Тени Рентиана (СИ) - Канра Дана (книги полностью .TXT) 📗

− Не угодно ли вам выпить вина? — перебила Раймонда, дотронувшись пальцами до прохлады хрустального бокала.

− О, Святые Сестры, − покачала головой кардиналисса, − а я-то надеялась, что вы изменились. Но передо мной сидит та же своевольная девчонка, что и уехала.

− Возможно, − усмешка получилась почти злой. — Но я лишь соблюдаю правила хорошего тона.

− И знаете, что я хладнокровна к винопитию. Ладно, не в этом дело. Раймонда, вы знаете, что я люблю вас, как родную дочь, и буду крайне признательна вашей доброте. Война ожесточила вас внешне, но не вашу душу.

− Ошибаетесь, − устало обронила женщина, печально глядя на рыжий огонь в камине. — У убийц нет душ.

− Ну же, не ершитесь, Раймонда. Ее Величество Виолет Готье желает видеть вас представленной ко двору, своей второй защитницей.

− Вот как? Кто же первая?

− Фемита Шанталь Матиа занимает должность главы королевских стрелков. Вам предлагается стать главой личного охранного отряда Их Величеств. Ну а за всю королевскую стражу, вместе взятую, отвечает генерал Валери Дане.

− Как мило со стороны Матиа, − помолчав, ответила Раймонда, − что она согласна терпеть рядом с собой убийцу своей пассии.

− Вы изменились, фемита. Она — тоже. Но все же будьте осторожны с Сенье, прежде это семейство не могло прожить и года без объявления кому-нибудь кровной вражды по надуманному поводу. Что же делать, когда у них имеется повод вполне веский…

Повисла долгая и мучительная для обеих женщин пауза — каждая думала о своем. Вино кружило голову Раймонды — больше от ее усталости, чем от крепости, а на какую тему размышляет кардиналисса, оказалось тайной — Анна так и не выдала своих мыслей. Что же, может и к лучшему.

Шанталь вспоминалась Раймонде смутно: в памяти всплывала лишь коренастая полная девушка с приплюснутым носом и очень злыми глазами. Такие редко меняются и обычно становятся закоренелыми ненавистницами всего живого., но Раймонда предпочла не огорчать тетю.

Остаток ужина прошел в унылом молчании, и вот, наконец, тетушка допила воду, а племянница — вино.

− Оставайтесь здесь на ночь, Ваше Высокопреосвященство, — предложила Раймонда, пожелав сгладить немую неловкость, возникшую между ними.

− Увы, это не положено моему сану. Меня ждет резиденция и молитва.

− Вам отведут гостевые покои и принесут иконы.

− Благодарю, дочь моя, но нет. Твердость духа — есть испытание Богинь.

Раймонда не стала спорить, лишь покорно склонила голову, прежде чем поцеловать протянутые пухлые пальцы тети. От сопровождения до крыльца кардиналисса отказалась и лишь сказала, чтобы послезавтра в десять часов утра Раймонда явилась во дворец. Желательно в парадном мундире родовых цветов. Еще желательнее — не вступать во дворце в споры с Шанталь Матиа или кем-то еще, но Раймонда уже не слушала, у нее слипались глаза. Отчаянно подавляя невежливые зевки, молодая женщина пожелала гостье удачного пути и спокойной ночи.

А потом ее встретила мягкостью уютная постель, показавшаяся после жесткого матраса на казарменной койке просто воплощением Светлого Царства, и Раймонда довольно быстро погрузилась в глубокий целительный сон.

Следующий день оказался медленным, бестолковым и почти пустым, не считая важного разговора с управляющей Зое Пти, которая отчиталась за все расходы и рассказала, что уволила старого горничного за вороватость и вольное поведение с лакейками. Раймонду это вполне удовлетворило. Состояние комнат было в полном порядке, как и книг, посуды, оружия, а за продовольствием уже послали слугу. Поблагодарив управляющую, фемита Вион заплатила ей необходимую сумму за труды, и медленно обошла свои владения.

Оказывается, за десять лет она почти забыла свой дом, но теперь память понемногу вливалась обратно в разум. Ноги сами принесли женщину в галерею, украшенную портретами почивших родственников и предков, а кое-где белели мраморные бюсты. Герцогини и герцоги смотрели на последнюю дочь рода Вион с легкими полуулыбками или же наоборот, сурово сдвинув брови, точно увидев из Светлого Царства, как серьезно она провинилась. Взгляд остановился на материнском портрете, написанный незадолго до кончины тридцатилетней Изабель Вион, и у Раймонды сжалось сердце.

Покойная герцогиня в красном платье смотрела на нее строго и устало. У матушки были немного резкие черты лица, что, впрочем, не мешало ее очарованию, а черные прямые волосы вольно рассыпались по плечам.

− Простите меня, − выдохнула Раймонда. — Я стану последней в роду. Так суждено.

И, правда. Вздорным и ветреным мужчинам нет веры, а ей совершенно не хотелось угодить снова в передрягу — будь Изабель Вион жива, то поняла и приняла бы позицию дочери.

Утро девятнадцатого дня третьего месяца Зеленой Сестры вползло в окно тусклым светом пасмурного дня, и Раймонда отметила, что духота исчезла еще вчера. Странное дело — столичная погода, словно сама религия сиранизм, господствующая в Маренто, распоряжается ей, словно Зеленая и Золотая Сестры кидают ее будто мячик. То холод, то жара, а ведь раньше так было не всегда.

В давние времена, когда прапрабабушка Раймонды, великая полководица Колет Вион, была еще маленькой девочкой, вместо легких острых шпаг люди сражались тяжелыми рубящими клинками, а вместо плащей надевали доспехи, магия Огня и Воды, живущая в крови большинства людей бывшей Марентии, начала иссякать. А потом и вовсе пропала, как растаявший снег теплой весной. Ходили злые толки, что исчезновение магии случилось из-за мифической ссоры близнецов, управляющих Марентией и прогневивших Великих Сестер — может быть, так и было, и Ледяное море появилось именно в те времена.

Только гадать было бессмысленно, да и времени не оставалось.

После легкого завтрака Раймонда надела парадный камзол своей матери, попутно отметив, что надо заказать в ателье новый, подождала, пока оседлают гнедую Баю, и отправилась в путь, чтобы успеть ко времени. Королевский дворец строили лучшие зодчие, и он вышел очаровательным, радующим взгляд белым и песочным цветами, красотой мраморных колонн и фонтанов, но по воле судьбы Раймонда оказалась здесь в третий раз за свою жизнь.

Здесь ее уже ждали. Гвардейки у дворцовых дверей безмолвно расступились, едва герцогиня представилась и назвала цель визита, и теперь оставалось собрать волю в кулак, чтобы пройти в королевскую приемную. Юный паж с завитыми кудряшками на белом парике вызвался ее сопроводить, и всю дорогу не переставал звонко восхищаться королевой, а Раймонда, слушая его вполуха, ловила себя на мысли, что мальчик напоминает ей молодого барашка.

Наконец они пришли в светлую приемную Ее Величества, и паж оставил ее наедине с королевой Виолет Готье — худощавой женщиной высокого роста, чьи курчавые темно-русые волосы были заколоты серебряным гребнем, а серые внимательные глаза смотрели спокойно и прохладно. Раймонда знала, что сейчас Ее Величеству около сорока лет, а принцессам Джинет и Жаклин — девятнадцать и восемнадцать лет. Дрянные сплетницы, вроде Шанталь Матиа, распространяли злые слухи, будто после рождения младшей дочери королева больше неспособна иметь детей, но едва ли имело смысл верить таким нелепым словам.

− Здравствуйте, Ваше Величество, − генерал Вион низко поклонилась.

− Рада вас видеть, госпожа герцогиня, − голос Ее Величества был красив и звучен. — Прошу, садитесь.

Не прекословя, Раймонда опустилась на белый пуф возле окна. Она прекрасно осознавала свое положение прощенной преступницы, и надеялась, что не разочарует на сей раз ни королеву, ни кардиналиссу.

− Ее Высокопреосвященство говорила о службе, Ваше Величество.

− Совершенно верно. Я наслышана о ваших подвигах — в боях с войсками Томирана вы разбили множество вражеских отрядов и спасли тысячи жизней своих солдат, это дорогого стоит. Грешно разбрасываться доблестными героинями, и потому мы с кардиналиссой Анной решили, что вы нужны здесь.

− В столице происходит дурное, Ваше Величество?

− Отнюдь. И в ваших силах сделать все, чтобы ситуация осталась столь же прекрасной, − улыбнулась королева Виолет, но взгляд ее был по-прежнему холоден. — Полагаю, вы помните о фемите Матиа?