Режим бога. Восход Красной Звезды (СИ) - Вязовский Алексей (читать книги онлайн регистрации .TXT) 📗
- Это может быть очень кстати - осторожно начинает Чурбанов - Если правильно подготовить Леонида Ильича... Калугина двигал Андропов. Один из самых молодых генералов КГБ. Звезда! Контролирует разведку. Это такой провал, Николай Анисимович, который не спишешь на секретарей ЦК, курирующих КГБ. Кстати, теперь Пельше все сделает, чтобы утопить Андропова - Калугина партийный контроль ведь тоже подписывал.
- А если еще учесть историю с Ираном - кивает Щелоков - В Политбюро у нас будет большинство. Ты, кстати, Витька, молодец. Угадал с этим докладом. Везунчик
- Антипартийный заговор! - еще больше воодушевляется Чурбанов - Если правильно подать....
- Ты погоди, погоди - осаживает зама министр - Сначала надо найти эти тайники Калугина. Задокументировать. Веверс - отличная кандидатура. У него такой огромный зуб на Юрку... Землю рыть будет. Главное, чтобы расследование не отдали Цвигуну или Циневу. Там рука руку моет.
Генералы задумались.
- Ты вот что, Вить - чешет грудь Щелоков - Иди попарься. Мы тут без тебя посельсоветуемся. Про письмо молчок!
Я пожимаю плечами и выхожу из раздевалки. Иду вдоль бортика бассейна к двери, на которой нарисован ковшик. Тут стоит несколько телохранителей из "девятки", но меня беспрепятственно пропускают. Кое-кто даже улыбается, мне приветливо кивают. Оставил я о себе тут память в прошлый визит. Незабываемую. Вхожу в предбанник. Большой стол, уставленный едой и напитками, купальня с холодной водой, кресла с брошенными полотенцами и халатами. Из парной слышно уханье и шлепки. Открываю дверь, меня окутывает горячее облако.
- Закрывай дверь! - кричит из-за клубов пара... Романов. Глава Ленинграда машет вениками над Брежневым. Я протискиваюсь внутрь, забираюсь на верхнюю полку. Ох, как раскочегарили баню. Кроме Брежнева и Романова, в парной сидят еще двое. Гришин и Устинов. Обоих я мельком видел на охоте, но знаю мало. Гришин берет ковшик и закидывает воду в печку. Вот это пытка! Я чувствую, что "плыву" и под насмешливые комментарии мужчин, ракетой выскакиваю из парной. Прыгаю в купальню. Остудившись, вылезаю. На столе куча открытых бутылок пива. В основном датский Туборг. Пока никого нет, хватаю ближайшую бутылку и выпиваю половину. Закусываю копченой рыбкой. После чего наливаю себе в стакан морса. Вот так жить можно.
Из парной выходит Романов, поддерживая Брежнева. За ними идут Гришин с Устиновым. Мужчины раскраснелись, тяжело дышат. Генеральный идет к купальне и осторожно забирается в нее. Погружается несколько раз с головой. Рядом стоит Романов и все контролирует. Тем временем первый секретарь Московского горкома и министр обороны обстоятельно общаются со мной. Спрашивают про фестиваль, впечатления от Сан-Ремо. Устинов хвалит марш "Мы - Армия Страны". Его записал хор Александрова и уже даже исполнили по радио на всю страну.
Я внутренне настраиваюсь на серьезный разговор, готовлю аргументы про Иран, но никакого разговора сразу не происходит. Мужчины напарены, расслаблены, слегка пьяны. Брежнев оживлен, шутит. "После бани портки продай, а пива выпей". "Самые горячие женщины водятся в банях"... Присоединяюсь к беседе и рассказываю анекдот.
"Если голый мужчина случайно попадает в женскую баню -- женщины верещат и плескают в него кипятком... А если обнаженная девушка в мужскую -- все мужчины очень рады, приветливы и гостеприимны! Это еще раз доказывает доброту мужского сердца!"
Смеются. Устинов треплет меня по голове. "А не рановато ли тебе такие анекдоты рассказывать?"
- Да он вон ЦРУ разоблачает в прямом эфире - защищает меня Романов
- Кстати, о ЦРУ - хмурит свои знаменитые брови Брежнев - Тут Юрий Владимирович опять про тебя рассказывал гхм.. истории... Просил санкцию опросить тебя. Я сказал, что если мать не против... Что вообще там случилось в Италии?
Две репетиции было. Пора давать премьеру. Мой голос звенит, губы дрожат, кулаки сжаты. Я тыкаю себя в порезы на лице, кусаю губы. Мужчины впечатлены. Расспрашивают, перебивают. Показываю, как включал передачи на Land Rover, рисую пальцем на столе название Беретты. Брежнев качает головой, Романов наливает мне еще морса.
- Ты прямо как наш спецназ - Устинов надевает очки и внимательно на меня смотрит - Я вот участвовал в войне, но так никого и не убил. А ты семь врагов застрелил! И как только смог??
- Итальянцы крик поднимут - вздохнул Брежнев - Хоть и албанцы, а убиты советским... гхм гражданином... подростком. Понятно, что самооборона, но.... Эх... только-только наладили отношения с Андреотти...
- Скандал на весь мир - поддакнул Гришин
- Замнут - уверенно заявил Романов - Им тоже не выгодно выносить все грязное белье на публику. Потом Кальви может стать премьер-министром. Его популярность в Италии сейчас очень высока. Тогда мы вообще в плюсе.
- Ты то откуда знаешь?? - обернулся к Романову Брежнев
- Прессу читаю. Иностранную - пожимает плечами Григорий Васильевич
Ага, прессу. За такой срок никакую газету не успели бы привезти в Ленинград. Голоса он слушает. Он или Сенчина. Которая ему потом на ушко пересказывает. Может быть даже нежно прижавшись. Что-то меня не в ту степь несет. Я извиняюсь, выхожу из предбанника и забираю из раздевалки свою сумку, с которой летел в салоне самолета. Тут кое-какие деликатесы, которые наши лидеры возможно захотят попробовать. Вспоминаю про группу. Надо позвонить, узнать как у них дела, прошли ли таможню... Надеюсь, Леха сможет получить мои чемоданы в аэропорту. Иначе родственники могут остаться без подарков.
В раздевалке генералов уже нет - они прогуливаются вдоль бассейна. Увидев меня с сумкой, заинтересованно идут за мной в баню. Показав телохранителям содержимое, вхожу внутрь и выкладываю на стол пармскую ветчину, сыры, оливки, свежие итальянские багеты, пару бутылок Chianti, наконец, миндальное печенье и шоколад. Гастрономический экскурс имеет успех. Чурбанов с Романовым моментально открывают штопором вино, разливают его по бокалам. Мужчины ломают хлеб руками, засовывают внутрь сыр и ветчину. Несколько минут слышится только хруст и довольное хмыканье. Да, они все были за рубежом. Пробовали кухню разных стран. Но свежие итальянские продукты - вне конкуренции. Спасибо Риму и... Ладе, которая все это для меня купила.
- Угодил, Витька - откидывается в кресле довольный Брежнев - О чем мы там говорили? Комитет? Скажу Юре, чтоб не беспокоили тебя. А то опять приходил, Цинева присылал... Бу-бу-бу... Гхм... Селезнев то, Селезнев сё... А ты страну на фестивале представил достойно. Победил. Видел тебя и девочек по телевизору, хорошо пели. Может и сейчас нам чего споешь? Новенькое, а?
Это был бы провал, если бы... если бы я не был на войне. Не тогда, на вилле Кальви, а именно сейчас, в этой бане я защищаю страну. И я готов. Во всеоружии. Кто сидит вокруг меня? Потомки крестьян и рабочих. Им противен рок, омерзительна попса. Они воспитаны на тягучих, заунывных русских песнях. Тех песнях, под которые их матери пряли, отцы мастерили... И я стреляю. Прямо в сердце.
"Выйду ночью в поле с конём,
Ночкой тёмной ти-ихо пойдём..."
Мой голос тих, едва слышен. Мужчины замолкают, подвигаются ближе к столу.
"Мы пойдём с конем по полю вдвоём,
Мы пойдём с конем по полю вдвоём".
Повторяю припев два раза. Брежнев одобрительно качает головой. Точно также пою второй куплет. Тихо и нежно. И как только все привыкают к темпу, мой голос обретает силу и мощь:
"Сяду я верхом на коня,
Ты неси по полю меня,
По бескрайнему полю моему,
По бескрайнему полю моему".
Гришин аж отшатывается. У Чурбанова и Щелокова - квадратные глаза. Не ожидали такого. Брежнев мечтательно улыбается, прикрыв веки. Я вижу знаменитые ямочки на щеках, которые так убийственно действуют на женщин.
Последний куплет исполняю с опаской. Ну как они проглотят Россию?
