрузчика. Но на взгляд парня, система работала четко!
Можно начинать. Заслонка раздвинулась, в огненный ад улетела порция брикетов, створки сошлись. Левая топка, правая... Захват, подъем, поворот... Скоро голова гудела не хуже котла, по лицу струился пот. Вентилятор над головой безнадежно крутил облезлыми лопастями. Казалось, что из-за него становится только жарче. Дышалось тяжело. Давление в котлах еще не дошло до рабочего, а кочегарка уже превратилась в настоящее пекло.
Глаза щипало от едкого пота, воздух обжигал горло. Сверчок уже думал, что очень скоро придется просится в соседи к Юпу, но тут судно дрогнуло и стало покачиваться. Это означало, что "Аист" поднялся в воздух. Наверняка, давление в котлах сейчас с трудом удерживалось на границе зеленых секторов, но сейчас это нормально. Можно немного передохнуть
Сверчок представил себе, как все выглядит со стороны: судно медленно поднимается на пенных столбах над поверхностью. Одиннадцать рукотворных смерчей заставляют "Аиста" зависнуть над водой. Там, под пеной и беснующейся водой, остаются только обтекаемые трубы водозаборников.
Раскачка понемногу уменьшалась. Это значило, что начинается "танец смерчей". Сейчас юнга с удовольствием очутился бы на палубе, чтобы перегнуться через ограждение и наблюдать, как водяные столбы причудливо изгибаются, выравниваются. А затем, когда бурление перерастает в мощный гул, смерчи начинают утончаться к своей середине и вот-вот разорвутся, укрыться в надстройке и пристегнуться ремнями к креслу. Так положено, когда судно начинает двигаться. Сперва медленное движение: вихреонику надо проверить настройки. Если все в норме и судно слушается легко, он дает разрешение на старт. Только получив "добро", капитан скомандует полный вперед, не раньше. Но как только команда поступит в машинное отделение, судно сорвется с места и стремительно унесется к горизонту...
Сверчок очнулся от грез, нашарил ремни и пристегнулся. Если они опаздывали с инспекцией, то кеп уж точно рванет так, будто за "Аистом" несутся все демоны ада. А еще...
Зашипел динамик. На круглой линзе экрана проступило изображение вихреоника. Он явно был не в духе.
- Три на двенадцать, юнга!
- Есть!
Ага, значит, точно солидно опаздывает "Аист". Двенадцать порций дорогущего третьего топлива означало максимальную скорость. Юнга не ошибся: "Аист" начал резко ускоряться. Не будь ремня, Сверчка бы здорово приложило о сетку.
На экране возник стамех и динамик рявкнул:
- Ровняй по двойке.
- Есть!
Сверчок с облегчением выдохнул. Ровнять - это хорошо! Ровнять по двойке - мерка средних брикетов через пятиминутный интервал. Скоро тут станет прохладней. Юнга крутанул ручку таймера и положил на полусферу ладонь. Теперь мерка пойдет в топку вовремя. Да, судя по времени, "Аист", наверное, в шлюзе уже. По корпусу прошла мелкая дрожь: компрессоры закачивали воздух в ресиверы пневмомоторов. Уже совсем скоро закроются люки и судно уйдет под воду.
