Да забыли про овраги #play_to_return - Тумановский Ежи (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации txt) 📗
- Ура! - заорал экипаж.
Мне показалось или на этот раз у них вышло не столь дружно и синхронно, как обычно?
Снова поставил дополнительную защиту стрелкам. Обнаружив в меню торговли пулемёты калибром 9 мм, закупил именно их, взяв заодно по пять боекомплектов патронов для каждого. Вот теперь, берегись танкетки! Удобные кресла всем членам экипажа - благо, в последнем бою многие игроки снова посчитали, что мы оказали хорошую услугу своим союзникам и насыпали благодарственных гаек. Немного подумав, взял более мощную рацию. Рядом в меню товаров заметил черную коробочку, рядом с которой было написано "Модуль подключения радиостанции в бортовую сеть связи". Ого, вот это вещь! Можно больше не снимать шлемофон, чтобы говорить по рации. Взял, несмотря на "кусачий" ценник, не задумываясь. Что ещё из мелочей? Личный пистолет мне точно не нужен. Бинокль и гранаты не пострадали в прошлом бою. Подготовку к бою можно было считать законченной.
В последний момент вспомнил, что для лёгкой машины залог успеха в бою - скорость. А исходя из новых соображений, скорость была для меня важна и по другим причинам. И потому, немного поковырявшись в меню, выбрал более мощный двигатель, отправив старый на склад. Бронетранспортёр полыхнул золотом.
- Ну всё, поехали воевать, парни, - сказал я совершенно по-неуставному и первым полез в бронетранспортёр.
Наверное, впервые за всё время принудительного игрового процесса, я был совершенно спокоен. Новая модель поведения требовала несколько больше времени для правильной реализации, но практически полностью исключала возможность окончательно увязнуть в ловушке Саурона, наподобие той, в которой Викинг мне морочил голову "сотрудничеством", а затем, дав надежду, расстрелял в упор. Идея была проста, но противопоставить ей было просто нечего. И если Саурон думал, что поставил меня своими играми в тупик, его ожидал неприятный сюрприз.
Поглощённый своими мыслями я не задумываясь объявил системе о готовности вступить в бой, и даже не заметил как наша машина покинула ангар.
Окошки бронетранспортёра просветлели и сквозь них отчетливо стали видны многочисленные деревья. Я немедленно посмотрел в командирский прицел и практически сразу опознал место, хоть в прошлое мое появление, здесь и царила ночь.
- Гриня, узнаёшь? - спросил я, двигая поле зрения над картой туда, где по другую сторону цепи высоких холмов, покрытых лесом, стояли танки противника.
- Узнаю, командир, - спокойно ответил Ложкин, хотя продолжал просто смотреть прямо перед собой в лобовое окошко. - Барсучья гряда, мы здесь ночью прошлый раз воевали.
- Ух ты, едрить, ночью! - удивился по внутренней связи Зверев.
- Ночью - сложнее, - глубокомысленно изрёк Серпилин.
К моему разочарованию, на другой стороне холмов никакой вражеской техники видно не было. Либо, по плану дневного боя, она должна находиться в другом месте, либо, бой ещё не начинался, противники друг друга не видели, и никаких тактических данных на командирский прицел потому, не поступало.
Зато всевозможных бронемашин "зелёных" тут было в избытке. Судя по всему, нас снова закинуло в готовящуюся танковую "мясорубку". Прямо у меня на глазах совсем недалеко от нас посреди леса с небольшим интервалом появилось четыре янтарных кокона, из которых через несколько секунд появились характерные очертания средних танков. Крупных машин, тяжелых длинноствольных танков и приземистых антитанков с мощной лобовой броней, я видел на удивление мало. Зато на левом и правом фланге отчетливо просматривались две группы самоходных гаубиц с характерно задранными в небо, стволами. Ну что ж, по крайней мере, в этот раз всё будет без странных сюрпризов: гаубицы в бою предусмотрены, а у меня на борту два серьёзных пулемёта, наверняка прекрасно пробивающих тонкую броню артиллерийских машин.
- Почему он в нас выстрелил, командир? - спросил внезапно в наушниках шлемофона голос Серпилина.
- Кто? - спросил я в недоумении, "отклеиваясь" от прицела, и поправляя на горле ларингофон.
- Викинг. Союзник наш.
Я растерянно посмотрел на Ложкина, который, в свою очередь, внимательно смотрел на меня. Внезапная необходимость провести с экипажем урок политинформации прямо перед боем, несколько выбила меня из "колеи".
- Ну… Разве ты не знаешь, когда свои вдруг начинают убивать своих? - спросил я, решив сперва оценить, что от меня ожидает услышать мой цифровой экипаж.
- Бывает, по ошибке, - сказал Серпилин. - Но в данном случае, ошибка исключается. Он точно знал, что мы свои. Почему же он выстрелил?
- Есть такое слово - "предательство", - сказал я веско. - Ты знаешь, что такое предательство?
- Нет, командир.
Оп-па. Вот и приехали. Снова я забыл, что передо мной просто куски программного кода, хоть и написанные замысловато, хоть и подключенные к приличной базе данных со словами и типовыми реакциями, но все же не прошедших воспитания в богатой на всевозможные нюансы, повседневной жизни человеческого общества.
Появился острый соблазн закончить разговор, сославшись на необходимость воевать. Но я не мог так поступить. Пусть мой экипаж всего лишь программные модули, пусть они абсолютно подчинены мне имитацией армейской субординации и жёсткой логикой игры, но это теперь было единственное общество доступное мне, мои самые близкие товарищи, моё ближайшее окружение. И чувствуя себя древним человеком, одушевлявшим всё, на чем задерживалось внимание, я пустился в объяснения.
- Получается, что предатель опаснее врага? - спросил Серпилин, стоило мне закончить свой ликбез.
- Получается, что опаснее, - согласился я.
- Значит, предателя нужно убивать сразу, как только увидишь? - спросил Зверев.
Ну вот, снова-здорова. Как ответить созданию, живущему в мире бессмертных картинок и оперирующему притом, простыми логическими категориями, без полутонов и сомнений? Традиционная этическая система не годилась в принципе, иначе мы вообще никогда больше воевать не будем, разбираясь в тонкостях добра и зла, нюансах ненависти и вариантах прощения.
- Да, Зверь, предателя нужно убивать сразу. Но только, если совершенно точно известно, что перед тобой предатель. А определить это может лишь командир.
Следующим, по идее, вопрос должен был задать Ложкин, и логика программы не подвела:
- А почему предателями становятся?
- Причины бывают разные. Но всегда при этом человек стоит перед важным выбором. И да, запомните, предателей - никто не любит. Потому, что они опаснее любого врага для всех без исключения.
- А почему…
- Хватит, - сказал я, понимая, что уже и сам начинаю путаться в своих обтекаемых определениях. - Остальное сами додумывайте. Обсудите на досуге. И мне потом свои выводы доложите. А то ишь, хорошо устроились, сами думать не желаете - всё за вас командир решай. А мне нужны думающие члены экипажа. Способные самостоятельно искать информацию и принимать решения. Понятно?
- Так точно, - дружно сказали в шлемофоне три голоса.
- Вот так вот, - слегка смутился я от собственного приступа красноречия.
Издалека послышался одиночный пушечный выстрел и вдруг разом загрохотало в разных тональностях и с разной громкостью. И почти сразу же - стихло.
Заинтригованный, я припал к прицелу. Оказалось, что один из "синих" лёгких танков попытался перебраться через гребень холма на нашу сторону, что имело смысл для подсветки целей для своей артиллерии, но лишь выставив кусок борта, тут же получил несколько снарядов, загорелся, а потом и "зелёная" артиллерия отстрелялась по нему, как на полигоне. От танка мало что осталось. А теперь уже с нашей стороны небольшая танкетка осторожно подобравшись к самому верху, резко поднялась практически всем корпусом на вершину, чтобы успеть заглянуть хоть краешком прицела на ту сторону.
На какое-то мгновение я увидел в командирский прицел на другой стороне гряды парочку антитанков и штуки три танкетки "синих", но тут откуда-то из-за пределов видимости нашему разведчику прилетел такой "подарок", что от удара снаряда лёгкая машина кувырком полетела вниз по склону, в лес. И почти сразу вражеская техника в командирском прицеле исчезла из вида, словно пластинка льда растворилась в крутом кипятке.
