Под лучами красного карлика(СИ) - Белоус Олег Геннадиевич (читать хорошую книгу TXT) 📗
День выделили для изучения десантного костюма, способного защитить от пули и обогреть в холод, а в жару-охладить. Особенно понравился Ивану шлем, способный приблизить отдаленные предметы без всякого бинокля и одновременно выполнить функции прицела. Десантник в костюме становился, благодаря встроенным искусственным мышцам, сильным словно Геракл. А композитная броня делало его неуязвимым, как древнегреческого Ахилла. Два дня по вечерам они ездили на в отдаленную пещеру, переоборудованную под стрельбище, на тренировки с автоматом АК-386.
Прошло две недели. Космонавты успешно выполнили тестовые задания на тренажерах, имитирующих спускаемую капсулу и вертолет, а в на следующий день их экзаменовали в виртуальном тренажере имитирующем дикую природу Тиадаркерала. Решение преподавателей было единодушным: готовы! Тем же вечером директор колледжа, под общим руководством которого проводились занятия, крепко пожал парням руку на проходной. Подготовка закончилась.
По завершении курса обучения, друзьям предоставили трехдневный отпуск. На следующий день от случайно встреченного на улице одноклассника, пошедшего по врачебной стезе он узнал что за Настей негласно приглядывает медики. Боятся последствий перенесенного ею потрясения, как бы не наложила на себя руки. Иван немедленно набрал номер Насти. Пора попытаться забыть прошлые глупые обиды, но коммуникатор упорно молчал. Тогда парень отправил девушке сообщение с просьбой о свидании, вечером в парке у водопада, но ожидания остались напрасными. Настя так и не появилась. Отпуск пролетел моментально, как один день. Ранее утром четвертого дня он встретил на борту корабля, оснащенного по последнему слову земной техники и способном, по мнению инженеров Ковчега, обмануть следящие системы планеты тиадаров.
Следователям, несколько раз допрашивавшим ее, Настя так и не рассказала как с ней поступил ее бывший звеньевой. Как она очнулась на диване без нижнего белья, окровавленная. Стыдно и страшно… Ей казалось, что каждый прохожий косится на нее, что весь Ковчег знает, что она была с ревнителями, знает, как один из них с ней поступил… Девушка замкнулась в собственном горе, работа и сразу домой. Сообщение Ивана она видела, но не решилась на него отвечать. Показаться на глаза влюбленному в нее парню не решилась. Он ее любит, а она… Как стыдно за предложение примкнуть к ревнителям, за то, что обидела Ивана, а сама не сберегла себя. Весь вечер она пролежала на девичьей постели уткнувшись в мокрую подушку. Узкие плечи тряслись от горьких рыданий. Боже, какая она дура… Сама отвергла собственное счастье! Красив, не дурак, Герой Ковчега и любит ее! А она… она еще не знала как сформулировать отношение к парню, но то, что не безразличие, это точно. На столике рядом валялась вскрытая упаковка с снотворным и стакан с водой. Принять все разом чтобы покончить со всеми бедами разом, как намеревалась вначале, она так и не решилась. Лишь под утро истерзанная мрачными думами девушка забылось в коротком и тревожном сне.
Глава 6
На первый взгляд картина за бортом корабля ничем не отличалась от видов в окрестностях Ковчега, все те же колючие разноцветные искорки звезд и угольно-черная пустота космоса. Вот только стоило взглянуть в иллюминатор, направленный в условный низ — все менялось. Под ногами лежал, занимая добрую треть обзора, гигантский шар нежно-голубой расцветки. В космосе вверх и низ легко перепутать и казалось, что громадина планеты нависает над наблюдателем. С высоты орбиты она очень походила на Родину ковчеговцев. От этого сердце сжималось от восторга и сладкого ужаса. Вот она, цель путешествия землян, найденная в глубинах Вселенной пригодная для жизни планета.
Размытая линия терминатора [16] делила выпуклый диск внизу, расплываясь по краям в слабой дымке атмосферы на два совершенно непохожих пространства. Слева ночная половина с хаотично разбросанными редкими искорками городов, справа дневная. По освещенной солнцем стороне густо плыли белые стайки облаков, а где они расходились, проглядывала чистая синь океана или виднелась желтизна континента с вкраплениями темно-зеленых пятен лесов. Там, где материки обрывались, у границы с водной стихией, чернело несколько гигантских проплешин бывших мегаполисов, которых больше никогда не увидеть такими, какими они были в пору расцвета. С момента их гибели прошли столетия, но до сих пор при взгляде из космоса циклопические останки было хорошо заметны.
Капитан корабля инструктировал будущих десантников. Его голос гулко разнесся в тишине, отдался эхом от стен громадного отсека. Иван слушал в пол-уха. Все что говорил капитан им неоднократно рассказывали. Куда больше его беспокоили вспотевшие ладони. Как он будет прощаться с командиром корабля? Время от времени он, стараясь действовать незаметно, вытирал их об штанины.
Инструктаж заканчивался, когда корабль, пролетев через все оттенки исчезающего солнечного света, от ярко-оранжевого до темно-алого, вошел в тень планеты. В грузовом отсеке стремительно потемнело, автоматически включилось лампы под потолком, ярко освещавшие пустое помещение с тремя отсвечивающими металлом здоровенными, намного выше человеческого роста, шарами посредине. Закончив инструктаж и пожав на прощание руки, капитан вышел из отсека. Надеюсь, подумал Иван он ничего не заметил. Громко стукнула, закрываясь, дверь шлюза.
Говорить больше не о чем, космонавты молча пожали друг другу руки. Ойе поклонился приятелям, будущие десантники разошлись по аппаратам. Алексей внешне выглядел спокойным, вот только рукопожатие его было крепче, чем всегда. По лицу Ойе, как обычно невозмутимому, понять какие чувства он испытывает, и есть ли они у него вообще, не представлялось возможным.
Иван подождал пока весь его небольшой отряд залезет в спусковые аппараты. Дважды бахнули, захлопываясь, входные люки, он последний протиснулся в проем, закрыл дверь, отрезая себя от космолета. Он остался один на один со спускаемой капсулой. Завозился, застегивая предохранительные ремни, продолжая размышлять о своем. Это первый спуск ковчеговцев на планету, к тому же не в космолете, а в спускаемом аппарате, изготовленном по найденным в архиве древним, еще двадцатого первого века, чертежам. Несмотря на уверения инженеров Ковчега что конструкция вполне надежна, от мысли об этом холодок страха пробегал по спине. Никто не сможет на сто процентов гарантировать надежность конструкции. Возможны три варианта: космонавты, благополучно достигнут поверхности, их собьет планетарная оборона и, как вариант, спускаемый аппарат не выдержит перегрузок, и люди вместе с тиадаром-наемником врежутся в поверхность планеты в виде хорошо прожаренного фарша.
Заученными до автоматизма движениями Иван включил компьютер аппарата, улегся в ложемент. Короткий тест, и на экране высветилась схема функционирования аппарата. Все в норме. Можно сказать, даже отлично. Он тронул сенсор связи на панели:
— Я — третий. Готовность один подтверждаю.
Где-то глубоко внутри появился маленький ледяной комок. Сейчас его никто не видел и, скрываться не от кого. Вначале затрясло тело, а потом руки и ноги мелко и противно задрожали. Он лежал, прочно пристегнутый ремнями к пилотскому креслу и трясся от страха. Лгать самому себе глупо, и он признался: да, я боюсь. Во время двух боев в космосе он держал себя в руках, но спуск в неуправляемом шаре, где он ничего не мог контролировать, по-настоящему пугал его. Интересно, мелькнула на границе сознания мысль, а как там Алексей и тиадар? Дрожат так же как я? Машера возможно и трусит, он же человек, только не показывает виду, подумал он с сомнением. А способен ли трусить тиадар? Может страх вообще неизвестен инопланетному существу?
— Как слышно, — раздалось в наушниках.
— Слышу хорошо! Готов к спуску!
— Удачи, десять секунд до выброса! С монотонностью метронома послышалось:
Девять, восемь, семь…
От этих слов ледяной ком внутри разросся в морозную сферу размером во все тело, заставив дрожать сильнее прежнего, пальцы судорожно сжали ручки ложемента.
