Глава клана (СИ) - Шапочкин Александр Игоревич "Rayfon" (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
Дальше всё случилось буквально за пару мгновений. Защита лопнула, и здание пронзило, словно кусок масла раскалённым шилом. Луч, начав истончаться, устремился дальше, попав в хлипкий купол какой-то вертикальной фабрики. Он тоже не выдержал, но энергия лишь едва лизнула стены, мощным взрывом выдрав кусок фасада. Однако мы все, словно заворожённые, смотрели не на это, а на то, как, медленно кренясь, с визгом и жутким хрустом, в клубах пыли и дыма откалывалась верхняя часть располовиненного небоскрёба.
— О Древо… Романовы… — ахнули почти хором Нина с Машкой, круглыми от ужаса глазами глядя на рушащуюся высотку.
Грохот вновь прошёлся по Полису, сотрясая его до основания, когда почти шестидесятиметровый кусок здания, ухнул, наконец, вниз, проламывая своим весом платформы и круша расположенные на них дома. А в следующую секунду земля лягнула меня в ноги, и я приземлился на задницу. Это Титан всей своей немереной тушей опустился на выбоину в стене, окончательно доламывая её и, наконец, входя в Полис.
А между его ног по грудам искорёженного бетона, словно бурный поток вливаясь в пределы Москвы, хлынула тёмная волна монстров «свиты», тут же растекаясь во всех доступных направлениях. Мелкие, средние (ростом с человека), превышающие нас и настоящие гиганты, которые с такого расстояния казались медлительными и неуклюжими чёрточками на фоне всё вливающейся через пролом бурлящей массы.
Не обращая ни на что внимания, Титан флегматично шагал вперёд, давя лапами шевелящихся чудовищ. Но их количество только нарастало, дух захватывало от одного только осознания того, сколько же их было на самом деле там, за стеной. Да, до этого момента, за исключением «Благодатного щита», ничто не нанесло особых повреждений самому колоссу, но артобстрел и бомбардировка чарами точно должны были косить мелких тварей сотнями, а то и тысячами. Но они все прибывали.
Замёрзший на зиму лес за стеной пылал жуткими пожарами, чадя в неестественно голубое небо тёмными вихрами клубящегося дыма. И на этом фоне перебравшийся в пределы Полиса Титан, победно взревевший так, что по телу прошла волна леденящей дрожи, наполнившей душу страхом, действительно выглядел той самой непобедимой мощью стихии, которую так превозносили предки в исторических летописях, которые в школе заставляла нас читать Надежда Игоревна.
Но… всё это чувство безысходности и ужаса смылось, словно грязь с прозрачного стекла, когда в то же мгновение московские чародеи пошли в атаку на орды вторгшихся в Полис монстров. Не только меня, но и других студентов, вдруг наполнила гордость и какая-то сила, стоило только засверкать первым чарам, громыхнуть первым взрывам, а волне людей столкнуться с бурлящим потоком чудищ.
Мы, самая последняя линия обороны, только и могли, что, забравшись от греха подальше на крышу трёхэтажного уже полуразрушенного мануфактурного комплекса, наблюдать за тем, как бьются с безжалостным врагом настоящие чародеи. Как тут и там возникают защитные щиты. Как одни пятёрки порой незаметно для глаза двигающих точек, выкашивают целые полчища чудовищ, оставляя за собой просеки мёртвых врагов. А другие атакуют Титана, который страшно орал, всё ещё мерно приближаясь к центру города, но уже сотрясаясь от бесчисленных чар, врезающихся в его бока. К тому же кто-то уже забрался на его спину, и та полыхала от разрывов, уже уничтоживших некоторые кристаллические наросты на горбе.
А затем на мгновение в моём сердце словно что-то оборвалось. Оно пропустило удар. Колосс вновь приготовился сделать свой выстрел, и в пасти его образовался шарик. Монстр начал подниматься на дыбы, и именно в этот момент вверх, туда, где должна была находиться его шея, взметнулся очень знакомый зелёный протуберанец.
Жгут огня, словно кнут, захлестнулся вокруг основания двух каменных челюстей. Натянулся… тонкой сияющей струной. И в следующее биение сердца ослепительно яркая изумрудная искорка, как пуля, выпушенная из штуцера, взметнулась вверх. Прямиком в нижнюю глыбу каменной челюсти.
Огромный цветок «Мисахики», не оригинальной, а той, которую извратил я, полыхнул, развернувшись на добрый десяток метров, стоило ему соприкоснуться с мордой чудовища. Титана, пронзённого выбросом зелёного пламени — мощным ударом раскрытия вторых лепестков, оторвавших переднюю часть челюстей, тут же обрушившихся на землю, — подбросило верх. Словно человека, получившего страшный по своей силе апперкот. И вновь мир потемнел.
Только в этот раз луч странной энергии, вырвавшийся из развороченных челюстей, никому не причинил вреда, потому как ушёл прямиком в лазоревое небо, которое тут же покрылось тёмными грозовыми тучами, кольцами расходившимися от этого ослепительного потока.
Я же до боли в глазах всматривался в пространство перед тяжело опустившимся на передние лапы, жалобно застонавшим колоссом. Ища… и не находя зелёную звёздочку. Только мелькнула дугой голубая вспышка где-то на уровне гриди монстра, и на чудовище вновь обрушился бесконечный поток смертоносных чар.
— Это… неужели… — простонала Нина, и скрепивший зубами от осознания собственной слабости Борислав положил ей руку на плечо, а Дашка тихо, стараясь сделать это незаметно, хлюпнула носом и принялась тереть рукавом глаза.
— Марфа Александровна… — произнёс я голосом, лишённым эмоций, потому как их сейчас уже просто не было, прижимая к себе рыдающую Машку.
В нашем групповом обучении, пусть и недолгом, одноглазая Бажова всегда выделяла Сердцезарову. Как чаровницу, а не в том смысле, что девушка была её любимицей. Чары чарами, а Охотница на Чудовищ всё это время утверждала, что при всей необходимой для нашей профессии хладнокровности лекарь-чаровник просто не имеет права становиться бесчувственным чурбаном.
Вроде как сопереживание и прочие подобные эмоции положительно влияют на её живицу и целительские заклинания, особенно учитывая стихию «Жизни». И тут главное — сохранять трезвый ум во время работы, ограждая его от паники, и понимать в любой момент времени, кто твой друг, а кто враг, не испытывая жалости ко всем без разбора.
Маша, несмотря на свои маски «холодной суки» и «тупой влюблённой блондинки», близко к сердцу восприняла подобные советы. Хоть и хотела в будущем стать сильной полевой чаровницей, которую стоит опасаться в прямом бою любому чародею.
Однако сегодня, здесь и сейчас, она была первокурсницей Сеченовки, а не взрослой чаровницей. Человеком в будущем, может быть, способным стать даже сильнее нас, остальных членов шестьдесят первой руки, но проведшим больше времени не в спаррингах и не на полигонах, а за книгами, учась тому, как правильно лечить нас, остолопов. И я понимал, что сейчас нашей чаровнице куда хуже, чем кому бы то ни было, хотя все были напуганы Титаном и его бесчисленной «свитой». Но Маша куда острее переживала исчезновение зелёного огонька после его атаки, нежели я.
— Внимание, — выдохнула Анджела Юсупова, поднимая руку и глядя на приближающихся к линии тяжей с конвоями прорвавшихся через чародеев монстров.
Все обратили внимание на строй армейцев, но мою голову в этот момент схватили две девичьи ручки и заставили повернуться к себе. Пока остальные не смотрели на нас.
— Прости, — произнесла Маша и неумело впилась мне в губы, а оторвавшись через мгновение, сказала: — Я просто хотела… Ну, если сегодня умру, то всё равно хотелось попробовать… с мальчиком. Ещё раз прости… И, чтобы ты знал, мне понравилось!
После чего девушка, оттолкнувшись от меня, быстро, но без суеты подошла к Анджеле и о чем-то её спросила. После чего вместе с Бориславом и его куклами убежала с крыши. Мне оставалось только покачать головой и обратить всё своё внимание на происходящее на поле боя.
А там вовсю шло сражение. Лишившийся делавших его похожим на «крокодилу» челюстей Титан стенал под ударами заклинаний и чар, яростно полыхая с правого бока никак не желавшим затухать зелёным бажовским пламенем.
И хотя его похожую на каменные валуны шкуру серьёзно потрепали чары и «эго» других чародеев, что огонь, что лёд, что вода, словно не могли нормально зацепиться за монстра. Стихийная живица причиняла вред, но всё равно стекала с каменной «кожи» Титана потоками, похожими на светящуюся краску. Было у меня подозрение, что и наше клановое пламя не особенно-то вредит этому колоссу. Просто, скорее всего, держится, исключительно выжигая исходящую из его тела мощную живицу, защищавшую его от других боевых заклинаний.
