Кондор - Семенов Сергей "Ssereys" (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
Кондора начала раздражать та легкость, с которой его собеседник переходил с «вы» на «ты» и обратно.
– Я отвечу, – произнес он. – Но прежде я хочу узнать, почему я для вас то близкий друг, то дальний родственник?
– Боюсь, не совсем понимаю вас, – нахмурился медик.
– Чего же тут непонятного. В одной фразе я слышу обращенное ко мне «вы», в другой – «ты». Определитесь наконец, а то меня это несколько нервирует.
– Ах, вот вы о чем. – Светловолосый улыбнулся. – Вынужден попросить прощения. Просто с агентом Ару мы были друзьями, а с вами мне, очевидно, только предстоит знакомство.
– Тогда можно на «ты», – разрешил Кондор. – Кстати, у Кирика такой проблемы не возникало.
– У Кирика? Кирик Длост? Так это он тебя нашел?
– Именно.
– Молодец. Многих дерапсатиков мы теряем во время поиска. Сам понимаешь, найти среди тысяч параллелей ту единственную, куда произошел рикошет, довольно трудно. Подчас невозможно вообще, ведь не во всех вариантах имеются наблюдатели. Тебе повезло. Вот только не понимаю, почему он не сообщил о твоем местоположении нам.
– Разве нет? – удивился Кондор.
– Нет. Он связался с нами по линейной связи несколько дней назад и попросил прислать чистильщика. Зачем, он не сообщил. Мы даже не успели подготовиться к твоему прибытию. Поэтому и шагаем сейчас пешком через все здание.
– А кто принимал его сообщение?
– Кто-то в НРП. У них там прямая связь с наблюдателями.
– Нужно будет наведаться в Научную Разведку и задать там пару вопросов, – отметил скорее для себя Кондор. Он снова начал подозревать, что кто-то очень не хотел его возвращения в родной мир.
– Не сегодня. С твоим мозгом еще предстоит немало работы, – прервал его синебровый. – Так кем ты себя ощущаешь?
– Артем Ливагин. Как раз Артема нашел Кирик в варианте 36887. Там Артем был журналистом. Очень неплохим, надо сказать. И с удовольствием остался бы им по сей день, если б не ваши аномалии Спектра.
– Нас не вини. Ты сам полез в непроверенный вариант. Ты расплачиваешься за ошибки собственного синхрона.
– И подать в суд на СКОП я, конечно, тоже не могу, – едко заметил Кондор.
– Естественно, нет, – отозвался светловолосый. – Трудно с вами, с «нормалами».
– Что значит – с «нормалами»?
– Тебе знаком термин: иртадизация? Ментальная топь?
– Кирик просветил меня.
– Пока ты успешно и весьма эффективно противостоишь ей. Не знаю, чем это вызвано в твоем случае, но такое происходит крайне редко, и, кажется, тебе повезло. Это и есть определение «нормала». Значит, ты пока не полный псих. Но не радуйся раньше времени. Пока не произведена процедура дефрагментации памяти, опасность иртадизации сохраняется постоянно. Тебе говорили, что нельзя спать?
– Говорили.
– Тогда пока все. Остальные вопросы тебе зададут психологи. Нет смысла спрашивать тебя о вещах, которых ты наверняка не помнишь. К тому же это опасно и может вызвать психологический резонанс.
– Хорошо, давайте помолчим. В моей голове и так творится бог знает что, – согласился Кондор.
Коридор дважды свернул, так и не изменив ни своей формы, ни размеров. Пол плавно пружинил под ногами, с потолка лился мягкий белый свет, создавая ощущение тепла и уюта. Всюду на стенах были изображены гигантские круги с тонкой светящейся обводкой, каждый более двух метров в диаметре, со странными рисунками в центре. Несколько раз Кондор хотел спросить, что означает столь странный орнамент, но каждый раз сдерживал себя. Он знал – ответы придут сами собой, нужно только немного подождать, и наконец дождался. Неожиданно один из таких кругов неприятно, но уже знакомо всхлипнул и расползся от центра к периферии, образовав довольно просторный проход. Из прохода вышли две молоденькие девушки в такой же, как у него, темносиней униформе боевых агентов, ведя меж собой ожесточенный спор. Увлеченные своим занятием, они не обратили никакого внимания на Кондора и его сопровождающих, а подошли к противоположной стене, которая так же плавно раскрылась перед ними, пропуская в следующий тоннель, ничем не отличающийся от предыдущего. Не умолкая ни на секунду, девушки шагнули в образованную прореху, после чего оба отверстия вновь «всхлипнули» и затянулись, словно их никогда и не было.
– Неплохо, – невольно вырвалось у Кондора, пораженного увиденным.
Решив, что их подопечный ведет речь о девушках, синебровый улыбнулся и произнес мечтательно:
– Полностью согласен с тобой. Хотел бы я проводить такую кошечку домой.
– Что тебе мешает? – вмешался светловолосый, обращаясь к приятелю.
– Ряд причин, – отозвался синебровый.
– Назови хоть одну.
– Пожалуйста. Жена – раз, двое детей – два.
– А я и не говорил, что надо провожать ее к себе домой. – Оба медика расхохотались. Миры разные – шутки одинаковые, словно некоторые извилины мозга мужской части населения всех параллельных измерений синхронизированы.
– Когда я говорил «неплохо», я имел в виду стену, – пояснил Кондор, немного обидевшись на своих спутников за их непонятливость.
– Ах, это, – промолвил светловолосый несколько разочарованно. – Аморф, «живой металл». Раньше тебя интересовали двери не больше, чем муравья – космические перелеты. Все двери в здании СКОП сделаны из аморфа.
– Раньше мои синхроны спокойно жили в своих вариантах параллельной реальности, а не ютились в общем для всех троих теле, – с новой обидой огрызнулся Кондор.
– Приношу свои извинения, – ответил медик.
Кондор промолчал, занявшись детальным изучением дверей. Пока дверь оставалась закрытой, она ничем не отличалась от остальной части стены и выделял ее лишь светящийся тусклым зеленоватым светом контур. Иероглифы в центре круга, очевидно, сообщали, куда попадет человек, открыв проход. Обычные таблички на дверях. Кондор с досадой отметил, что не понимает ни одного символа, а это означало, что во время слияния он окончательно утратил знание алфавита лиитаниан и теперь ему придется вновь садиться за парту, как обещал Кирик. Оставалось радоваться хотя бы тому, что он мог общаться на этом языке без каких-либо затруднений.
Наконец они пришли. «Живая» дверь, ведущая в боковой коридор, раскрылась, и тройка вошла в просторную комнату, загроможденную непонятными приспособлениями и устройствами, словно вывалившимися из какого-то фантастического фильма. Некоторые из расставленных всюду приборов издавали различные звуки, от размеренного тиканья и потрескивания до негромкого писка и похрюкивания, в других постоянно возникало какое-то движение, третьи весело подмигивали Кондору разноцветными огоньками. Всюду светились голографические экраны. В правом дальнем углу стоял огромный черный шкаф, напоминавший старинный сейф, напротив него несколько высоких, уходящих в потолок прозрачных колб, наполненных мутно-синей светящейся жидкостью, которая находилась в безостановочном движении. Посреди комнаты располагались несколько широких низких столов с аккуратно разложенными на них всевозможными инструментами и приборами. У левой стены стояло большое медицинское кресло, сразу вызвавшее в голове Кондора неприятные ассоциации с зубоврачебным кабинетом.
– Присаживайся, – предложил светловолосый, пока синебровый снимал с головы пациента анализатор.
– А когда я сяду, вы случайно не станете проводить вскрытие, чтобы потом выяснить, что я умер от вскрытия? – шутливо осведомился Кондор, но его шутку явно не поняли.
– Садись и помолчи. – Неизвестно откуда в комнате появился еще один человек, и его Кондор знал: Андро Джагларед, старший смотритель СКОП, агент-наблюдатель седьмого уровня. В мире Артема Ливагина его называли бы директором или президентом фирмы.
– Тебя я помню, Андро, – сказал своему начальнику Кондор, послушно садясь в кресло, мгновенно приобретающее форму его тела.
– Еще бы ты меня забыл, – оскалился в добродушной ухмылке Джагларед. – Надеюсь, помнишь ты не только плохое.
– Разное, – уклончиво ответил Кондор. На самом деле, кроме имени своего босса, он не помнил практически ничего о человеке, стоявшем перед ним. Подойдя ближе, Джагларед дружески хлопнул Кондора по плечу.
