Нельзя идти за горизонт - Ильин Владимир Леонидович (серии книг читать онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Логическим следствием этой фобии стало создание тайной организации, которая должна была контролировать хардеров и, в случае возникновения угрозы порабощения ими человечества, предпринять меры по уничтожению Щита. Так появился Меч, тайные агенты которого действовали повсюду, в том числе и в стане своего потенциального противника.
Трудно сказать, — продолжал Тарраф, — когда и как именно хардеры обнаружили, что у них появился противник. И едва ли они стали бы предпринимать какие-либо враждебные действия по отношению к «меченосцам» только из инстинкта самосохранения. Конфликт между двумя группировками зародился и стал развиваться быстрыми темпами по иной причине.
Камнем преткновения стала стратегия дальнейшего развития человечества.
Ликвидируя многочисленные источники угроз безопасности человечества, хардеры не раз сталкивались с тем, что, как правило, опасность уничтожения жизни на Земле исходила от новейших открытий, технических изобретений и прочих «плодов прогресса». Потому что цивилизации нашей всегда было свойственно использовать их неразумно и без оглядки на последствия. С ядерным, химическим и бактериологическим оружием когда-то поступили самым простым способом, запретив их раз и навсегда. А что прикажете делать с генной инженерией, пресловутыми «машинами времени», возможностями создания суперроботов, обеспечением реального бессмертия для каждого человека, наконец?! У палки два конца, и любая новинка, помимо отрицательных сторон, сулит и несомненные блага, которые могли бы сделать и самого человека, и его жизнедеятельность гораздо более совершенной.
Хардеры избрали путь категоричного отрицания тех плодов гениальной деятельности ученых и конструкторов, которые могли бы, по мнению Щита, если не сиюминутно, то в будущем поставить под угрозу существование хомо сапиенса. Под этой угрозой они понимали не только возможность физической гибели цивилизации, но и утрату ею традиционного человеческого облика. С философской точки зрения, наверное, это было бессмысленно — пытаться остановить безудержное развитие разума, — но что оставалось делать тем, кого человечество само назначило своими няньками? Только одно: исправно следить, чтобы глупый малыш не совал пальчик в электророзетку, не играл острым ножом, не лез на подоконник, чтобы посмотреть на улицу. «Лучше перебдить, чем недобдить» — именно этот шутливый лозунг хардеры всерьез взяли себе на вооружение. И с течением времени они все чаще и чаще стали превращаться из хардеров в превенторов, этаких «сторожей прогресса».
Ответная реакция со стороны многочисленных изобретателей, ученых, технических специалистов — да и просто рядовых обывателей, которым новые «штучки» очень даже были по душе, — не заставила себя долго ждать. И эту волну недовольства «зарвавшимися гомункулусами» стали использовать в своих целях руководители Меча. Они исповедовали иную идеологию, в соответствии с которой любое телодвижение, позволяющее уменьшить меру энтропии Вселенной, объявлялось шагом вперед. Они с пеной у рта ратовали за технотронное будущее, за глобальную информатизацию, за получение новых источников энергии, за совершенствование человека — каждого человека, а не избранной группы лиц с особым статусом — любым путем и любыми средствами… «Да, окружающий мир в будущем неузнаваемо изменится, — с вызовом заявляли они, — но что в этом ужасного? Ведь на протяжении последних столетий это с ним неоднократно происходило. Мы должны измениться вместе с миром, чтобы занять в нем достойное место… Прогресс, — говорили они, — остановить невозможно, это даже преступно, а тех, кто все-таки пытается ставить подножки человечеству, надо решительно уничтожать деак взбесившихся псов!..» Так Союз Меча трансформировался в движение Экстропии, условно противопоставленной вселенскому хаосу, а бывшие «меченосцы» переименовали себя в «экстроперов»…
Нетрудно догадаться, что произошло потом, — с грустью продолжал Тарраф. — Противостояние не могло не перейти в хотя и тайные, но весьма крупномасштабные боевые действия. И с той и с другой стороны активно применялись те самые артефакты, которые стали предметом раздоров. Началась настоящая война, только человечество заметило ее не сразу. А когда все-таки заметило и ужаснулось, то было уже поздно. Сражающиеся стороны успели набрать такую мощь, что никто не мог бы встать у них на пути. Между тем поверхность планеты все больше становилась непригодной для проживания, а жертвами сокрушительных ударов все чаще становились ни в чем не повинные люди.
Видимо, первыми это поняли бывшие хардеры, сумевшие сохранить остатки заботы о человечестве. Скорее всего они и создали то, что мы называем хомоценозами, — замкнутые биосферы, в которых имеются все необходимые условия для существования людей.
А вне этих биосфер война продолжается до сих пор, и трудно сказать, кто из противников сейчас сильнее.
Это сражение богов, Гарс, куда простым смертным вроде нас с вами лучше не вмешиваться…
— А вы — кто? — спросил Гарс, которого пока мало интересовали полумифологические воины.
— Мы — это особая организация, — улыбнулся когнитор. — Мы соблюдаем нейтралитет в этой войне. Мы лишь наблюдаем за ходом боевых действий, но не вмешиваемся. Мы не хотим помогать ни превенторам, ни экстроперам. И у нас иные идеалы и иные цели.
— Какие же?
— Мы стремимся познать окружающий мир и возможности человека, — снова улыбнулся Тарраф. — Вечное познание — вот что является нашим императивом. Именно поэтому наша организация называется Когницией, а мы — когниторами… Мы не обладаем военным потенциалом, и достижение всемирного господства нас не интересует.
— А люди? — выкрикнул Гарс, подавшись вперед. — Люди вас интересуют?
— Конечно, — невозмутимо подтвердил Тарраф. — Но если вы имеете в виду обитателей хомоценозов и прежде всего своих односельчан, то, видите ли, тут мы сталкиваемся с определенными трудностями. Ведь специфика современного человечества заключается в том, что оно живет в искусственно созданных для него Оазисах, отгороженных от всего остального мира силовыми полями.
— Куполами, — перебил его Гарс. — А внутри мы называем эти Купола Горизонтами.
— Мне это известно, — улыбнулся Тарраф. — Мы ведь здесь тоже имеем доступ в Сеть. Но суть не в этом. Даже если бы мы и хотели помочь им… то есть вам… то были бы бессильны что-то сделать. Поля в виде Куполов настолько мощны, что выдерживают, например, прямое попадание вакуумной бомбы. Даже нам, с нашими возможностями, не пробиться через этот барьер. Максимум, что мы можем, — это принять таких вот беглецов, как вы, дать им приют, знания и интересную работу. Сожалею, но и это не всегда нам удается.
В Мертвой зоне люди погибают слишком быстро, вы и сами были тому свидетелем.
Гарс слушал, не веря своим ушам. Двенадцать человек, шедших с ним, за каких-то несколько часов отправились на тот свет, а этот спокойный, доброжелательный человек уверяет, что ничего нельзя было сделать?! И все, на что он способен, — так это выразить свое сожаление?!
— По-вашему, выходит, что нас никто не хотел убивать, — стараясь взять себя в руки, сказал он. — И что мои товарищи погибли как бы в результате стечения обстоятельств. Ладно, допустим. Но неужели мне во время первого выхода за Горизонт привиделась пригодная для жизни равнина? Кто, по-вашему, создал эти декорации?
Когнитор снисходительно улыбнулся.
— Нет, — сказал он. — Это вам вовсе не Привиделось, Гарс, и в этом-то и заключается проблема. Город на самом деле был, только не город вовсе, а подвижный наземный боевой модуль. Я не знаю, кому из воюющих сторон он принадлежал: может быть, превенторам, а может, и экстроперам — это не играет роли. Такие модули способны разворачиваться, изготавливаясь к нанесению очередного удара, или сворачиваться для перемещений по поверхности Земли в считанные часы. И комплекс, который вы приняли за город, так и поступил — вследствие чего его потом не оказалось на месте. — Когнитор поколебался, и Гарсу показалось, что он вновь употребит свое ненавистное «к сожалению». — И вот еще что, о чем вы не могли знать. В этой войне стороны применяют, как я уже говорил, самые фантастические технологии. Любое новшество рассматривается ими прежде всего с точки зрения возможной пригодности для достижения успеха в боевых действиях. И те и другие имеют в своем распоряжении чудеса науки и техники. Поэтому я не удивлюсь, если в районе вашего Купола какая-то из противоборствующих сторон применила так называемый темпоускоритель — это устройство позволяет ускорить во много раз течение реального времени. Однако его действие не распространяется на хомоценозы, укрытые Куполами, и именно этим может объясняться тот факт, что в вашем восприятии равнина так быстро превратилась в Мертвую зону. Вы полагали, Гарс, что прошло всего несколько часов — и так оно и было внутри Купола, — а снаружи мог пройти целый год, и за это время цветущая долина вполне могла превратиться в выжженную пустыню!
