Варщик 2 (СИ) - Кочеровский Артем (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
Хлопаю себя по карманам и в очередной раз жалею, что не прихватил ингредиенты. Взять хотя бы голубой, фиолетовый из дымчатой травы и настой на смолах. Слепить из них комок, размягчить физ раствором и получить заживляющую мазь. Оказал бы материи хорошую помощь…А был бы умнее, прихватил обезболивающее из аптечки. Не для того, чтобы притупить боль, с этим справится материя. Препарат из одноразового шприца сгодился бы для увеличения реакции. Нужно лишь погасить дурманящие свойства. Пара дополнительных единиц ловкости сейчас бы точно не помешали, ведь у дома собралось слишком много придурков с пушками.
Прежде я не пробовал гербуху. И не стал бы, но выбирать не из чего. Отыскал в кармане пакет, поднёс к ноздрям и мощно вдохнул. Первое и самое яркое ощущение — спокойствие. Не одурманивающее, а чистое. Как если бы близкий и надёжный человек положил руку на плечо и уверил, что всё будет хорошо. Я распрямил плечи и вытянул ноги. Прислушался.
Загруженная материя не позволила почувствовать простаков, но я отчетливо услышал одарённых. Их структуры отзывались слабо. Чуть сильнее, чем материя Дубы, но слабее моей. Их четверо, и они поджидают меня у выхода…
Прошло пять минут. Тишина прерывалась редкими выстрелами. Материя подлатала опасные ранения и заживила повреждённые внутренние органы. На остальное времени не осталось. Хруст битого стекла и шорохи намекали на вторую волну штурма.
Метнулся в коридор и подобрал автомат. Возвращаюсь к комнате. Выглядываю из-за стены и сразу назад. Выстрелы раздаются с задержкой, а я падаю на землю и во второй раз высовываюсь на уровне человеческого колена. Стрелки опускают стволы, но я быстрее. Зажимаю курок и веду слева-направо. Три силуэта один за одним теряются в ночи.
Рывок к окну, прыжок через подоконник. После пропитанного бухлом и гнилью воздуха, воздух на улице кажется свежим и бодрящим. Перекатываюсь и встаю в полный рост. Рядом пацан. Он напуган, держит пистолет опущенным к земле. Чувствую подушечкой указательного пальца сопротивлению крючка, но замираю. Пацан носит белую футболку. Она сплошь забрызгана кровью его друзей. Он всё понимает без слов. Бросает ствол и бежит к забору. Я следую за ним, но путь отсекает автоматная очередь. Возвращаюсь к стене и прислушиваюсь. Остались только одарённые…
Огибаю здание позади. Вскакиваю на подоконник, отталкиваюсь и цепляюсь за козырёк крыши. Подтягиваюсь. Четыре блеклых материи светятся на асфальтированной площадке. Только сейчас я понимаю, что Дуба водил девчонок в раздевалку для баскетболистов. Я стоял на крыше одноэтажного здания и видел баскетбольную площадку. Впрочем, в этот миг меня куда больше интересовала голова одного из одарённых. Сажаю её на навершие мушки и жму на спуск. Пять пуль с разбросом в пару сантиметров дырявят бандиту лоб. Он делает пару шагов назад, пытаясь удержать равновесие, разбрасывает руки и плашмя падает у баскетбольного щита. Я перевожу мушку на следующего, но что-то вырывает из рук автомат, а ещё через миг что-то хватает меня за ногу. Что за…?!
К голени тянулась лента, которую я не сразу и разглядел в свете тусклого фонаря. Заканчивалась лента ребристым металлическим крюком. Наподобие растягивающихся браслетов, что одевают на кисть. Я протягиваю руку, хочу отцепить, а заодно и пощупать эту штукенцию, но лента стремительно натягивается и стаскивает меня с крыши…
Удар о землю с высоты четырёх метров почти безболезненный. Группируюсь, падаю с перекатом с и вскакиваю. Развожу руки в стороны. Цепкие кисти и энергия — вот моё оружие. Не сильно-то мне и нужен этот автомат. Будто загнанный в угол хищник готовлюсь к прыжку…
Свист разрезаемого воздуха, струящийся блеск металла, и ещё одна железная хреновина оборачивается вокруг кисти.
— Вяжи, гниду!
Обе ленты натягиваются. Сковывают движения и дёргают из стороны в сторону, мешая занять боевую стойку. Третий одарённый кидает свою ленту. Я приподнимаю ногу, и та, будто язык хамелеона после неудачной атаки, высекает об асфальт искру и возвращается в темноту к хозяину.
Появляется секунда, чтобы рассмотреть их. Выглядят странно и вызывающе. Будто группа недоделанных металлистов. Любят кожу, заклёпки, собранные в хвост волосы и перчатки. Каждый держит в руке что-то похожее на плеть. Восьмиметровые плоские ленты с металлическими наконечниками. Не понятно, как они цепляются, но держат крепко. Чувствую, как небольшие абразивные шипы сдирают кожу с предплечья и вгрызаются в кожу под штаниной.
Площадка освещается очередным залпом. Засранец, которому я засадил пять пуль в лоб, все ещё жив. Лежит на асфальте без движения и тратит последние силы, нажимая на курок.
Ставлю блок и ухожу левее, но мешает плеть. Очередь срезает по ногам. Подгибаются колени, второй залп проходит по животу.
Взмах, звук разрезаемого воздуха. Говнюк повторяет попытку, хочет связать вторую ногу. Подаюсь вперёд, чтобы немного ослабить плети, и кручусь на месте. Ленты пересекаются, будто скрюченные лески удочек. В зацепку вплетается третья. Одарённый стреляет ещё раз, но это последняя очередь. Слышу злобный щелчок затвора. В обойме закончились патроны, а вместе с ними — энергия в материи. С глухим стуком он роняет голову об асфальт и томно выдыхает. Я словил пулю в бок, ещё одна порвала ухо. Три или четыре попали по лентам. Та, что опоясала ногу, отцепилась и скрылась в темноте.
Изо всех сил ломлюсь ко входу в здание. Лента сопротивляется, но она одна. Две другие вернулись к хозяевам и готовятся к новому забросу. Вваливаюсь в дверь и держу напряжение умеренным. Пускай я ранен, но сил у меня побольше, чем у рыбака на той стороне. Он думает, что он ловит меня, держит ленту в натяжении и подтаскивает к лунке. Он ошибается…
Я вовлекаю его в игру. Игру мышцами. Подтаскиваю к двери, а затем специально проигрываю по полметра. Не вижу его лица из-за стены, но представляю азарт и злую улыбку. Ещё чуть-чуть и он достанет меня. Вытащит из конуры, чтобы разорвать на куски вместе с остальными. Вот она, долгожданная слабина! Он выигрывает целый метр, но жаль, что последний…
В шесть длинных рывков на весь размах рук я затаскиваю одарённого в здание. Он вваливается внутрь и оказывается впритык передо мной. Бью под дых. Направляю удар исключительно в материю. Он даже не дёрнулся. Я чувствую себя ребёнком, который ударил отца в подготовленный пресс. Однако последствия отражаются на лице. Он задерживает дыхание и краснеет. Онемение накатывает на материю серым пятном. Подгибаются колени, но я не позволяю ему упасть. Подхватываю ближайший конец ленты, делаю в воздухе круговой взмах и вешаю петлёй на шею. Разворачиваю спиной и рву на себя, одновременно противопоставляя его телу плечо. Похоже на гильотину. Будь лента острая, оторвал бы голову, но и так… Она выгнулась больше, чем способна выгнуться. По шее расползлась кровяная сетка порвавшихся сосудов. Материя вспыхнула в последний раз, словно пламя свечи, и потухла…
На помощь другу приходит ещё один. Внутрь не заходит, держится на расстоянии и замахивается, желая подцепить лентой с улицы. Я, будто случайно, подставляю руку. Лента обхватывает плечо и натягивается.
— Поймал! Помоги! — кричит он.
Цепляясь в ленту двумя руками, упираюсь подошвами в бетонный пол и ломлюсь в глубь здания, словно спринтер на старте. Одарённый слишком поздно понял, что лучше бы ему отпустить плеть. Впечатался в стену лицом и снёс вход. Разворотил узенькую дверь и поднял в воздух слой кирпичной пыли.
Кровь вскипала. В воображении нарисовалась картинка, как я вытаскиваю из завала этого ковбоя с плетью и его же игрушкой так сильно сдавливаю ему грудь, отчего ломаются ребра и рвутся легкие. Вовремя одумался. Бросил всё, как есть, шмыгнул в окно, а оттуда через забор и к битникам…
… … …
Дважды за завтраком Док просил зайти к нему на осмотр. Оба раза я придумал почти нелепые отмазки и постарался побыстрее свалить из столовой.
С моей встречи с Дубой и ковбоями прошло три дня. Кумар принёс хорошие новости — материю Питона обновили. Он лежит у Хана на сохранении и придёт в себя в ближайшие дни.
