Не пожелай зла - Лазарев Дмитрий Владимирович (книги онлайн полные версии .txt) 📗
— Интересно, есть ли хоть одна сфера человеческой деятельности, где у тебя нет знакомых?
— Завидуешь? Я так и понял. Вот почему у меня ничего не получилось с карьерой: везде завистники! Даже в нашем с тобой маленьком коллективе. А раз так, то талант обречен.
— Не скули, талант! Какие твои годы — пробьешься!
За этим легким трепом мы оба пытались спрятать свое волнение: уж очень не хотелось, чтобы первый блин получился комом.
На выбор и примерку наиболее подходящих мне средств изменения внешности ушло примерно двадцать минут. Наконец я остановился на темных очках в роговой оправе, а также рыжем комплекте из парика, усов и бороды. Критически оглядев меня, Мишка сообщил, что потянет. По крайней мере, я не выгляжу ярмарочным шутом и смотрится все это на мне довольно естественно. Затем он спрятал оставшийся реквизит в сумку и задвинул ее под стол. Я же отправился за ширму ожидать прихода пациентки.
Но вот в «приемной» раздался стук, после чего послышались голоса. Ульяна Владимировна пришла в сопровождении дочери по имени Ольга. Эта последняя и взяла на себя инициативу в разговоре:
— Здравствуйте, так вы и есть целитель?
— Нет, он ждет вас за ширмой.
— У него странное имя. Настоящее?
— Вымышленное. Дело в том, что он старается избегать всяческого внимания к своей личности. Такая уж у него натура.
— Причина только в его скромности?
— У него нет проблем с законом, если вы это имеете в виду. Поверьте, здесь никто не пытается вас обмануть. Как уже упоминалось в объявлении, в качестве предоплаты мы берем лишь десятую часть суммы. Остальное — по достижении результата.
— И каков же процент успеха?
— Около девяноста, — на всякий случай не стал слишком уж загибать Мишка.
— Вашими бы устами… — вздохнула Ольга.
— Все-таки сомневаетесь? Зря. Что вы потеряете, если попробуете? Что такое триста рублей предоплаты в обмен на возможность полного исцеления близкого человека?
Кажется, он ее убедил.
— Хорошо, я согласна. Мама, ты как?
— Меня можно не спрашивать, доченька. Если есть хоть какой-то шанс, я хочу им воспользоваться.
— А теперь изложите, в чем проблема, — мягко попросил Тихонов.
— Разве ваш целитель сам не почувствует? — вновь проснулась подозрительность в Ольге.
— Он — не диагност. Его способности лежат в области устранения проблем организма, а не их определения.
— Понятно. Тогда слушайте. С некоторого времени мама стала резко терять зрение. Пошли сильные головные боли. Врачи сказали, есть опухоль, которая давит на зрительный нерв. Опухоль неоперабельная. Точнее, как они сказали, восемьдесят процентов за то, что операции мама не переживет. К кому мы только не обращались! В том числе и к различным знахарям, травникам и экстрасенсам — все бесполезно. Мы были в отчаянии и, когда пришла эта электронная рассылка, не сильно поверили в то, что там написано. Но в нашем положении никакими возможностями пренебрегать не следует. Поэтому мы здесь.
— Ясно. Что же, давайте предоплату, и пусть Ульяна Владимировна проходит за ширму.
— А можно мне с ней?
— Извините, целитель работает наедине с пациентом. Его нельзя отвлекать.
Так, кажется, пришел мой час. Взглянув в зеркало, дабы убедиться, что с камуфляжем все в порядке, я повернулся к двери. Ульяна Владимировна оказалась нестарой еще женщиной — ей вряд ли было существенно за пятьдесят. Возраст-то хороший: еще жить и жить, а тут — такое.
Я преисполнился сочувствия, и это было весьма кстати, так как повышало вероятность того, что Э-магия сработает как надо. Видела она явно очень плохо, так что я поспешил подойти к ней и усадить в кресло.
— Вы мне поможете, правда?
— Сделаю все, что смогу, Ульяна Владимировна, — произнес я чуть более хриплым голосом, чем обычно. — А теперь помолчите, расслабьтесь и прикройте глаза.
Она послушалась, а я мысленно сосредоточился на голове женщины и направил туда живительный поток Э-волн. Я абсолютно не представлял, сколько нужно энергии для преодоления ее недуга, поэтому не экономил. Все придет с опытом, а пока что лучше допустить перерасход, чем потерпеть неудачу.
— Боже мой! — вдруг выдохнула Ульяна Владимировна.
— Что такое?
— Голова прошла. И стало как-то тепло и очень хорошо. Сил добавилось.
— Воздействие комплексное, так что это в порядке вещей, — сказал я, прекращая излучать. — Теперь попробуйте открыть глаза и взглянуть на себя в зеркало.
Последовала пауза, показавшаяся мне бесконечно долгой: видимо, Ульяна Владимировна некоторое время боролась с собой, боясь, что, открыв глаза, она лишится еще одной надежды. Наконец раздался ее судорожный вздох.
— Невероятно! — прошептала женщина, даже не пытаясь сдержать счастливых слез. — Я все четко вижу! Вы — волшебник! Как это получилось?
— Мне трудно вам объяснить. Я в основном работаю на уровне инстинктов, подсознательно.
Ульяна Владимировна поднялась. Ее губы дрожали, глаза были полны слез, но даже сквозь эту влагу я ощутил, что это глаза зрячего человека.
— Оля! — в какой-то даже эйфории позвала она дочь и тут же, устыдившись своего эгоизма, подошла ко мне: — То, что вы сделали сейчас, — это настоящее чудо! Я буду молиться за вас, — прошептала женщина и порывисто обняла меня, спрятав лицо на моей груди. Так же быстро отстранилась и вышла за ширму, бросив на меня исполненный глубокой признательности взгляд.
Я сел в кресло и откинулся на спинку. Давненько я не был до такой степени доволен собой. Как все-таки это здорово — помогать людям! Не будь мне так нужны деньги, я бы, пожалуй, делал это бесплатно. Правду говорят, что дарить подарки гораздо приятнее, чем их получать.
Пребывая в полной прострации, я уже не слышал, что происходило за ширмой, и вынырнул из мира собственных мыслей, только когда ко мне вошел сияющий Мишка и потряс купюрами:
— С почином, Игорек! Ты — великий человек!
В ответ я лишь широко улыбнулся — переполнявшее меня счастье в словах совершенно не нуждалось.
Денис Колесников
Новосибирск, 25–26 сентября 2007 г.
Денис опустил бинокль и тихо чертыхнулся. Отец в своем репертуаре: похоже, будет зависать перед телевизором до середины ночи. Спать хотелось жутко, но, увы, сегодня Денис не мог себе этого позволить: если он не добудет денег… Брр! Даже думать не хочется. И дернул же его черт согласиться на эту карточную игру! Но первые месяцы вне дома и столь непривычное ощущение свободы опьянили юношу.
Поступив в университет, Денис сразу же заявил, что хочет жить в общежитии. Отец сначала воспринял эту идею в штыки:
— Знаю я тебя: небось вместо учебы всякой фигней заниматься станешь: карты, пьянки, девки!
Просившуюся на язык остроту насчет дуэлей, шампанского и прекрасных женщин Денис проглотил, понимая, что Колесников-старший юмора не оценит. Вместо этого он заверил, что в первую очередь будет прилежно учиться, а уж потом — все остальное. Его честные глаза, а также то, что школу Денис все-таки закончил с медалью, заставили отца колебаться. Ну а напоследок парень как бы между прочим заметил, что каждый день добираться в универ через весь город — дорого и нерационально. Для отца это был совершенно убойный аргумент.
— Делай как знаешь, — махнул он рукой. — Может, хоть там человеком станешь.
«А сейчас я кто?» — хотел было спросить Денис, но промолчал. Было ясно, что ничего, кроме очередного унижения и крупного скандала, этим не добьется. К тому же обиду перекрывало чувство восторженного предвкушения долгожданной свободы. Ради этого стоило потерпеть.
Вырвавшись из-под жесткой отцовской диктатуры, Денис воспарил как «буревестник, черной молнии подобный». Воспарил… и, непривычный к полету, влепился в скалу. Беда заключалась в том, что ему хотелось попробовать все, чего не позволялось в зоне строгого режима, по странному недоразумению именуемой отчим домом. Девки? Пожалуйста, с удовольствием! Пьянки? А как же! Карты? Да не вопрос! Но именно в последнем пункте и случился прокол.
