Люди феникс - Ильин Владимир Леонидович (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
Потом мысли его каким-то образом перескочили на собственную персону.
В то, что сказал ему в поезде Сабуров, мозг упрямо отказывался поверить, но он все-таки постарался принять это как факт. «Неужели я тоже?.. Не может быть. Ну и что? Допустим, что — да… Хотя ничего не чувствую, ни малейшей дрожи внутри… Что это — заразная болезнь, что ли? Ну да, вирус, залетевший к нам из дальнего космоса. В один прекрасный день такие, как мы, проснемся и обнаружим, что мы — уже не совсем люди. Или даже — совсем не… И тогда рука наша потянется к пистолету и бомбе и мы выйдем на улицу, чтобы убивать всех подряд, не зная сами, для чего и кому это нужно, только чувствуя, что все правильно. Потому что — смерти нет, ребята. Ни для нас, ни для кого бы то ни было еще в этом мире. А тогда что? Тогда, значит, все — лишь игра? Безумная, лишенная смюсла игра, единственное предназначение которой — провести время и доставить удовольствие невидимым зрителям… Валяй, ломай, круши, стреляй направо и налево — ничего тебе за это не будет, потому как ты — избранный, которому не суждено умереть…
Стоп! — сказал он. — Прекрати измышлять всякую чушь, от которой на версту разит обывательской пошлостью так, что еще немного — и стошнит.
Выпить бы сейчас чего-нибудь. Например, того французского коньяку, бутылка которого так и осталась недопитой в поезде…»
Воспоминание о коньяке странным образом вызвало у него ассоциацию с инвестигатором.
Рука сама протянулась к видеофону и набрала комбинацию цифр, почему-то с первого раза запавших в память.
Сабуров ответил на вызов не сразу. Судя по картинке на экране, он сидел в своем номере. И не просто сидел — мыслил. Вокруг него в обозримой части помещения валялись какие-то бумаги, кубики дискет, видеокассеты. Словно кто-то устроил обыск у Сабурова под носом, вывалив все это добро на стол, на кресла и на пол, но, так и не найдя ничего ценного, ушел, оставив все как есть…
— Слушай, Лен, — хрипло сказал Слегин. — Хочешь, я расскажу тебе один анекдот из мира животных?
Сабуров очумело воззрился на раскрутчика, видимо пытаясь сообразить, кто это и по какому поводу может ему звонить.
— Про птицу феникс, что ли? — наконец отреагировал он.
— Как ты догадался?! — поразился Слегин.
— По твоему лицу. Ты что, дал волю своему буйному воображению?
— Скверно мне, Лен, — признался Слегин. — Я же живой человек, черт побери! И не могу не думать об ЭТОМ, понял?
— Ну что ты раскричался, Слегин? — уныло спросил Сабуров. — Ладно, черт с тобой… Приезжай.
— Прямо сейчас? — тупо спросил Слегин.
— Нет, через неделю, — насмешливо скривился Сабуров. — Только предупреждаю сразу: пить с тобой я сейчас не буду. Мне еще надо отчет в Центр подготовить…
— Отчет? А, ну конечно… О том, как ты пообщался с одним из бессмертных, который оказался редкостной сволочью и скрытым алкоголиком. — Слегин чувствовал, что несет чушь, но остановиться уже не мог. Его почему-то начала трясти крупная дрожь. — А ты не боишься, что в моем образе к тебе в гости заявится инопланетный монстр?
— Не смешно, Слегин, — сердито сказал инвестигатор.
— Сам знаю, — согласился Слегин и отключил видеофон.
Выходя из Управления, он столкнулся нос к носу с Кондором. Тот был мрачен и задумчив.
— Давно вернулся? — спросил он таким невозмутимым тоном, будто видел Слегина всего несколько минут тому назад.
— Давно, — сказал Слегин. — Или нет?.. Вот черт, в голове все перепуталось. А собственно, какая разница, шеф?
Кондор рассматривал его со странным любопытством.
— А сейчас далеко собрался?
— Выполнять ваше задание, — как можно бодрее ответствовал Слегин.
— То есть? — удивился Кондор.
— То есть внедряться в Инвестигацию…
Слегин кратко рассказал начальнику о своем непосредственном знакомстве с Сабуровым. О коньяке он на всякий случай умолчал.
— Ну вот что, — сказал Кондор, буквально обрывая Слегина на полуслове. — Давай так… Завтра утром приходишь ко мне и рассказываешь… вернее — докладываешь… все по порядку, с чувством, с толком, с расстановкой. А то взъерошенный ты какой-то сегодня…
— И еще… — с трудом выговорил Слегин. — Анита… она… это…
— Знаю, — хмуро кивнул Кондор. — Мне уже сообщили из Центра… Ладно. Об этом — тоже завтра.
Он круто развернулся на каблуках и, не оборачиваясь, зашагал по коридору.
Слегин растерянно проводил его взглядом.
Глава 18
—Черт бы тебя побрал, Сабуров, — сказал Слегин. За час, проведенный в гостях у инвестигатора, он успел набраться до той стадии, когда все кажется простым и понятным. — Сидишь тут, корпишь, как проклятый, а… зачем? На хрена это все, скажи? А самое главное — кому это нужно?
Сабуров не ответил. Он щелкал клавишами своего компнота, прогоняя по экрану какие-то тексты, графики и схемы. Иногда среди информационной мешанины появлялись и тут же исчезали картинки — какие-то люди, смутные силуэты, ворочающиеся в полумраке, — в большинстве случаев видеозаписи были отвратительного качества.
— Вокруг же все рушится! — продолжал Слегин. — Обвал, понимаешь? Мир встал на уши и принялся бродить на голове, Сабуров, а ты думаешь, что сумеешь заставить его вести себя так, как ты полагаешь нужным? Прозрей же, наконец!..
— Не паникуй, — сквозь зубы процедил инвестига-тор, не отрываясь от клавиш. — Знаешь, сколько уже до тебя было таких прозревших? Тысячи!.. Орали на все голоса: «Миру приходит конец! Конец света близок! Спасайся кто может!»… А все — из-за какой-нибудь вполне объяснимой мелочевки: то какая-нибудь комета1 слишком близко подошла к Земле… то чума грянет… а то какая-нибудь дрянь вроде СПИДа объявится… И что? Пришел миру конец?
— При чем тут СПИД? — растерянно сказал Сле-гин. — Это называется: я тебе — в лоб, а ты меня — в гроб… Вот смотри: среди людей появляется все больше так называемых фениксов — тех, кого нельзя укокошить никаким способом. Пока что мир не то чтобы игнорирует их — он просто не знает о них… а мы с тобой держим рты на замке. Но ведь когда-нибудь это нельзя будет скрыть, Лен! Человечество узнает правду — и неужели ты считаешь, что тогда ничего не изменится? Что не будет ни взаимных подозрений, ни ненависти? Что таким, как я, не будут завидовать простые смертные? И что эта зависть не породит страх, а страх, в свою очередь, не вызовет массовую ненависть к «неуязвимым»? И разве не найдутся горячие головы, которые будут требовать изолировать «проклятых мутантов» в специально отведенных резервациях? И что в этой ситуации должны будем делать мы — те, кто не подозревал о своих сверхъестественных возможностях? По-прежнему считать себя людьми и служить человечеству так же верно, как раньше? Или послать всех к чертовой матери, развернуться на сто восемьдесят градусов и уйти куда глаза глядят, потому как все прежние мерки человеческой жизни к нам уже не применимы?..
— Знаешь, Слегин, а в тебе пропадает талант, — прервал Сабуров раскрутчика. — Тебе бы гневные статьи в газетах писать да с высоких трибун выступать… Ну что ты разорался, как будто тебя кто-то в чем-то обвиняет? По-моему, ты напрасно все так радикально воспринял… Знаешь, сколько в истории было всяких уникумов? Тех, кто никогда не спал, например? Или тех, кто родился и жил без рук? Или телепатов? Почитай на досуге Книгу рекордов Гиннесса — они там все описаны… И никто не принимал их ни за инопланетян, ни за мутантов. Они так же, как все, работали, жили, обзаводились женами и детьми и даже умудрялись быть счастливыми…
— Но ведь то были одиночки, — упрямо возразил Слегин. — А нас, не способных умереть по-человечески, сколько?
Сабуров невозмутимо сверился с каким-то листочком.
— Только в одном Инске — девятнадцать, — сообщил он. — А всего по стране — больше сотни…
— И это наверняка только те, о которых вам стало известно, так? — спросил Слегин. — А сколько еще других, которые не подозревают, что могут избегать смерти? И сколько тех, кто, вернувшись с того света, постарался скрыть это даже от самых близких людей?
