Голос крови (СИ) - Грэй Клаудия (книга регистрации TXT) 📗
Это была женщина из казино на Бастазе. Та, что старалась не привлекать к себе внимания.
Рэнсольм кивком показал Грир на тянувшийся поперек зала прилавок, возле которого одинокие посетители сидели на низких деревянных табуретах и потягивали чай. Грир наверняка внутренне возмутилась тем, как небрежно ее отослали прочь, но она понимала, что ради поддержания легенды необходимо слушаться. Грир пошла куда велено, а Рэнсольм повернулся к Алому Клинку.
Он понимал, что наглая ложь тут не пройдет.
— Мы уже встречались? — спросил он, усаживаясь за стол напротив нее. — Ваше лицо кажется мне знакомым.
— Меня зовут Арлиз Хадрассиан. Нет, мы не встречались.
Ее низкий хриплый голос звучал так, будто она была намного старше, чем выглядела. Или слишком долго употребляла спайс. Но Рэнсольм подозревал, что хрипота вызвана ранением, оставившим шрамы у нее на шее.
— Однако, — продолжала Арлиз, — не так давно мы примерно в одно и то же время посетили Бастазу. Я заметила вас в составе сенатской делегации.
«Осмотрительный ответ», — оценил Рэнсольм. Она наверняка знает, что он занимался расследованием дел Риннривина Ди, и держится настороже. Однако Хадрассиан согласилась продать ему шлем, хоть ей и было известно, кто такой Рэнсольм. Значит, она предполагала, что он может оказаться скорее другом, чем врагом. Надо действовать очень деликатно, чтобы развеять ее подозрения и подогреть надежды.
— Ах да, когда мы примчались туда из-за капризов Рилота, — с мрачным видом сказал он. — Не самое достойное сенатора занятие. Правда, мы вспугнули пару местных бандитов и планетарные власти их тут же схватили. Хоть какая-то польза от той поездки.
— Я вижу, вы не особенно уважаете бандитов, — сказала Хадрассиан таким тоном, будто сама тоже была не слишком высокого мнения о преступниках.
Рэнсольм решил быть откровенным, поскольку ни одна ложь не сгодилась бы тут лучше, чем честный ответ:
— Гоняться за деньгами, зарабатывать на чужих зависимостях — разве это дело? Разве это жизнь?
— Согласна, сенатор Кастерфо. Мы созданы для более великих дел. — Улыбка Хадрассиан была тонкой как лезвие. — Можно скоротать ночь за игрой в сабакк, но то, что по-настоящему ценно, в карты не выиграешь.
— Вы правы.
«Я договорился о сделке, чтобы взглянуть на эту женщину. Ей оставалось только согласиться, чтобы со своей стороны приглядеться ко мне. Что она рассчитывает увидеть?»
Рэнсольм кивнул официанту, который подошел к столику, — это был живой человек, не дроид, что лишний раз свидетельствовало об отсталости этого мира, — и выбрал чай наугад. Напиток оказался ароматный и сладкий, керамическая чашка приятно согрела руки. И вдобавок пауза дала Рэнсольму возможность собраться с мыслями.
— Итак, — сказал он, — как вам удалось заполучить этот шлем?
Он ожидал услышать обычную историю: как она приобрела его у другого коллекционера, а тот — еще у кого-то, и так далее, вплоть до чьего-нибудь героического друга или родителя, лично подобравшего трофей на поле боя. Но Хадрассиан снова удалось его удивить.
— Я служила в Имперском Звездном Флоте, сенатор Кастерфо. Как и многие мои родственники и друзья. Шлем принадлежал моему старшему брату. — Она опустила взгляд на свою чашку, и впервые за весь разговор ее предельная сосредоточенность на происходящем чуть ослабла. — Он серьезно заболел за день до того, как Палпатин отбыл на вторую «Звезду Смерти», и не смог сопровождать Императора в его последнем путешествии. Если бы не это… кто знает, может, история сложилась бы иначе…
Каким образом один-единственный гвардеец мог помешать целому флоту повстанцев? Но люди способны убедить себя и в более нелепых вещах, лелея веру, что все могло быть по-другому.
— И ваш брат согласился расстаться со своим шлемом? На его месте я берег бы такую реликвию как величайшее сокровище.
— После смерти Палпатина он вернулся на службу в обычные войска и пал в битве за Джакку. Этот шлем был среди того немногого, что мне осталось в память о брате.
— Тем более удивительно, что вы хотите продать столь бесценную вещь, — сказал Рэнсольм.
— Я бы не стала продавать шлем кому попало. И вы — именно тот человек, кому я хотела бы передать свою реликвию. — В уголках ее глаз прорезались морщинки, намекая на улыбку, так и не появившуюся на губах.
«Все это время я считал, что сделку подстроил я, — подумал Рэнсольм. — Но это не я расставил силки на Хадрассиан, а она — на меня».
В другое время он разозлился бы на себя за то, что явился прямо в ловушку. Но теперь испытал лишь облегчение. Хадрассиан вряд ли заподозрит его в тайных намерениях, если сама организовала эту встречу с одной ей ведомой целью.
Рэнсольм спросил себя, как бы он действовал, если бы правда был обычным покупателем. Перегнувшись через стол, он попросил:
— Расскажите, чем вы занимались в Имперском Флоте?
На сей раз Хадрассиан не стала сдерживать улыбку.
— Хотите послушать рассказы о войне? Ваш интерес к истории Империи широко известен, но вряд ли у столь занятого человека найдется время слушать старые байки…
— Время я найду.
Следующие два часа Хадрассиан говорила, а он слушал. Она рассказывала ему о службе в Имперском Флоте, особенно о временах своей юности, когда она была пилотом истребителя СИД. Позже она стала офицером Имперской службы безопасности. «Там было даже интереснее, — заметила Хадрассиан мимоходом. — Но чтобы оценить, надо было быть там. В пересказе это не звучит».
Рэнсольм взял ее слова на заметку: в службу внутренней безопасности Империи принимали только тех, в чьей преданности не возникало и тени сомнения. Но он перевел разговор обратно на полеты на истребителе и погони за перевозчиками спайса у Кесселя и Керев-Дои.
Ему не было нужды изображать восторг. Рассказы Хадрассиан завораживали.
Они расстались доброжелательно, договорившись встретиться на следующий день, чтобы завершить сделку.
— Не здесь, — сказала Хадрассиан. — Я пришлю вам координаты своего поместья в Западных пустошах. Это всего лишь час лету отсюда. Только, пожалуйста, пусть ваша помощница, — она кивком указала на Грир, которая по-прежнему маялась у стойки, — не сопровождает вас. Я предпочитаю заключать сделки без посторонних глаз.
Не заманивают ли его в ловушку вроде той, куда Лея намеренно попалась на Бастазе? Вряд ли, решил Рэнсольм. Хадрассиан встретилась с ним, чтобы приглядеться, и он не сомневался, что прошел испытание. Если же он станет настаивать на присутствии Грир, то только потеряет доверие Хадрассиан.
— Вас можно понять, — сказал он. — С нетерпением буду ждать встречи. Вы ведь расскажете мне завтра что-нибудь еще?
Хадрассиан искоса посмотрела на него:
— У меня есть в запасе множество историй, сенатор Кастерфо.
Рэнсольм сдерживался, пока они с Грир не отошли на безопасное расстояние от чайной, зато потом пересказал разговор с Хадрассиан во всех подробностях. Грир, похоже, не разделила его восторга, но он говорил и говорил всю дорогу до самого портового ангара.
— …и до сих пор свято хранит верность Империи. Как будто принесла присягу только вчера, честное слово!
— Наверное, вам было приятно встретить такого человека, — обронила Грир.
Он даже не сразу осознал, что она сказала.
— Прошу прощения?
— Человека, который разделяет ваши интересы. Например, преклонение перед Империей.
Лучше бы она влепила ему пощечину.
— Я не преклоняюсь перед Империей! Ты что, не слушала? Или не понимаешь, что это означает? Мы на верном пути!
— Я понимаю, что мы приближаемся к разгадке того, что происходит на Даксаме-четыре, — сказала Грир. — Однако я по-прежнему сомневаюсь, что вы на верном пути.
Не удостоив ее ответом, Рэнсольм решительным шагом поднялся на корабль, чтобы взять свои вещи и отправиться в комнаты, которые снял на ночь. Он так аккуратно провел встречу, так все распланировал, все устроил — а наградой ему только насмешки. Что бы он ни делал, на Леиных помощниц не угодишь.
