Егерь (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич (лучшие книги читать онлайн .txt, .fb2) 📗
Потому что позади ублюдка на секунду возникает громадная туша гризли. Это явно далось противнику с трудом. Зверь тускнеет и развеивается.
Лежу на спине, слепо шаря руками вокруг. Островок сознания плавает в океане боли. Синапсы зажигаются и гаснут, как светляки, пытаясь передать какой-то осмысленный приказ телу.
Карлос приближается качающейся походкой. Его реально штормит. Едва держится на ногах. Одна рука висит плетью и по ней обильно струится кровь.
Хорошенько я его достал…
— Проворный ихо де пута, — неразборчиво шипит он.
— Я ещё и в шашки неплохо играю, — язык с трудом ворочается во рту.
Под пальцами левой руки ощущается такой знакомый холод.
— Самеди придётся обойтись. Я… я выпущу… тебе кишки.
Керамбит в его руке дёргается, будто уже тянет прочь мои потроха.
Я — Стрелок Гилеада, и мой револьвер всегда со мной.
Где бы я не был.
Кольт Миротворец вываливается из кольца в подставленную руку. Соединяю ладони перед собой, будто хочу хлопнуть. Правая сжимает рукоять, левая — холодный патрон, найденный в траве. Он стремительно ныряет в камору барабана, а я спускаю курок.
Карлос реагирует на движение, пытаясь отшатнуться, но уклонение выходит неловким. Медленным.
И вместо лба, пуля прошивает его шею.
Усатый ушлёпок валится на спину, а его каблуки стучат по земле. Дыра в горле такая, что два пальца легко пройдут, но он всё ещё пытается остановить кровь. Чудо, что не задел позвоночник.
С трудом ползу на коленях, попутно подбирая упавший нож, и со вздохом замираю напротив испанца. Тот смотрит с лютой ненавистью и… непониманием. “Всё должно было закончиться иначе” — вот, что читается во взгляде.
— Больше не наслаждаешься моментом? — улыбка выходит вымученной.
Вряд ли он поймёт, о чем я. Да и плевать.
Его рука отлипает от простреленного горла и упирается в меня, словно это способно помешать.
Клинок погружается в широко раскрытый глаз, и я ощущаю мрачное удовлетворение. А вместе с ним… острое жжение.
Опустив взгляд, замечаю истаивающую змею, прежде обвивавшую предплечье испанца. Её клыки зарылись в кожу на моей груди.
Это… скверно.
Яд бежит по венам, а я лежу на боку, уставившись на труп Карлоса. Тело почти не слушается. Оно слишком устало. Получило слишком много ран. Потеряло слишком много крови.
Плевать на его неудобства.
Плевать на боль.
Плевать на желание сдаться.
Я пытаюсь активировать Магазин.
Снова.
И снова.
Мои глаза закрываются. Нет. Дрожащей рукой касаюсь лица и понимаю, что веки подняты, просто я ослеп. Зато уши ещё кое-как работают и регистрируют привычный звук возникшего портала. А чутьё улавливает нейтральный запах пластика и весьма характерный — Такирама.
Заставляю себя сдвинуться. Вслепую ползу, цепляясь пальцами за траву. Ползу на запах. Мышцы отказывают. Тело вырубает один рубильник за другим. Я ползу бесконечно долго.
Ощущаю под руками гладкую прохладную поверхность вместо колкой травы и рассыпчатой земли. Больше не могу пошевелиться.
Так близко, и так далеко.
А потом сознание исчезает во тьме.
Глава 22
Тело, лежащее на прозекторском столе, не похоже на моего брата. Это не он. Это не может быть он.
Потому что я помню Лёшку улыбающимся, гиперактивным и загорелым. Его горящие глаза, когда речь заходила про любимые тачки и новую пассию. Его мечту открыть мастерскую, где будут тюнинговаться самые дорогие и крутые машины в городе. Его неуёмную жажду жизни, подколки и выходки.
Меня ведь не было всего год. Кто этот бледный измождённый парень? Что он сделал с моим братом? Почему под его глазами залегают огромные синяки, зубы покрывает жуткий налёт, а целая россыпь чёрных мелких точек пятнает внутренние сгибы локтей.
Патологоанатом отворачивает лист бумаги на планшете и сухо спрашивает:
— Стрельцов Алексей Петрович? Подтверждаете?
Я вижу, как желваки играют на лице отца. Его сильные руки напрягаются, сцепленные между собой. Он кивает, и я хочу одёрнуть его. Остановить. Это ошибка. Это чудовищный пранк. Это не Лёшка!
— Как это произошло? — поседевшая мама прекращает рыдать, лишь чтобы задать вопрос.
— А ты как думаешь?! — рявкает отец. — Твоя порода! Слабаки! Мямли! Рохли!
Его костяшки хрустят. Мышцы змеями вздуваются на руках.
— Остановка сердца в результате передозировки героином, — дождавшись пока утихнет отец, отвечает патологоанатом. — Мы нашли большое количество примесей в организме — следы крахмала, соды, крысиного яда и левамизола. К сожалению, наркотики сейчас сильно разбавляют, — он пожимает плечами, словно речь идёт о добавлении пальмового масла в сыр.
Я больше не могу находиться в этом помещении. Торопливо выхожу на улицу. Дышу учащённо и всё равно задыхаюсь. Ногти впились в кожу на шее. Меня колотит, а перед глазами стоит посеревшее лицо брата.
Отец не заставляет себя долго ждать. Как и всегда, едва сдерживаемая ярость, только и ждёт шанса прорваться наружу.
— Это твоя вина! — выплёвывает он.
— Что ты сказал? — руки холодеют, и я готов убивать.
— Ты должен был заботиться о нём! — давит отец.
Каждое слово сопровождается тычком. Палец так и впивается мне в ключицу.
— Ты — старший! Ты в ответе за него!
— Петя! ХВАТИТ! — истошный голос матери.
— Думал, сбежал в армию и ладно? От ответственности нельзя сбежать, сучёныш!
Не замечаю, как мои руки стискивают горло этого монстра. Больше мы не в разной весовой категории. Больше я не беззащитный ребёнок во власти бессердечного ублюдка.
Его кулак вонзается в мой живот, но мне плевать.
— От чего, по-твоему, Лёшка бежал?! — кричу я. — ОТ КОГО?!
Вместо всемогущего тирана я вижу перед собой обычную жестокую постаревшую гниду. Которой нравилось упиваться страхом своих детей и своей жены. Которой нравилось, как они ходят на цыпочках, опасаясь малейшего взрыва.
— ЕГОР! ПОЖАЛУЙСТА!
— Что нужно было сделать с собственным сыном, чтобы он предпочёл вонючий подвал в компании наркоманов родному дому? — мой яростный шёпот достигает цели.
Его лицо становится мертвенно бледным.
— ЕГОР, ТЫ ЕГО УБЬЁШЬ!
Хватка разжимается, и отец отлетает прочь. Потому что как бы я его не ненавидел, сегодня умрёт другой человек.
* * *
Знакомый кошмар не хочет меня отпускать. Плаваю на границе яви и сна. Лица родных наслаиваются друг на друга, их сменяет Карлос, умирающая Аннабель с дыркой во лбу, потом внезапно рыжеволосая Хейли и, наконец, в фокусе моего зрения появляется инопланетная физиономия.
Такирам стоит надо мной, скрестив все три пары рук на груди.
— Мистер Егерь, нам нужно прекратить встречаться при таких обстоятельствах.
Возникшую паузу заполняет бархатистый тенор:
♪ Well I love, love you darlin'
Come and go with me
Come home with me[1] ♪
Нехитрый мотивчик зарывается в память, чтобы всплыть там через много дней.
— Почему я ещё жив? — послед долгой паузы выдыхаю вопрос.
В горле пересохло, но в целом ощущаю себя вполне здоровым.
— Благодаря вашему упорству. Видите ли, вы активировали Магазин, и довольно долго пытались войти в него.
— Ага. Помню. Я ползал вслепую.
— И под конец всё же доползли до порога нашего Магазина. Если быть точным, вы пересекли этот порог на 51.4%, после чего потеряли сознание. Технически, вы оказались внутри Магазина. Именно данное обстоятельство позволило мне вмешаться.
— Ты спас меня?
Такирам медленно кланяется.
— Мы заботимся о наших покупателях, если они, конечно, платёжеспособны. Мне удалось откачать вас. Положенную сумму я уже снял с вашего счёта. Это обошлось вам в 7 000 единиц арканы за мои услуги, а также суммарно 5 600 за противоядие и медикаменты, соответственно.
