Адмирал (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич (лучшие книги читать онлайн TXT) 📗
- Егор, давай заводи гармонику. Крути ручку, - подвыпившим голосом велел Игорь.
- Что будем петь? - тут же поинтересовался тот.
- А давай нашу любимую.
Вот тут только зазвучала мелодия, и парни начали, причём во время музыки также слышался и женский смех, звон посуды и остальное. Копировали они «Белые розы», в том исполнении, как это делали группа «Ленинград» в будущем. Главный редактор, что слышал с остальными своими сотрудниками, встав в дверях, тоже показал мне оба больших пальца, ему явно понравилось исполнение. Под конец, когда музыка стихла, Андреев, как будто этого не замечая, продолжал душевно выводить последний куплет, но его со смехом остановили остальные.
- Всё Женька, куда разошёлся, кончилась музыка. Всё, ему больше не наливать… Егор, ставь следующую…
На этом представление закончилось, и я вернулся к микрофону, пока парни выходили из студии. Многие слушатели из местных работников хлопали их по плечам. Сыграно парнями было действительно просто великолепно и задорно.
- Ну а мы продолжим. Сейчас прозвучит шестая песня, заключительная. Прежде чем исполнители, а её в необычной манере будут исполнять студенты Московской музыкальной академии Максим Творцов и мой тёзка Александр Пахмутов, подготовятся, я опишу, как она мне пришла и как была написана. Называется она «Яйца Фаберже». Она в списке запрещённых. Сама история надо сказать забавная и в чём-то поучительная. Начиналась она так. В прошлом году, ещё до того как началась война, я привёз сестру в Москву, проследить как та устроиться учиться на врача. Как она экзамены сдавала не суть, познакомилась там с другими поступающими, и те в свободное время что выдалось, сам я был занят, повели её в музей. Тот привёл её в полный восторг и она подбила меня тоже сходить, описывая красоты, которые видела. Сказав, что видела там яйца ювелира Фаберже, которые ей очень понравились. Это сейчас я знаю, что это ювелирные украшения, вроде пасхальных яиц, действительно очень красивые, а тогда у меня сложилась такая параллель. Ювелир Фаберже – его яйца в музее. Отрезал что ли? Тут ещё сестра добавила. «Они так блестят». Ну не знаю, у котов вон тоже блестят. А что, может и такое быть, мы русские вообще странные. Конечно же, я загорелся немедленно идти в музей и посмотреть на такую диковинку и, схватив Таню за руку, потащил её в музей. Билет недорого стоил, но там недалеко от входа на первом этаже находилась аллея разных скульптур, и Таня, зависла там надолго, зачаровано рассматривая одну из статуй имевшую фигуру Аполлона. Еле растормошил её, и мы поднялись выше, где и были выложены эти яйца Фаберже. Увидев их, я так хохотал… Припоминая тот казус с недопониманием, я советую товарищам радиослушателям, чтобы в них не попадать, подробнее объяснять собеседникам что и как. Я вот теперь учёный. Когда я возвращался из Москвы к своим, то написал песню об этом случае. Таня, которая её, конечно же, слышала, и почему-то посчитала, что я её в ней упомянул, и потребовала больше её не исполнять. Но вот я не выдержал и решил, что её должны услышать все. Правда, сегодня ночевать домой лучше не возвращаться. У Тани крепкий кулачок и удар поставлен. Я это точно знаю, сам ставил. На борту судна переночую, а пока я в рейсе буду, она отойдёт. На этом всё, я прощаюсь с вами дорогие радиослушатели до осени, и сейчас звучит эта, на мой взгляд, замечательная песня.
Я весьма приезжий молодой блондин,
Я снимаю комнату — совсем один.
Надо бы в столице отыскать друзей,
Я решил сходить в музей.
Там висят картины, статуи стоят.
Голые мужчины, девушек пленят.
А на самом верхнем, пятом этаже,
Я увидел яйца — яйца Фаберже… (Ногу Свело).
Осторожно отодвинувшись, оставив исполнителей в студии, я уже попрощался на всё лето со слушателями, и вышел в коридор, где курил прямо в помещении главный редактор. Слегка покачивая головой, чуть прикрыв глаза, тот слушал вступление. А певцы действительно выкладывались. Пусть их голоса звучали только при исполнении этой запрещённой песни и «Идём на восток», но они выкладывались по полной. Почти полная копия исполнения этой песней группой «Ногу Свело», я особых изменений в исполнении не замечал, разве что музыкальные инструменты не дотягивали до того уровня в будущем. Но музыканты старались. Ну и текст я немного доработал. Так же и с мамой и Таней. Они уже считались состоявшимися певицами, и это признавали многое. Даже недруги, а их так же хватало. Ещё бы, около тридцати песен в исполнении у мамы, восемь у Тани, некоторые, как «Гадалка», совместно. Плюс ещё другие исполнители, которых я привлекал, их было одиннадцать ровным числом.
Пройдя в комнату для отдыха, сам налил себе чаю, и сел на старую софу, делая мелкие глотки. Гранённый стакан чуть дрожал в подстаканнике, постукивая о стенки. Это не нервы, мышцы рук перетрудил, просто сегодня мы с дедом днём устроили ходовые испытания моему буксиру, и сейчас тот стоял пришвартованным у нашего берега к мостику который выдержал зиму, а главное ледоход. Чуть позже и мои все здесь собрались. Где что лежит все знали, не в первый раз тут, так что доставали печенья и разливали чай. Все были в радостном возбуждении после выступления. Всё, сезон отработали, теперь они сами, без меня, мама старшей будет. Будут выступать хотя бы пару раз в госпиталях, чтобы навык не терять, пока я буду отсутствовать. Через два месяца учёба у мамы закончится и она станет дипломированным специалистом, надеюсь, времени у неё станет чуть больше, чтобы заняться нашей музыкальной командой которую я собрал сбору по сосенке. Но коллектив действительно был собран отличный, такая сыгранность, и мама это хорошо понимала, держалась за каждого. Терять, кого бы то ни было, не хотела. Как и я.
С Таней немного сложнее, она и училась и работала медсестрой, её повысили из санитарок, всё же первый курс сдала, на второй перешла. Сам я провернул-таки спланированную аферу, хотя как раз аферы и не получилось. Сами всё дали. Зимой, когда немцы были близко от Москвы, мы с ней пришли к главврачу больницы, где та трудилась вот уже как больше полугода санитаркой, и попросили написать его характеристику Тане и просьбу выделить ей угол. Тот кочевряжиться не стал, Таня у него была на хорошем счету, взял грампластинку, что я вручил ему в качестве благодарности, с подписью, конечно же, и всё написал. Чуть поправлюсь, подарок потом был вручён, тот до вручения нам написанных листов бумаги о нём и не подозревал. Хороший дядька. Потом мы пошли в соответствующую организую. Там уже вручал грампластинки сознательно, четыре ушло, и вуаля. Таня получила комнату в коммунальной квартире. Понимая что отдельную квартиру нам никак ей не получить, я всё равно постарался выжать максимум из возможного и результат был таков. Таня получила две комнаты в небольшой коммунальной квартире с тремя семьями, что там ещё жили. Вернее одна жила, вторая была в эвакуации, третья выписана и пока новые не заселились. В общем одна небольшая комната на восемь квадратов с узким окном стала Тане спальней, мы всей семьёй помогали всё обставлять, а вторая залом на двадцать два квадрата, из него и был выход в общий коридор. Так что в конце января та уже сменила прописку на постоянную, и переехала в свою комнату. С подружками, с которыми у меня в доме жила. Если в первое время небольшое производство им не особо мешало, то когда то перешло на круглосуточную работу с пополнением рабочими и станковым парком, уже стало мешать. Производство сейчас налажено как надо. Дед, готовясь к навигации, а одного он меня отпускать не хотел, тоже собирался на мир посмотреть, передал все свои дела тому фронтовика-танкисту, что вполне неплохо исполнял обязанности управляющего.
Вот так мы и готовились, всю весну, выделяя для этого время, подготавливали баркас. Установили с помощью самодельного крана из блоков двигатель, погоняли его. Всю оснастку вернули. Винты установили. Ну и когда прошёл ледоход, через некоторое время спустили судно, навигация уже началась, это мы немного запаздывали, но провели испытания, ход был хорош. А вчера прибегал посыльный от начальника порта, пора и нас пускать в дело, текучка по доставкам груза начала наваливаться и тот вспомнил о резервном буксире. А то, что тот на ходу, он был в курсе, при ходовых испытаниях присутствовал работник порта, что и выписывал разрешение на эксплуатацию судна. Нужно будет утащить порожнюю баржу к Горькому, забрать груз и вернуться. Что за груз не знаю, не доводили. Вот поэтому мы и назначили сегодняшнее выступление последним перед наступающим летом.
