Услышать эхо - Фомичев Алексей Сергеевич (мир бесплатных книг TXT) 📗
– Сделаем.
– И попробуйте выяснить, с кем из этого списка случались странные происшествия и эпизоды, как с той артисткой. Ковач?
– Верно, Ковач.
– Это все.
– Спасибо за совет и информацию, Денис, – кивнул полковник. – Мы все сделаем. А ты зря не рискуй и не спеши делать каких-либо выводов.
Денис усмехнулся и промолчал. Трофимов уже готов был отключить связь, когда он вдруг сказал:
– Если я вдруг встречу кого-либо из знакомых на игре, могу пойти на контакт?
Трофимов был опытным разведчиком и не менее опытным сотрудником высшего аппарата управления. Он умел владеть собой. И сейчас, услышав вопрос, не дрогнул лицом, не выдал себя замешательством. Ровным голосом ответил:
– Не знаю, кого ты встретишь. Но о задании никому говорить нельзя!
– Счастливо, полковник, – кивнул Денис и отключил связь.
Трофимов сделал то же самое и ощутил испарину на лбу. Вытер лицо платком и глубоко вздохнул. Он был прав в выборе Навруцкого, но, кажется, недооценил его. Плохо это или хорошо, полковник сам еще не знал…
С Щегловым разговор вышел еще короче.
– …Я в команде! – жизнерадостно улыбаясь, сказал Глеб. – Прыгнул на подножку поезда на ходу.
– Поздравляю! – обрадовался Трофимов. – Как устроил это?
– Случай помог. В лице одного человека. Кстати, вот файл с его данными. Проверьте. Имени и фамилии не знаю, кличка Док.
Глеб сунул карту памяти в приемное устройство и нажал клавишу. Через несколько секунд файл был на компьютере полковника. Тот кивнул и спросил:
– Чем тебя заинтересовал этот человек?
– Он в последний момент решил принять участие в игре. Вместе со мной. До этого помогал советами и делом. Словом, здорово поддержал. Возможно, это обычная человеческая приязнь, но… лучше проверить.
– Все верно, Глеб. Проверим и данные сразу передадим тебе. Система экстренной связи с игроками во время подготовительного этапа позволяет сделать вызов.
– Вы об этом знаете?
– Конечно, – улыбнулся полковник. – Какая у тебя игра?
– «Эльф». Команда «Охотники Таго».
– Как?
– Таго. Первые буквы фамилий игроков прежнего состава.
– Ясно. Это все?
– Да. Нет…
Глеб запнулся, кашлянул и как-то неуверенно посмотрел на полковника.
«Боги, – подумал тот. – И Глеб туда же. Сейчас спросит!..»
– Командир, я понимаю – режим секретности, особая задача, каждый знает то, что ему нужно… Но! Я точно никакого знакомого не встречу? Никто не окликнет меня?
Полковнику вновь пришлось демонстрировать выучку.
– Нет, – спокойно ответил он. – Если кого и встретишь, то они сами по себе. Действительно играют.
– Хорошо. На этом все.
– Успеха, Глеб!
– Спасибо, командир. И тебе тоже!
…К Раскотину Трофимов попал только утром. Генерал выкроил время для встречи, хотя текущие дела заставляли его сидеть в управлении безвылазно. На этот раз, кроме генерала и Коновалова, присутствовал еще один человек.
– Подполковник Сименко Станислав Леонидович, – представил его Коновалов. – Мой помощник. Занимается взаимодействием с комитетом и милицией.
– Мы с полковником знакомы, – сказал Сименко, пожимая тому руку.
Трофимов кивнул, вспомнив, что они действительно встречались в управлении.
Сименко был его ровесником, среднего роста, худощавый. При этом явно неплохо тренирован. Об этом говорили упругая походка, твердое рукопожатие, развитые мышцы предплечий и набитые костяшки пальцев.
«Рукопашник, – прикинул Трофимов. – Если и выступал, то в среднем весе…»
– Что ж, штаб в сборе, – невесело пошутил Раскотин. – Об этом деле, вернее, о сути происходящего, знаем только мы четверо. Исполнители в курсе своих задач. Так что утечка информации означает, что болтает кто-то из нас.
Генерал дернул уголком губ, показывая, что это была шутка.
– Что с внедренными агентами?
– Первоначальную задачу выполнили – будут участвовать в играх.
– Уже хорошо, – кивнул генерал. – Одна проблема решена.
– Есть одно дополнение, товарищ генерал, – добавил Трофимов.
– Что именно?
– Дело в Навруцком.
Полковник коротко передал разговор с Денисом, заострив внимание на возможных проблемах с территориальными органам КГБ и МВД.
– …Он понял, что мы не сможем в случае провала качественно прикрыть его. И что вся операция – частная инициатива, а не официальная деятельность ведомства.
– Ну, до этого не так трудно дойти… – заметил Коновалов.
– Да. Однако Навруцкий четко дал понять, что в случае обострения обстановки он будет действовать, исходя из собственных интересов.
– То есть? – осведомился генерал.
– Либо прекратит выполнение задания, либо… либо предпримет шаги по выходу из трудной ситуации.
– Например?
– Не знаю, товарищ генерал. Навруцкий способен на многое. Помните случай с пленными моджахедами?
Раскотин коротко кивнул. Такие эпизоды враз не забываются…
…Разведчики Трофимова, тогда еще старшего лейтенанта, накрыли небольшую группу боевиков в кишлаке неподалеку от границы с Афганистаном. Командир разведгруппы сержант Навруцкий начал допрос. Но моджахеды молчали. Тогда Навруцкий пообещал убивать каждого, кто откажется говорить.
Когда из восьми боевиков остались трое, они заговорили. Ибо пуля в лоб – весомый аргумент для начала беседы. Трофимов подоспел в кишлак чуть позже. Выслушал доклад сержанта, осмотрел тела убитых и… Доложил только своему непосредственному начальнику – командиру экспедиционного корпуса. Генерал-лейтенант тоже не стал раздувать дело. А полученные сведения позволили нанести точный удар по остаткам крупного отряда моджахедов и очистить путь на юг.
Больше всего генерала поразило хладнокровие, с которым действовал Навруцкий. Он убивал до тех пор, пока пленники не заговорили. А потом не тронул никого пальцем. Холодный расчет и отсутствие эмоций – вот что удивило больше всего…
– Я помню, – повторил Раскотин. – По-твоему, Навруцкий способен сдать нас?
– Нет. Предавать он не станет, я в этом уверен. Все же знаю его достаточно. Но вот начать собственную игру, лавируя между нами, безопасностью и милицией, в случае необходимости может.
– Я не знаю Навруцкого, – произнес Коновалов, – но так понимаю, он должен прикрыть действия Щеглова?
– Приблизительно так.
– В таком случае любая его активность, даже собственная игра пойдут на пользу делу. Заговорщики переключат внимание на него и пропустят Щеглова.
– Может быть и так.
– Ты недооценил его, – сказал Трофимову генерал. – Не просчитал возможных ходов.
– Да, – признался полковник. – Денис сильно изменился. Стал более независим, нетерпим ко всякого рода указаниям и командам. Но если раньше это было задавлено дисциплиной, осознанием необходимости выполнять приказы, то теперь вышло наружу во всей красе.
– Как он только дал согласие на работу?! – удивился Коновалов.
– У него была сложная ситуация в жизни. И он посчитал мое предложение наиболее простым и действенным способом все изменить. Впрочем, я об этом уже докладывал. Но это еще не все.
– Еще что-то? – удивился Раскотин.
– Да. Я докладывал о странном поведении Навруцкого в конце первого разговора. Он словно ждал от меня каких-то слов, шагов.
– И что?
– Он считал, что мы что-то знаем о нем и можем этим шантажировать.
– Старые грешки?
– Новые. Я вспомнил подробности личной трагедии Дениса. Потом навел справки о тех, кто был виновником гибели его подруги. И выяснил, что двое насильников, избежавших наказания, недавно были убиты ночью в городском парке.
Раскотин прищурил глаза, медленно опустил голову.
– Ты хочешь сказать?..
– В медицинском заключении о смерти сказано, что оба убиты скорее всего ударами рук и ног. Причем удары были нанесены по уязвимым частям тела. Работа профессионала, плохо замаскированная под обычную драку. Денис отомстил за гибель своей невесты.
