Львиное Сердце - Первушин Антон Иванович (первая книга TXT) 📗
— Водку пить будешь?
— Буду, — согласился Виктор.
— Ну вот и хорошо, брат сталкер, — усмехнулся Стрелок.
Достал из лежащего рядом рюкзака бутылку водки, стакан, открыл, налил, подал. Плюмбум выпил залпом, не поморщившись, и закусил мясом. Принялся энергично жевать. Мясо горчило, что не удивительно — Припять-кабан, мать его за ногу. Хотя о сталкерском меню ходят разные нелепые байки, на самом деле аборигены Зоны мясо мутантов в пищу не употребляют. Оно противно на вкус, и с гарантией потом будешь брюхом мучаться. И если не подохнешь, то на всю жизнь запомнишь и другим накажешь.
Стрелок терпеливо ждал, когда Плюмбум дожует и проглотит, после чего снова заговорил:
— Завтра, брат сталкер, мы пойдем в Припять. Там засели «Долг» и «Свобода». Ты будешь вести переговоры.
— «Долг» объединился со «Свободой»? — Плюмбум даже поперхнулся. — Крепко же ты их достал!
Стрелок пожал плечами — экзоскелет гипертрофированно воспроизвел движение.
— Ничего странного. Я велел им убираться из Зоны. Вместо этого они объединились. Завтра ты снова попробуешь их убедить.
Плюмбум рассмеялся.
— Ты сделал самый неудачный выбор, какой только мог, брат Стрелок. Меня одинаково ненавидят и «Долг», и «Свобода».
— Это не имеет значения, — сказал Стрелок равнодушно. — Ты будешь под моей защитой. Время людей в Зоне прошло. Хозяева желают очистить ее. Поэтому выбор прост: или люди уйдут, или люди умрут. Третьего не дано.
— Хозяева Зоны? — пользуясь случаем, Плюмбум решил выудить из легендарного Стрелка как можно больше информации. — Болотный Доктор, Скульптор, Потрошитель, Семецкий и… — Неожиданно на самой границе сознания забрезжило странное воспоминание. — И еще этот… Как его?.. Парень у реки…
Стрелок покачал головой.
— Нет, настоящие Хозяева Зоны. Те, кто ее создал. Они…
Он не успел договорить. Грохнул выстрел, и легендарный Стрелок ткнулся лицом в костер. Запах паленого волоса смешался с запахом окорока.
Из темноты вынырнула Ким, в отставленной руке она держала «ЗИГ-Зауэр».
— Добро пожаловать! — приветствовал женщину Плюмбум, его голос даже не дрогнул.
События сменяли друг друга с такой калейдоскопической быстротой, что Виктор ощутил даже некое отрешение от происходящего. И перестал удивляться. Он спокойно встал, вытащил тело из огня, бросил его на землю. Человеку, называвшему себя Стрелком, снесло полчерепа. Лицо обгорело до костей.
И тут в пляшущем свете костра Плюмбум увидел, что глаза Стрелка широко открылись.
— Млять! Ким, он еще жив!
— Отлично! — профессорша склонилась над поверженным сталкером.
Плюмбум отшатнулся, решив, что лучше не вставать на пути разъяренной валькирии.
— Ты убил мою мать, ублюдок! — четко выговаривая слова, произнесла Ким. — А теперь гори в аду.
Она приложила дуло пистолета ко лбу сталкера и спустила курок. Пуля пробила череп насквозь, выхватив огромный кусок мозжечка. Невероятно, но даже после «контрольного» выстрела Стрелок был еще жив.
— Я вернусь, — прошептал он. — Вы ничего не можете с этим сделать. И я не могу…
Загадочный сталкер наконец-то смежил веки и затих.
— Давай, Ким, сматываемся! — Плюмбум схватил шведку за руку и оглянулся. — Ага, прячемся сюда!
Он заскочил в хатку, затащил туда Райку и хлопнул дверью. Внутри царили грязь и запустение. В углах были навалены кучи мусора, по стенам поднималась плесень. Запах, стоявший в хатке, не вызывал никаких сомнений в том, для чего ее использовали проходившие мимо сталкеры.
— Может, эти твари разбегутся, увидев, что ты грохнула их предводителя? — понадеялся Плюмбум. — Но будем держать в уме наихудший сценарий. Кстати, спасибо за помощь! Успела как раз вовремя.
— Не думай, что ради тебя, — сказала Ким, придвигая к дверям разваливающийся стол. — У меня с этим мерзавцем старые счеты.
— А как же доверие? — Плюмбум осторожно выглянул в окно, в котором каким-то чудом уцелели стекла.
— Доверие тут ни при чем. Разные вещи.
— Ладно, договорились. Где Тропник?
— Не пошел со мной. Сбежал.
— Пускай бежит. Как говорится, баба с возу, кобыле легче.
— Шовинист. Что там видно?
— Собаченьки кружат… Мясо чуют собаченьки… Ага, а вот и Кинг-Конг пожаловал.
В стену домика словно ударил тяжелый чугунный молот.
«Черт дери! — подумал Виктор. — Похоже, мы сами загнали себя в ловушку».
— Оружие? — требовательно спросил он.
— Только пистолет, — ответила Ким, показывая ему «ЗИГ-Зауэр». — И ножи, конечно.
— Плохо дело. Кинг-Конга этим не возьмешь.
— Смотрите, Виктор, что это?
Ким показала ему черно-белую фотографию — двое в шлюпке на озере. Плюмбум сразу понял, что удивило профессоршу — среди общей грязи и хлама фотокарточка выглядела подозрительно чистой — глянцевая, белая с изнанки, будто только что из закрепителя. Явная аномалия!
Однако Виктор все еще думал, что они зря теряют время, пока не перевернул фото и не увидел надпись синими чернилами: «На память Леночке от Антона. Правое — навались! Левое — табань!»
Плюмбум застыл. Совсем недавно он уже слышал подобную фразу. «Левое — табань!» Именно это сказал ему неизвестный абонент, позвонивший в Киеве. Какова вероятность, что бессмысленная фраза случайно всплыла несколько дней спустя? Никакой. А значит, фото попало сюда неслучайно, и тот абонент вовсе не ошибся номером.
Возможно, при других обстоятельствах Плюмбум менее охотно поверил бы в чудо, но когда в стену дома колотится огромная обезьяна, а вокруг бегают крокодилопсы — это очень помогает вере. Но в самой фотографии ничего особенного нет. Просто парочка решила покататься по озеру. Значит, должно быть что-то особенное в обстоятельствах, при которых ее нашли.
— Где она лежала, Ким? — быстро спросил он. — Где вы ее взяли?
— Прямо вот тут, на полу.
— Ага.
Плюмбум сдвинул ногой остатки полусгнившего половика, включил нашлемный фонарь и увидел металлическое кольцо, торчащее из пола. Нагнулся, дернул за него и откинул крышку, закрывающую вход в подвал.
— Ким, мы спасены! Лезем туда!
2
На рассвете Алина разбудила Артура:
— Поднимайся, соня. Я уже рюкзаки собрала.
— Рюкзаки? — Физик потянулся, хрустнув суставами. — Какие рюкзаки?
— Наши, — с улыбкой сообщила Алина. — Ты в походы ходил когда-нибудь?
— Ходил, — признался Артур со вздохом. — Но безуспешно.
Эту полушутливую фразу он услышал как-то в интервью известного барда, и с тех пор мечтал этак лихо и словно бы невзначай ввернуть в разговор. Мечта сбылась, что называется, в полном объеме, одно было плохо — Алина не обратила на его остроумие ни малейшего внимания.
— Ну и ладно, — отозвалась она невпопад. — Лучше посмотри и подумай, все ли я собрала, что нам может понадобиться.
Артур сел и увидел на полу перед собой два увесистых рюкзака. Домовитая Алина умудрилась обшарить весь дом и действительно натащила массу полезных вещей: тушенку, хлеб, бутылки с водой, банки энергетика, аптечки, складные ножи, запасное белье, теплые свитера, дозиметры, приборы ночного видения. Венчали всю эту груду два черных «долговских» бронежилета.
Артур вздохнул. Вчера ему показалось, что они близки друг к другу, близки к объяснению, близки к счастью. Но сегодня, едва он открыл глаза, стало ясно: волшебная ночь закончилась, наступили будни, снова надо идти, прятаться, спешить, сражаться за жизнь. Снова надо делать вид, что он может относиться к Алине просто по-товарищески.
— Гитару забыла, — наконец нашелся он.
Алина хмыкнула. Эту остроту она услышала и оценила.
— Что самое смешное, гитара здесь и правда есть — в кладовке висит. Если жаждешь, прихватим.
— Да зачем мне? Я и играть-то не умею. А оружия нет?
— Нет нигде. Похоже, с собой забрали. Я только вот что нашла, — она показала на две саперные лопатки привязанные к рюкзакам. — Вроде, острые.
