Чужие: Операция «Рюген» - Мартьянов Андрей Леонидович (бесплатные онлайн книги читаем полные версии txt) 📗
— Вашему правительству, — поднял глаза Казаков, — требуется крупный скандал, способный скомпрометировать государственные организации Российской Империи?
— Вы удивительно проницательны, — кивнул Гуделл. — Однако подобные тонкости пусть решают политики. Я понимаю, что вы давали присягу и служите свой стране, но, окажись я в аналогичном положении, я бы не раздумывал. Поймите, исполнители страдают всегда. Нужно уметь проигрывать.
— Я умею проигрывать, — медленно сказал лейтенант. — А если я вас сейчас пристрелю?
— Ничего не изменится. — Майор оставался невозмутимым и никак не среагировал на угрозу. — Как только перестанет функционировать вшитый под кожу передатчик моих личных данных, по комплексу поселка и вашему челноку будет нанесен удар с орбиты. Моя жизнь не играет роли. Я тоже исполнитель. Ну?
— Нет, спасибо. — Казаков встал. — Дверь там. Не хотите, чтобы я вышвырнул вас отсюда пинком, — убирайтесь сами. Ясно?
— Более чем. — Гуделл тоже поднялся на ноги и сделал шаг к двери. — Вы вызываете уважение, сэр. Мне жаль, что все так обернулось. Даю вам еще час на раздумья. Примете другое решение — свяжитесь со мной на любой волне. А когда полностью зайдет солнце, не забудьте прочитать молитву…
Американец вышел из вездехода, шлюз за ним закрылся, а Казаков, оборвав ремешок, сдернул с груди бинокль и швырнул его в стену. Система электронного наведения прибора жалобно взвизгнула, посыпались осколки линз.
Снег из белого стал синим, на восточной стороне неба появились звезды, выстраивающиеся в чужие созвездия. Маленькая человеческая фигура споро продвигалась по ледяной равнине от базы к усевшемуся на снег штурмовику «Гурон».
Вслед майору Гуделлу смотрел русский лейтенант, прижавшийся лбом к обзорному стеклу вездехода. Казаков знал, что положение окончательно стало безвыходным. Теоретически, можно связаться с сидящим в челноке капитаном Реммером и отдать приказ ударить по «Гурону» ракетой или плазменным разрядом, только что изменится? Парящий над поверхностью Сциллы рейдер мигом превратит в пар всю территорию базы и окружающее пространство на много километров в радиусе.
— Возвращайтесь. — Казаков вызвал сержанта Ратникова и обер-лейтенанта Эккарта. — Есть разговор.
Белоснежная Сцилла не была одинока в своем движении через бесконечные пространства космоса — вокруг планеты вращались два астероида, некогда захваченных ее тяготением. Огромные, изрытые впадинами и кратерами камни могли послужить отличным укрытием кому или чему угодно.
Именно из глубины одной из впадин стартовала ракета «Титан» с ядерной боеголовкой. «Титан» был совершенным, чудесным оружием. В узком стреловидном корпусе таилась аппаратура, стоившая миллионы долларов, — она могла «отвести глаза» почти любой системе противоракетной обороны, в нужный момент включить магнитное поле, защищавшее груз от плазменного или лучевого оружия, постепенно приобретавшего все большую популярность, и, пройдя через все барьеры, доставить начинку к цели.
Светлый стремительный силуэт ракеты взмыл над поверхностью астероида, электронный навигатор засек ориентир, разогнал снаряд до предельной скорости, и, когда сбросившая пустые топливные баки ракета приблизилась к объекту — расцвеченному бортовыми огнями патрульному рейдеру флота США «Франклин Рузвельт», — в боеголовке сверкнула электрическая вспышка. Разогревшийся металлический стержень плотно вошел в пространство между двумя полушариями оружейного плутония.
Спустя миг началась неуправляемая ядерная реакция.
Защита «Рузвельта» обнаружила ракету, когда та приблизилась меньше чем на полмили к борту корабля. Ни электронный мозг крейсера, ни тем более капитан не успели ничего предпринять. «Франклин Рузвельт» сгорел менее чем за полсекунды, а над поверхностью Сциллы на несколько мгновений зажглось маленькое солнце.
Переждав опасность, из недр астероида-луны поднялся, мерцая соплами двигателей, корабль с японскими опознавательными знаками — белым флагом и разбросавшим лучи восходящим солнцем. На броне красовалось название, выведенное иероглифами и латинскими буквами, — «Киото».
«Киото» направился в сторону планеты, а если точнее — к ее северному полушарию.
Звука взрыва никто не услышал. Что вполне естественно — американский корабль находился не менее чем в тысяче, а то и двух тысячах километров над поверхностью Сциллы. Вечерний пейзаж озарился очень яркой вспышкой, а над головами людей в темно-синем небе появилась постепенно угасающая звезда первой величины.
— Что такое? — Казаков, вышедший встречать своих, оторопело посмотрел наверх. Прочие тоже замерли, наблюдая, как медленно тает бело-синее огненное пятно, а вокруг него распространяется голубое мерцающее кольцо ударной волны.
— Или я никогда не видел ядерных испытаний, — задумчиво сообщил Гильгоф, — или кому-то сильно не повезло… Лейтенант, о чем вы говорили с американцами?
— Об условиях почетной сдачи, — быстро сказал Казаков, не опуская взгляда. — Но кажется, все отменяется. На первый взгляд, грохнула бомба мощностью не меньше сотни килотонн.
— Заколдованное местечко, — подала голос Маша. — Ладно, что будем делать дальше? И вообще, Сергей, пустите нас в машину! Очень уж холодно.
Температура воздуха понизилась до минус шестидесяти. Медлительная Гамма Феникса уползла за горизонт более чем на три четверти, показывая только верхний свой край.
Семцова и вечно любопытный Веня Гильгоф пропустили вперед военных (ученый передал кому-то из них свой драгоценный контейнер с неизвестным Маше содержимым), потом врачей и постепенно превращающегося в ледяную статую американского полковника, сами оставшись досматривать, как догорает в небе искусственная звезда.
— Быстро внутрь! — Казаков был без маски, поэтому у него мерзло лицо. — Если «Гурон» нас атакует, то хотя бы умрем в тепле!
Ученый первым поставил ногу на ступеньку, за ним собиралась войти Маша, но…
Мария Семцова, консультант по вопросам чужой жизни, запомнила эти мгновения до глубокой старости.
В ее поле зрения еще оставались два корабля, стоящие на леднике, а заодно и большая часть неба.
Было видно узнаваемое, но слишком искаженное пространством созвездие, на Земле именуемое Южным Крестом. И именно оттуда появились темно-синие с золотым ореолом молнии, ударившие по снежному покрову Сциллы.
— Ложись! — диким голосом заорал Казаков, сгреб Машу и замешкавшегося Гильгофа за вороты комбинезонов, швырнул их на твердый лед, покрытый тонким слоем мерзлого снега. В нескольких сотнях метров от мертвой колонии уже вспухали оранжево-черные облака разрывов: капли плазмы, сброшенные неизвестно кем, уничтожили «Триглав» и сразу за Ним — челнок американцев.
Так как «Гурон» находился слишком близко к вездеходу и зданиям базы S-80J, воздушная волна от взрыва слегка сдвинула многотонный транспортер и разбила строения, обращенные к равнине. Их просто снесло ветром. Посыпались осколки — металлическая часть обшивки «Гурона» с шипением врезалась в лед не более чем в полутора метрах от головы Маши. Звук взрыва протолкнулся в уши, заставив ее, Казакова и доктора Гильгофа на несколько мгновений оглохнуть. Полился горячий дождь — Семцова какой-то частью сознания уяснила, что огонь испарил поверхность ледника, но капли еще не успели остыть при падении. Это какая же мощь у плазменных пушек, которыми орудовали неизвестные экстремисты, наблюдавшие за своей акцией с безопасной орбиты Сциллы?
— Живы? — Это был голос Казакова. — Я тоже немножко жив. Мать твою, да что здесь происходит? Интересный был вопрос.
Черные дымные клубы медленно рассеивались в почти неподвижном воздухе, поднимаясь к расцвеченному пока еще тусклыми вечерними звездами небу. На востоке горел оранжево-пурпурными красками закат. От «Триглава» и американского «Гурона» остались лишь неприятные человеческому глазу остовы. Менее крупный российский катер превратился в груду закопченных обломков, разбросанных в радиусе двухсот метров. «Гурон» еще сохранял форму — можно было различить кабину с выбитыми стеклами и деформированные стабилизаторы в передней части корабля, зато корма модуля вообще перестала существовать, полностью испаренная высокотемпературным разрядом.
