Вымпел мертвых. Балтийские наблюдатели (СИ) - Буланов Константин Николаевич (книги без регистрации бесплатно полностью txt) 📗
Шедшим в кильватерном строю прямиком за флагманом "Балтимору" и "Рейли" повезло проскочить куцую минную линию без приключений, хотя находившиеся на их мостиках офицеры и успели, несмотря на даруемую погодой жару, покрыться холодным потом от пят до кончиков ушей, каждую секунду ожидая подрыва подводной смерти под корпусом их корабля. Но Бог миловал, и крейсера вырвались из залива без критических повреждений. А вот толстокожий "Индепенденс" нашел-таки свой конец. Время, далеко не лучшее техническое обслуживание, полученные в боях повреждения и подтачивавшая переборки ржавчина вкупе с достаточно мощным зарядом якорной мины сделали свое гнусное дело. Подрыв произошел прямо под барбетной установкой левого борта. Не успел еще опасть поднявшийся выше мостика фонтан воды, а принявший командование броненосцем перед передачей его американцам офицер Императорского Флота Японии возблагодарил судьбу за возможность исправить свое преступление, совершенное годы назад.
Тогда, командуя корветом "Каймон", он оказался слишком наивен, как сейчас полагал он сам, и поддался речам русского командира минного крейсера терзавшего японский флот во время войны с китайцами. Он сдал свой корабль, спасая жизни подчиненных. И оказался отверженным. Ни уйти с честью, ни продолжить службу на достойном месте, более капитану 2-го ранга было не суждено. Командующий японским флотом запретил своему офицеру, в обучение которого были вложены огромные средства, принять смерть от меча. Все же командиров боевых кораблей во всей Японии не насчитывалось и сотни человек по причине отсутствия этой самой сотни кораблей. К тому же, десятки офицеров погибли вместе со своими кораблями, и потому молодой флот не мог позволить себе разбрасываться подготовленными кадрами. Даже такими. Но и двигать вперед запятнавшего свою честь офицера никто не собирался. Наоборот, Сакураи Кикунозо законопатили на должность командира одной из абсолютно бесполезных трофейных китайских канонерок и забыли о его существовании. Забыли до тех пор, пока не понадобился офицер, от которого в случае необходимости можно было бы легко отказаться. Ведь попадать японскому экипажу "Индепенденса" в плен было строжайше запрещено. И вот теперь враг подарил ему шанс на столь желанное искупление. Слишком хорошо он изучил попавший под его командование корабль, чтобы понять - броненосец обречен. Этот старичок вполне мог держать удары снарядов, но вот подводные пробоины, тем более от мин, непременно несли ему погибель. И пока не стало слишком поздно, он направился в бомбовый погреб барбета правого борта, дабы не дать шанса его подчиненным пройти его путь. Ведь именно такой приказ был отдан лично ему. К тому же, на этот корабль собрали едва ли не все отбросы со всего флота. Заядлые игроки, пьяницы, просто хиляки или не поддающиеся обучению болваны - две трети экипажа было составлено из подобных кадров. И только половина машинной команды с частью наводчиков остались из состава прежнего экипажа.
Не обращая внимания на недоуменные взгляды и возгласы американских офицеров, требующих немедленно отвернуть в сторону столь хорошо виднеющегося берега, капитан Сакураи спустился в то единственное место, где он мог бы выполнить свой долг в полной мере. Керосин из разбитого фонаря едва успел разлиться по пороховым зарядам, как в темноте отсека ярко вспыхнули разом с десяток спичек и под полных ужаса взглядами пребывавших тут же матросов небольшие огоньки полетели вниз.
Прошла едва ли минута с тех пор, как шедший концевым американский броненосец подорвался на мине. Он еще успел поменять свой курс, явно намереваясь приткнуться к берегу, прежде чем нарастающий крен достигнет фатального значения, как вспучился изнутри от чудовищного взрыва. Сперва разом вспыхнувшие в крохотном помещении тонны пороха, разорвавших корабль на две части, подобно погибшему на рейде Вейхайвэя брату, а после сдетонировавшие от резкого перепада температуры все до единого котлы, залитые водами Манильского залива, не оставили никому из моряков ни единого шанса. Те, кто не погиб сразу, оказались либо сильно ранены, либо оглушены и пошли на дно, едва попав в воду. Небольшие шансы на спасение имелись разве что у расчетов носового и кормового 150-мм башенных орудий, но изрядно побитые во время встряски, как о броневые стенки, так и об орудия, люди не успели выбраться из ловушек тесных башен прежде, чем остатки корабля погрузились под воду. Не прошло и минуты после взрыва, как над поверхностью остались болтаться лишь деревянные обломки, да тела мертвецов, колыхаемые поднимающимися из ушедших на дно обломков пузырями воздуха. Для всех наблюдателей броненосец погиб точно так же, как несколькими часами ранее крейсер "Бостон". Ведь никому не могла даже прийти в голову мысль о подрыве корабля своим же командиром.
С гибелью броненосца исчез и шанс на спасение американской эскадры. Все же именно "Индепенденс", висевший гирей на "ногах" крейсерской эскадры, одним фактом своего существования отваживал от бронепалубников испанские корабли. И вот теперь проход оказался открыт. Впрочем, бездумно соваться на мины контр-адмирал Монтехо не стал, и потому у набирающих ход крейсеров появилось некоторое время на отрыв, пока тот, кто расставлял мины, не проведет по оставленным проходам корабли своей эскадры.
Всего сорок минут понадобилось Керну, чтобы добраться до испанского флагмана и вывести того за минную линию. Еще двадцать минут пришлось потратить на те же действия, но уже с минным отрядом, добившим-таки американскую канонерку, пока Монтехо боксировал с основными силами американской эскадры. В кильватер отряда Протопопова его корабль в конечном итоге и присоединился, дабы начать участие в преследовании противника. И весь этот час американцы не теряли времени даром. Скорость тройки крейсеров была доведена уже до 16 узлов и сдерживалась исключительно вследствие полученных флагманом повреждений. Давление воды при такой скорости начало оказывать сильное воздействие на переборки, так что те выгибались, сочились водой и грозились лопнуть при еще большем напоре. И так многочисленные деревянные подпорки натужно скрипели, не давая металлу сдаться окончательно перед водной стихией.
Конечно, такую скорость они дали отнюдь не мгновенно. Потому отставание кинувшихся в погоню испанских кораблей не было фатальным. Двенадцать миль - именно столько отделяло "Кристобаля Колона" от "Рейли", когда броненосный крейсер выскочил за минную линию. Но если флагман испанской эскадры еще имел шанс нагнать противника до наступления темноты, то шедшие в его кильватере крейсера о подобном могли даже не мечтать. "Рейна Кристина" с превеликим трудом поддерживала 10,5 узлов, когда они шли следом за противником, еще пребывая в водах залива. И выжать из своих машин еще хоть десятую доля узла, кораблю было не суждено. Замыкавшие колонну бронепалубные малыши при необходимости могли выдать почти 15 узлов. Но и этого было мало. Потому в погоню отправился только минный отряд во главе с броненосным крейсером. А в противостоянии с такими силами у трех больших бронепалубных крейсеров еще мог иметься шанс не только отбиться, но и самим хорошенько настучать назойливому противнику в ответ. Вот только коммодор Дьюи уже даже не думал о продолжении боя. Единственное, что его волновало, так это сохранение лучших кораблей эскадры для будущих сражений. Потому и пер он прямиком к Гонконгу, надеясь, что ночью противник потеряет его корабли из вида и, подойдя к английскому колониальному порту, останется с носом, ведь вести свои корабли он планировал во французские колонии, откуда после скорого ремонта уже можно было взять курс к берегам Японии, а оттуда добраться и до своих родных берегов, благо арендовать угольщик в стране Восходящего Солнца виделось вполне реальным.
Беда случилась в 16:36. Переборки все же не выдержали и открыли путь воде в носовое подбашенное отделение, отчего корабль еще больше сел носом, начав набирать дополнительные десятки тонн воды. Теперь о бегстве можно было забыть. Девять узлов - именно до такой скорости пришлось сбросить ход "Олимпии", чтобы не лишиться, вслед за половиной артиллерии главного калибра, еще и носовой кочегарки.
